Невольница любви - Бертрис Смолл

Деверелл Ли спешился и бросил поводья подбежавшему конюху. Скоро она окажется в его власти и горько пожалеет, если вздумает хотя бы в мелочи обмануть его. Она не узнает Кейнана в этом гладко выбритом мужчине со шрамом, говорящем на безупречном английском. И немудрено: он стал совершенно другим человеком. Человеком, который на собственном горьком опыте понял, как глупо доверять женщинам, не говоря уже о нежных чувствах. Любовь? Какая чушь! На этот раз он не даст себе труда проявить терпение и попросту укротит леди Индию Линдли, как любую суку на псарне, и если понадобится, пустит в ход хлыст. И никогда не даст ей ни малейшей возможности предать его. Уж скорее убьет.

После того как узнает, что она сделала с его ребенком.

Глава 20

Когда процессия достигла условленного места на англошотландской границе, где была назначена встреча, Индия увидела целый отряд из двадцати человек, вооруженных до зубов. Капитан графа взглянул на растянувшийся по дороге обоз и покачал головой.

— Я ни за что не отвечаю! — возмущено воскликнул он. — Пятнадцать телег! Это же нужно было столько хлама притащить с собой! Какого дьявола эта девчонка себе вообразила?

— Придержи язык! — оборвал Рыжий Хью, командир герцогского отряда. — Ее сиятельство богата и знатна, не какое-то жалкое нищее создание. Твоему хозяину повезло получить такое сокровище! Где тебе понять, что невеста, едущая к жениху, берет с собой все свое имущество, и, как видишь, моя хозяйка владеет едва не половиной Шотландии.

— Еще и лошади! — охнул капитан.

— Дорога в Окстон безопасна? — строго осведомился Рыжий Хью.

— Насколько безопасной может быть дорога, — проворчал капитан.

Рыжий Хью задумчиво хмыкнул, помолчал и изрек:

— Мы не можем доверить благополучие ее сиятельства жалкой горстке людей. Я отошлю несколько человек домой, а остальные проследуют за вами до Куинз-Молверн в Вустере, где ее сиятельство собирается несколько дней отдохнуть.

— Буду чертовски благодарен! — облегченно вздохнул капитан. — Такого я не ожидал. Пятнадцать телег и лошади! Я думал… ну будет карета и одна-две повозки.

Двадцать человек уехали в Гленкирк с наказом объяснить герцогу причину задержки. Джеймс Лесли наверняка одобрит действия Рыжего Хью. Остальные медленно направились в глубь страны, делая долгие привалы. Наконец они добрались до Молверна. Индия отправила в Окстон багаж и лошадей, а сама решила погостить у брата. К ее полному восторгу, шестнадцатилетний герцог Ланди оказался дома. Брат и сестра бросились друг друга в объятия.

— Почему ты не при дворе? — удивилась Индия. Чарлз Фредерик Стюарт театрально закатил глаза.

— Понимаешь, Индия, просто не вынес! Королева и Бакингем только что не дерутся за знаки внимания со стороны короля и при этом ведут себя как дети. Не знаю, который из них хуже. Я просил у дяди разрешения вернуться в Куинз-Молверн, заняться хозяйством, хотя с таким управляющим мне здесь нечего делать. Правда, я охочусь с Генри и часто навещаю его в Кэдби, и, что ни говори, такое спокойное существование куда приятнее жизни при дворе, где меня осаждают заботливые маменьки, которым не терпится повыгоднее пристроить дочек. Я твержу им, что слишком молод для женитьбы, но эти проклятые бабы зарятся на мои связи, родство с королем, герцогский титул и состояние. Не знаю, куда от них деваться, сестричка. Когда настанет время, я сам выберу себе невесту!

Индия, рассмеявшись, уселась в кресло у огня и с наслаждением вытянула ноги.

— Какая это трагедия — быть молодым, богатым и завидным женихом! Сочувствую тебе, Чарли!

— Как по-твоему, я красив? — простодушно осведомился он.

— Очень, — заверила Индия.

— Все говорят, что я живой портрет родителя, — гордо поведал он.

Индия пригляделась к младшему брату.

— Верно, — согласилась она. — Я хорошо помню принца Генри. Он был всегда добр к нам. Жаль, что умер, так и не увидев сына!

— Мне бы тоже хотелось узнать его, но наследник старого короля Якова все равно не женился бы на маме, ведь в ее жилах не течет королевская кровь!

— Ошибаешься, — рассердилась Индия. — Мама — дочь Великого Могола, повелителя огромной империи! Род ее отца так же древен и знатен, как у Стюартов!

— Все так, — добродушно согласился Чарлз, — но Индия далеко и в Англии такие династии в расчет не берутся.

Сестра с театральным вздохом развела руками. Чарлз принес вина, и они еще долго сидели у камина.

— Расскажи о своем муже, — попросил он.

— Я почти ничего о нем не знаю, — растерялась Индия. — Он сделал мне предложение, и герцог Гленкирк ухватился за него, как голодная форель за муху. Не мог дождаться, пока сбудет меня.

— Но что же все-таки случилось? — допытывался герцог Ланди. — Ты вдруг исчезаешь, и хотя мама уверяла, что ты отправилась к родственникам, думаю, она просто тебя выгораживала. И папу ты, кажется, ненавидишь. Почему, Индия? Ты всегда была его любимицей — откуда такие перемены? Объясни. Обещаю, что никому не скажу.

Индия ничего не скрыла. Попытку побега. Плен. Рабство. Жизнь невольницы у Кейнана, сопротивление и страх, постепенно переросшие в горячую любовь. Новое похищение и весть о безвременной гибели мужа. Возвращение домой. Решение герцога спрятать непокорную дочь в горах и отнять у нее сына.

— Я ни за что не прощу его, Чарли. Как он мог пойти на это? Неужели забыл историю собственной семьи?

— И поспешил к тому же принять предложение Окстона, — добавил молодой герцог, сокрушенно качая головой. — Жаль, но мне тоже почти ничего не известно о Деверелле Ли, если не считать придворных сплетен и слухов. Он почти не показывается на людях.

— Да это и не важно, — вздохнула Индия. — Все равно, назад не повернуть. Он мой муж, и единственным способом избавиться от опеки Гленкирка было замужество. Что один жених, что другой — мне все равно.

— Ты можешь оставаться здесь сколько угодно, — предложил брат. — Я всегда рад такой компании.

— Всего несколько дней, чтобы как следует отдохнуть и набраться сил для встречи с мужем.

Наутро прибыл Генри Линдли, девятнадцатилетний маркиз Уэстли.

— Я решил проводить свою милую сестричку к мужу, — объявил он, звонко целуя ее в обе щеки. — Ты ужасно похудела, милая. Что с тобой?

Они устроились у камина, энергично поедая печеные яблоки со взбитыми сливками, и Индия повторила свою печальную историю. Лицо брата оставалось бесстрастным, только глаза выдавали обуревавшие его эмоции.

— Нелегко тебе пришлось, — заключил он. — Согласен, наш отчим действительно был чересчур строг, но и его страхи мне понятны. Времена изменились, и теперь на похождения нашей бабки вряд ли посмотрели бы сквозь пальцы. Тебя посчитали бы падшей женщиной, а твой сын принужден был бы носить клеймо ублюдка! — горько улыбнулся молодой человек, и Индия невольно подумала, как он красив со своими рыжеватыми, унаследованными от отца волосами, вандейковскими усиками и материнскими бирюзовыми глазами.