Камешек в жерновах - Сергей Малицкий

— Могу ли я увидеть хозяина книжной лавки Ноба?

— Я перед тобой, — довольно улыбнулся старик. — Какие книги тебя интересуют?

— Никакие, — заторопился свар. — Нет, интересуют, конечно, но потом. У меня поручение. Вот я обещал одному доброму белу и его спутнику нари передать тебе, Ноб, бесценную книгу. Вот.

Свар развернул сверток, и глазам старика предстал тот самый набор для письма, что он подарил Сашу.

— Меня Map зовут. Сын моряка Стаки я. Тот нари, что об этой книге просил, очень помог моей семье… Я ему очень обязан. Вот только имени его я так и не узнал. Как мне его найти?…

Глава 11

АБУДАЛ И СЕЛЕНГАР

Едва начали сгущаться сумерки, как Тиир вывел отряд на гребень горной гряды. Небо заволокли тучи, почти кромешная темнота упала одновременно с дождем, и, оглянувшись, Саш не смог разглядеть в темноте даже круп собственной лошади.

— Бросайте узду! — послышался голос Тиира. — Переходите к крупу и держитесь за хвосты лошадок. Они выведут. Мы идем по тропе горных пастухов!

Саш послушно перебрался назад и ухватил собственную лошадь за хвост. В темноте за спиной что-то шевельнулось, и он почувствовал теплые губы лошади Линги возле уха.

— Принц! — крикнул Саш. — Послушай, а лошади в Дарджи точно едят только зерно и траву? Мне показалось, что лошадь Линги хочет откусить мое ухо.

— Кусочек лепешки она просит! — отозвался сквозь шум дождя Тиир. — Или шепчет тебе что-нибудь. По поручению Линги!

— Если только просьбу шевелиться быстрее! — выкрикнула из темноты деррка.

— Ох! — недовольно буркнул Леганд. — Лучше бы я вел коня под уздцы. Тем более что для меня темнота не помеха. У моей лошади явно проблемы с животом!

— Что ты видишь впереди, если для тебя темнота не помеха? — донесся голос Тиира, с трудом сдержавшего смешок.

— Что-то черное, — ответил Леганд. — Дом, башенку, каменный сарай — не знаю точно, но лошадь Саша сейчас упрется в него мордой.

— Не упрется! — радостно воскликнул Тиир. — Это башня горных пастухов.

Почти сразу Саш с удовольствием отметил, что вода перестала хлестать по спине и голове. Рядом зашуршали мокрой одеждой друзья, довольно захрапели лошади, раздался щелчок огнива и вскоре между черных валунов запылал жаркий костерок. Крохотная квадратная башенка размером полдюжины на полдюжины размашистых шагов легко вместила нежданных гостей. Получив по куску лепешки и оттирая друг друга боками, лошади склонились над корытом, по которому сбегала дождевая вода. Путники уселись вокруг огня. По рукам пошла бутыль с вином, подогретые над огнем куски мяса вновь исторгли аппетитный аромат.

— Что-то не видно, что пастухи часто навещают эту башенку, — заметил Леганд. — Содержится она в порядке и устроена интересно — тропа проходит прямо через башню, даже полог от сквозняка нашелся, — только вот последний пастух здесь был год или два назад!

— Может, и больше, — вздохнул Тиир. — Думаю, и до пастухов дотянулась лапа демона. Дорога, по которой мы шли до выхода на тропу, никогда не была самой многолюдной, но чтобы не встретить на одном ли две дюжины пастухов, крестьян или странников — такого никогда не случалось. У того же Крураста трактир всегда был полон. А теперь… — Принц с досадой махнул рукой. — Ладно! Мы почти добрались до замка Антраста. Абудал он зовется. Я рассчитывал пройти мимо крепостных стен, но дождь спутал мои планы. До Селенгара осталось всего лишь полдня пути. Со стен Абудала уже видны башни королевского замка!

— И часто тут такие дожди? — спросил Саш, прислушиваясь к грохочущему в отдалении грому.

— Часто, — кивнул принц. — Такая у нас земля. Если за неделю не случится двух дождей, это считается почти чудом! А когда лето заканчивается, дожди идут не переставая. Зато зима не слишком вьюжная. Снег идет часто, морозы крепки, но ветра словно улетают к югу. Нет ничего прекраснее заснеженной Дарджи!

— Ты будешь достойным правителем этой земли, — заметил Леганд.

— Пока я всего лишь правитель пастушечьей башни, — горько прошептал принц. — Признаюсь вам, не корона правителя меня манит. Сейчас мне кажется, что, будь я хоть сыном самого бедного князя, будь я простым воином, все равно шел бы вот этим путем. Боль меня обжигает, как подумаю, что сделал враг с моим народом!

— Всех нас обжигает эта боль, — откликнулся Леганд.

Дождь утих под утро. Не дожидаясь, когда из ущелий выберется сырой туман, путники вывели лошадей из укрытия, которое снаружи показалось еще меньше, чем изнутри, и поспешили спуститься с гребня по каменистой тропке. Вскоре среди скал блеснули первыми лучами Раммы острые шпили замка.

— Смотрите! — протянул руку Тиир. — Это шпили башен Абудала! Он высится на краю равнины. Но за ним, видите, на горизонте белые стены? Это Селенгар!

Саш попытался рассмотреть в предутреннем сумраке белые стены, но не смог. Лучи светила только начинали скользить по горным вершинам.

— Я слышу удары. — Линга сморщила лоб и подняла ладонь, требуя тишины. — Удары, звон оружия и крики.

— Точно! — оживился Тиир, прислушавшись. — Думаю, нам следует поспешить. Если в сердце Дарджи идет бой, один из противников уж точно на нашей стороне!

Звуки боя становились все громче, но узкая тропка, пробирающаяся между скал, не позволяла пустить лошадей вскачь.

И все-таки замок приближался. Сначала над скалами показались остроконечные башни, затем темные от дождя стены. Наконец путники очутились на краю каменной осыпи, и замок предстал перед ними во всей красе, более всего напоминающий каменные кружева. Вряд ли неприступную твердыню можно было взять без должной осады, однако то ли сил у его защитников было мало, то ли наглости у осаждавших слишком много, но на узком мосту перед воротами толпилось около полуварма воинов, укрывающихся от стрел защитников твердыни прямоугольными щитами.

— Кто же так берет крепости? — поморщился Тиир. — Ворота Абудала не разобьешь деревянным колом!

— Подожди, — Саш вгляделся в фигуры воинов. — На мосту не меньше шести дюжин серых. На стене — три дюжины лучников. Негусто осталось в Дарджи и нападающих и обороняющихся, но которые из них на нашей стороне?

— Или чью сторону примем мы? — спросила Линга.

— Ты считаешь, что у нас есть выбор? — спросил Леганд. — Взгляни на украшения надвратной башни!

Саш пригляделся и почувствовал, как злость сводит скулы. Над головами штурмующих были подвешены за ноги трупы. Подвешены и рассечены по всей длине туловища. Так и болтались четверо элбанов — трое белых и один зеленый — восемью кусками изуродованной окровавленной плоти.