Смертник в серой шинели. Тетралогия - Александр Конторович

Однако!

Прямо не ящик, а мина замедленного (аж на сто с лишним лет!) действия.

— Э-э-э… а на их телах были какие-то следы? Раны?

— Мне ничего не известно об этом, милорд. Последний такой случай был более ста лет назад. Данные того времени, если когда-нибудь и существовали, — не сохранились. С той поры уже никто не дерзал проникать в наши хранилища.

Ох, темнит что-то банкир!

— Но вот ваши солдаты… Вороны — они же несли его сейчас? И ничего не произошло, как же так?

— Во-первых, милорд, я все время был рядом. А мы имеем право перемещать ящик по своему усмотрению. Это оговорено отдельным документом. Предъявить?

— Не нужно, Оген, я вам верю. А что во-вторых?

— Никто из них не пытался его взломать или повредить.

Оглядываю массивные стенки ящика. Да уж… такой сломаешь… Прямо как засыпной сейф у нашего главбуха.

— Понятно. Это все?

— Подойдите к ящику, милорд.

Мы оба становимся друг напротив друга. Оген кладет правую руку на овальную пластину, расположенную на верхней крышке ящика. Другой рукою он указывает мне на такую же пластину, расположенную напротив.

— Положите сюда свою правую руку, милорд.

— Что это?

— Завершающая процедура передачи. Только настоящий Серый рыцарь может ее пройти. Любого другого убьет на месте.

— Вот как? И что — кто-то уже пробовал?

— Да.

— И… как?

— Похоронили… Вы готовы, милорд?

— Да. А что надо делать?

— Я, представитель ордена святого Вайта, по праву и договору хранивший этот предмет, передаю его в руки того, кто заявил на него свои права.

Показалось мне или нет — но пластина под моей рукою потеплела?

Банкир смотрит на меня — что-то надо сказать? Что же?

— Я, Серый рыцарь, Сандр Ерш, принимаю этот предмет из рук представителя ордена святого Вайта. Подтверждаю свое право владения ящиком и всем его содержимым!

Пластина становится горячей — вижу, как закусил губу Оген, ему тоже несладко. Надо полагать, и его поджаривает сейчас весьма неслабо. А оторвать оттуда руку не могу — ее словно притягивает к крышке.

И вдруг — все заканчивается. Пластина остывает, и я могу легко убрать руку с ее уже совершенно холодной поверхности.

Надо же… средневековый детектор лжи… Ага, и приговор сразу выносит.

Лязг металла — Вороны опускаются на одно колено. Оген почтительно склоняет голову.

— Благодарю вас, милорд! Вы сняли с наших плеч тяжкий груз и большую ответственность!

— Да, ладно! Это вам спасибо!

— Нам-то за что? — искренне удивляется банкир.

— За хорошую память! И образцовое сохранение вклада в течение ста пятидесяти лет!

— Ста пятидесяти трех, милорд.

— Пусть так! Но от ужина вы все же не откажетесь?

— Как можно, милорд?!

Уже спускаясь вниз по лестнице, спрашиваю банкира:

— Оген, а что с ним дальше делать-то? Ключ от него есть?

— Нет, милорд, — серьезно отвечает он. — Вы должны сами его открыть. Но как именно — я не знаю. Открыть ящик можете только вы и в одиночку — это специально оговорено.

— Так, Оген, вы вот что — садитесь-ка около меня и не торопясь, обстоятельно, в промежутках между едой, расскажите мне обо всем, что связано с этим ящиком.

Ужин надолго не затянулся, слишком уж торопился я назад. Да и сотрапезники, понимая мое настроение, нисколько мне не мешали. Так что, наскоро перекусив, я пожелал гостям и сотоварищам приятного аппетита и заторопился в башню.

Глава 27

Тут уже стемнело, так что пришлось озадачить охрану организацией освещения. Торопливые слуги притащили наверх дополнительное количество светильников и подсвечников с толстыми свечами, благодаря чему видимость значительно улучшилась. Косясь на ящик, они быстро откланялись и спустились вниз. Ну вот, уже и среди челяди пошли гулять слухи о страшном ящике, который привезли Серому рыцарю неведомые всадники в черной броне. Как там, у Стругацких, писалось — «вот так и рождаются нездоровые сенсации»? Нездоровые слухи появляются на свет точно так же…

Подтаскиваю к ящику табурет и сажусь. Теперь, наконец, я могу его тщательно разглядеть.

Оген говорил — небольшой? Ну, это смотря с чем сравнивать. Ящик почти квадратной формы. В длину и ширину практически одинаков — чуть меньше метра. А вот в высоту сантиметров шестьдесят. Открывается он на манер сундука — откидывается верхняя крышка. Линия ее стыка хорошо просматривается. А вот петель я не вижу. Совсем. Ну, это проблема небольшая — такой метод открывания-закрывания мне известен. Крышка сдвигается назад, и после этого ее можно открыть — петли внутренние. При закрытии у нее наверняка есть хитрые рычажки, входящие в пазы корпуса. Кстати говоря, сломать такую крышечку — дело весьма непростое. А уж учитывая то, что сам этот ящичек сделан из металла — так и вовсе почти невозможное.

Постукиваю рукояткой кинжала по боковой стенке. Судя по звуку, она достаточно толстая для того, чтобы ее можно было бы распилить имеющимися у меня инструментами. Стало быть, этот вариант отпадает. Да, откровенно говоря, он изначально не прокатывал. Свою немереную крутость и жуткость тоже надо подтверждать. Хотя бы — иногда. Иначе среди народа возникнет легкое недоумение. Это сначала. Дальше — больше. Сомнения, недовольство…. На фиг! Взялся за гуж — пищи, но беги!

Спускаюсь этажом ниже и забираю из спальни «Кюлленберг». Кое-какие прибамбасы в нем еще остались, только большую часть инструмента уволокли на образцы любопытные монахи. Да и Мирна прошлась по нему своими цепкими лапками. Я не возражал — в ее хозяйстве многое оказалось как нельзя кстати. Криминалист тут еще долго не потребуется, а двигать местную науку нужно. Пусть даже и путем улучшения инструментального парка. После внимательного изучения моего оборудования брат Иан был весьма заинтригован качеством его изготовления и клятвенно пообещал разбиться в лепешку, но повторить то, что сотворили неведомые ему мастера. Ну-ну… пусть попробует…

Батареи в фонаре еще не сдохли окончательно, так что, пользуясь этим, я с помощью лупы внимательно осматриваю ящик. Померли воры, да… Ну… собственно говоря, и неудивительно. На поверхности ящика обнаруживаю места, откуда что-то должно вылезать. Места эти искусно скрыты всяческими завитушками и накладными украшениями. Идут они по всему периметру ящика таким образом, что гарантированно достается любому взломщику, где бы он в момент открытия крышки ни стоял. Интересно — что оттуда вылезает? Или вылетает? Еще раз рассмотрев ящик в лупу, убеждаюсь — вылезает. Крышки, закрывающие отверстия, сдвигаются вбок. Полтораста лет назад зарядить этот ящик пороховыми стволами было нереально, да и калибр отверстий для этого маловат. То же самое касается и пневматики. Да и сработало бы все это только один раз — первый, он же и последний. А вот отравленная игла… да, пожалуй, что это самое верное средство. Особенно если использовать какой-то хитрый яд, не теряющий своих свойств со временем.

Как далеко эти иголки могут вылезти?

Комбинирую и так и эдак — больше десяти сантиметров не выходит.

Так, безопасная дистанция установлена.

А как ящик открывается?

Замочной скважины тут нет. Никаких кнопок или рычажков — тоже.

Ладно, включим голову…

Чтобы открыть ящик, крышку надо сдвинуть назад. Так? Так.

Значит как минимум надо отпереть замок, который ее держит.

Где он может быть?

После изучения и простукивания стенок определяю два возможных места. Слева и справа чуть смещены к одной из стенок. Условно назову ее передней.

Замки есть — где скважины?

Как там говорил Оген?

«То, что делает Серого рыцаря непобедимым, помогает ему всегда».

И что это?

Уж точно не шинель.

Клинок?

Похоже. Все равно больше ничего у меня нет. Не чемодан же? Уж он-то точно не входит в снаряжение Серого рыцаря.

Провожу клинком вдоль ящика. Ага…

А ведь он по-разному реагирует на некоторые его участки!

Напротив закрытых крышками отверстий клинок темнеет. Значит, моя догадка насчет отравленных штучек является верной.

Хорошо, но мало. Подсказок к открытию замков это мне не дает. То, что туда не надо совать руки, я уже и так понял, даже и без рунного теста…

Стоп…

Не надо руки совать…

Туда — не надо.

А куда — надо?

Может ли клинок подсказать мне еще и это?

Перехватываю клинок поудобнее, на этот раз держу его острием вниз. Как кинжал, для удара сверху. Большой палец правой руки при этом попадает в выщерблину на торце рукоятки. Странно, но сейчас она уже не кажется мне случайным повреждением…