Горечь пепла - Артем Каменистый

– Второй раз из-за тебя связывают человека, и второй раз это заканчивается хреново.

– О чем ты?

– О том мутном субчике, которого вы вчера притащили. Его ведь повязали так же, как вашего переродившегося бойца, и он тоже подумал, что мы слишком скучно живем. Решил повеселить.

Трой ухватился за рукоять меча и напряженно спросил:

– Что он натворил?

– Он очнулся и что-то сделал с Дамиром. Бедолага зашел его проверить, тот вроде как заговорил, и наш Дамир превратился в балаганную куклу с выпученными глазами. Дошло до того, что попытался снять с темного колодки. Спасибо, что Матций стоял в дверях, все видел, поднял крик и сумел как-то вытащить Дамира. Теперь дверь в подвал закрыта, никто не хочет туда заходить. И никто не знает, успел Дамир освободить темного или нет. Матций не проверил, ему не до того было. С ним тоже неладно, он заикаться начал, а ведь всегда был смельчаком, при мне на пожаре двух детей вытащил из пламени, и это на втором этаже случилось, а дом не из самых низких. Сиганул в окно без раздумий, так и летел с дымящимся задом. А теперь трясется, как бы не тронулся всерьез. Говорил я, надо было сразу эту гадину сжечь. Он маг, он мозги набекрень выставляет, такие темные самые опасные.

– Что здесь делают все эти люди? – спросил Трой.

– Как это что? Собрались поговорить насчет темного и как раз подумывают сжечь мэрию. Подвал при этом тоже сгорит, и этот гад изойдет на угли вместе с ним. Дом хороший, жалко, но мы его отстроим заново – невелика беда.

– Немедленно убери людей от подвала, никто не должен приближаться к дверям. И поговори с алхимиком, должны быть какие-то эликсиры от такой магии.

– Говорил уже с ним, тот ничем не помог. Вроде бы и не магия это, поскольку темный был скован по рукам и ногам, он мало что может в таком состоянии. Просто голос у него как бы волшебный, умеет мозги пудрить. Не помогают от такого эликсиры Тарлея, и потому лучше сжечь темного мага, пока он еще что-нибудь не учудил.

– Сжечь всегда успеем.

Сказав это, Трой шагнул вперед и потребовал:

– Расступитесь, тут вам не балаган!

Толпа и без слов расходилась перед ним, как тонкий ледок расступается перед наваливающимся носом разогнавшегося корабля с крепким форштевнем.

Вход в подвал находился ниже уровня площади, пришлось спуститься на несколько ступенек и откинуть массивный засов. Прежде чем открыть дверь, Трой обернулся и не удивился, увидев, что все товарищи последовали за ним.

Тихо, чтобы не расслышали в толпе, произнес:

– Не заходите, следите снаружи, дверь я не стану закрывать. Если увидите, что со мной неладно, сразу вытаскивайте.

Миллиндра протиснулась мимо Бвонга, требовательно заявила:

– Трой, я пойду с тобой.

– У меня есть меч, который защищает разум, а у тебя ничего нет. К тому же лучше не рисковать двоим.

– Риска нет. То, что он использует, скорее всего, простой гипноз. Это никакая не магия. Я к гипнозу невосприимчива, это один из первых признаков, по которым отбирают рашмеров.

– Тогда, получается, я тоже. Так же, как все остальные.

– Я и до этого знала, что на меня гипноз не действует. А вот насчет остальных не уверена, церковь все же проводит проверку бегло и с ошибками. Вон, Клюпса пропустила с его магической аллергией. Лучше не спорь со мной, вдвоем будет безопаснее.

– Если нам придется вас оттуда вытаскивать, ты, Веснушка, будешь второй в очереди, – пригрозил Бвонг.

– Не дождешься, толстяк.

В подвале было мрачно. Немного света пробивалось через крохотные оконца, тянувшиеся поверху вдоль стены, но основным источником являлась раскрытая настежь дверь. Трой чуть выждал, позволяя глазам привыкнуть к полумраку, зашел внутрь, остановился перед сидевшим на полу человеком. При этом неотрывно держался за рукоять меча.

Нет, вовсе не из-за опасения нападения. Хорошо рассмотрел, что руки так и скованы кандалами, а ногами пленник не может даже пошевелить, ведь на них нацеплена тяжеленная бревенчатая колодка с добротно забитым клином.

Тут дело в другом. Трой помнил, что за его оружием числится немало странностей, в том числе и необъяснимых. И слова Примуса тоже не забыл, особенно в той части, где он размышлял о том, что меч можно приравнять к амулету, защищающему сознание от разного рода магических атак.

Вдруг это и от гипноза поможет.

Пленник не спал. Сидел, прислонившись спиной к стене, колодку отодвинул, выпрямив ноги в струны. Скованные руки скрещены на груди, на губах легкая усмешка, неотрывно смотрит перед собой, не реагируя на вошедших.

Трой переглянулся с Миллиндрой, после чего задал стандартный вопрос:

– Кто вы?

Несколько мгновений ничего не происходило, затем черный человек, не поворачивая головы, перевел взгляд на Троя, усмешка его чуть усилилась, губы едва заметно дрогнули, голосом приглушенным, но при этом парадоксально сильным, произнес:

– Я мирный путник, которому здесь не рады.

– Не то слово, прямо сейчас наверху горячо обсуждают ваше скорое сожжение. Возможно, вместе с этим зданием.

– Люди так расточительны, это у них в крови.

– Вообще-то я спрашивал ваше имя. Также меня интересует род ваших занятий и место жительства. Ну так что?

– Я слишком стеснительный для таких разговоров, тем более с незнакомцами, – с нескрываемой насмешкой произнес пленник.

– А я тогда королева Раванекса, – не удержалась Миллиндра.

– Было бы неплохо, – кивнул темный, скорчив одобрительную гримасу. – Там они все до единой записные страхолюдины, а ты такая милая, что тебя запомнят на века.

– Имя?! – с нажимом повторил Трой.

– Я же сказал, что стесняюсь. Будет лучше, если ты представишься сам и представишь свою очаровательную спутницу. Это можно будет считать знакомством, а зачем стесняться знакомых?

– Я Трой, десятник церковных рашмеров, а это Миллиндра, боец моего десятка, – ответил Трой, сам не понимая, кто за язык дернул.

Этот человек самым наглым образом навязывает свою волю, безо всякой магии, одной лишь силой слова.

– Меня всегда поражало в церкви то, что они готовы беременных барышень облачать в ржавое железо, лишь бы те хоть каким-то боком подходили для Краймора.

– Мы назвались, теперь назовись сам.

– Мое имя вам может не понравиться, так что я, пожалуй, промолчу, так будет лучше для всех. Горожане и без того возбудились не на шутку, зачем их раздражать лишний раз.

– Магистр Глессернер, – напряженно произнесла Миллиндра. – Трой, это магистр Глессернер.

Трою названное имя ни о чем не говорило, но, судя по изменившемуся лицу Миллиндры, – пленник не из простых, личность известная.

Вот только не ему.

Черный человек широко улыбнулся: