Фабрика грез - Луиза Бэгшоу

Утренний бриз был прохладным. Они отставали от графика, поэтому каждая минута хорошего освещения была на вес золота.

— Не знаю. Не видел, — ответил оператор. — На нее не похоже опаздывать.

— Не видел Меган? — спросил Зак Сета Вэйса. — Она всегда приходит вовремя.

Сет покачал головой.

— Можешь спросить Дэвида или Роксану, — посоветовал он, указывая на них.

Пара приближалась, неспешно шагая по песку.

Зак прикрыл рукой глаза, чтобы лучше видеть. Они не торопились, шли рука в руке, и его подозрения еще больше усилились. Дэвид Таубер, как всегда, выглядел уверенно.

Из-за жары он был в просторных брюках, дорогих солнечных очках. На Роксане был костюм для съемок — разорванная и запачканная ночная рубашка, которую героиня порвала, спасаясь от преследователей, длинные стройные загорелые ноги хорошо видны зрителям, левое плечо оголено, рукав оторван. Ветер трепал блестящие длинные волосы вокруг шеи.

Какая красавица, подумал Зак. И какая холодная, эгоистичная дрянь. Он всегда восхищался ее потрясающей внешностью, но никогда, ни разу у него не возникло желания близости с ней. Столько красивых девушек, производивших впечатление на Зака, так много холодных красавиц моделей таяло под ним, что, откровенно говоря, трюк с показным безразличием для него не нов. Правда, надо отдать. должное, Роксана не пыталась изображать с ним ледяную богиню. Напротив, она приставала к нему. Но даже несмотря на это, он…

Зак Мэйсон понимал Роксану Феликс как никто другой. В слепящих лучах славы он ходил уже много лет, дольше, чем она, и способен был различить, где внешнее, наносное, а где суть. И если большинство людей думало, что ее мерзкое поведение отчасти демонстрация, Зак не сомневался в другом: Роксане когда-то было нанесено оскорбление, и теперь ее сердце сковано льдом. Она способна нанести удар любому, кто посмеет к ней приблизиться.

Ее жестокость и вкрадчивый тон, в котором слышалась угроза, не удивляли Зака. Как большинство раненых животных, она была опасна.

— Зак, — сказал Дэвид Таубер, — похоже, будет еще одно жаркое утро.

Да, ты, идиот, как будто на Сейшелах бывает ниже двадцати.

— Где Меган, Дэвид? — строго спросил Зак Господи, да я его не выношу, подумал вдруг Мэйсон Всегда прилизанный, волосок к волоску. И что я был за дурак, когда подписывал с ним контракт? И что такая девушка, как Меган Силвер, нашла в нем ? А, хотя да, забыл. Впрочем, она тоже ничего собой не представляет. Просто еще одна крашеная лос-анджелесская блондинка с прикидом.

Но говоря себе эти слова, он чувствовал в них фальшь.

Меган здорово работала над фильмом. Она умница. Она написала такой взрывной сценарий, и если уж ей захотелось быть с Дэвидом Таубером, а не с ним, так что? Она может выбирать кого хочет.

— Меган больше не будет с нами, — осторожно ответил Дэвид, — она собирает вещи и едет домой.

— Она делает это?

— Я уволила ее, — спокойно сообщила Роксана Феликс.

— Извини, Роксана? — повторил Зак, совершенно ошарашенный. — Что ты сделала? Ты не можешь уволить Меган! Ты что, режиссер? Фред об этом знает?

— Эй, Зак, успокойся, — вежливо сказал Дэвид Таубер. — В общем-то ее контракт с «Артемис студиос» закончился. Они заплатили ей за пребывание здесь. Роксана почувствовала, что больше не может работать с Меган, и Сэм Кендрик, который руководит моим агентством…

— Я знаю, кто такой Сэм Кендрик.

— Ну конечно. Так вот, Сэм обсудил эту ситуацию с Джейком Келлером в «Артемис», и было принято решение, что для картины будет лучше, если Меган начнет работать над другим проектом. — Дэвид заулыбался. — Тебе не надо волноваться о сценарии. Я сказал Кевину Скотту, чтобы он прислал сюда Гордона Уолкера сегодня же утром. Гордон познакомился со сценарием, он в состоянии довести работу до конца. Тебе он понравится, Зак, он прекрасный профессионал, работал над двумя фильмами Квентина Тарантино.

— Понятно, — сказал Зак с тихой угрозой в голосе. — А разве Меган Силвер не твоя подружка, Дэвид?

Агент пожал плечами:

— Я не могу позволить личным чувствам мешать бизнесу. Это было бы непрофессионально. А если дело касается моих клиентов, — добавил он, одарив яркой теплой улыбкой Зака и Роксану, — я всегда профессионален. Можете не сомневаться в этом.

— И ты уже сказал Фреду о переменах?

— Как раз собирался, — ответил Дэвид.

Роксана Феликс победоносно взглянула на него, и торжествующий огонь засветился в ее глазах.

Мэйсон глубоко вздохнул:

— Знаешь что, Таубер? Я не буду беспокоиться. Я вернусь в отель и велю Меган прекратить сборы. А потом ты позвонишь мистеру Келлеру и сообщишь, что я не могу работать в согласии с другим сценаристом. О'кей?

Побледнев, Дэвид Таубер отступил.

— А как же Роксана? — запротестовал он. — Ее творчество как актрисы…

— А мы с Роксаной немного поговорим об этом, — сказал Зак Мэйсон холодным тоном. Потом тяжелым взглядом посмотрел на супермодель. — Я уверен, к тому времени, когда ты вернешься обратно, я сумею убедить ее посмотреть на вещи с другой стороны.

— Дэвид, стой где стоишь, — вмешалась Роксана.

— Дэвид, подхвати свой зад и беги в отель немедленно, — велел Зак. — Иначе ты больше не мой агент. Ты уволен.

— Дэвид! — настаивала Роксана.

— Сложная проблема, не так ли, Таубер? — спросил Зак угрожающе. — Что бы ты ни сделал, не угодишь или Роксане или мне. Итак, если ты не уйдешь через десять секунд, между нами произойдет нечто неприятное.

Дэвид Таубер колебался. Его взгляд метался между Заком и Роксаной.

— Дэвид, останься, — предупредила Роксана голосом, полным ярости.

— Десять, — тихо сказал Мэйсон, — девять, восемь, семь…

Страдальчески вздохнув, Дэвид Таубер повернулся и ушел.

— Этого не может быть, — сказала Элеонор Маршалл. — Не может быть. Вы ошиблись.

— Нет, моя дорогая, никакой ошибки нет. Уверяю вас, — весело ответила доктор Хэйди. Она заговорщически улыбнулась Элеонор. — В наши дни результаты анализов очень точны. Особенно в лучших клиниках, таких как наша.

Элеонор вцепилась в поручни бледно-розового кожаного кресла, чувствуя, как голова пошла кругом. Слава Богу, что она сидела. Было бы трудно услышать такую новость стоя. Она могла бы потерять сознание.

— Элеонор, я клянусь, вы, должно быть, самая ненаблюдательная пациентка в моей практике, — продолжала пожилая дама. — Даже если вы подумали, что тошнота связана с чем-то другим, неужели вы не заметили задержки?

Элеонор покачала головой:

— Нет, не заметила. У меня такой хаос на работе, что нет времени думать о чем-то еще. Сказать по правде, если бы я даже обратила на это внимание, то не придала бы значения. Время от времени такое случается, когда очень напряженно на работе.