Своенравная наследница - Бертрис Смолл

Однако многие придворные, в том числе и моя сестра, ненавидели Анну. Все были уверены, что скоро она надоест королю, как многие другие до нее. Большинство из кожи вон лезли, чтобы унизить девушку. Но я судила об Анне по ее характеру и душевным качествам. Ее происхождение и семья ничего для меня не значили. Она в отличие от других умна и мудра не по годам. Ее остроумные шутки не раз смешили короля. Она музыкальна, а король любит музыку. Она прекрасно танцует, а король обожает хороших танцоров. И видя, что я никак не привыкну к придворной жизни, она ввела меня в свой круг. И была добра ко мне. Да, она тщеславна и эгоистична. Настойчива в своих желаниях и должна всегда добиться своего. Но мы стали друзьями. Подобно моей матери, я придаю большое значение верности. Моя подруга королева призывает меня. Я поеду, и это больше не обсуждается, дорогой муженек.

— И сколько же ты там пробудешь? — прошептал он, обнимая ее и целуя белокурую прядь. — Я не вынесу жизни без тебя.

— Не говори так! — тихо вскрикнула Элизабет. — Я должна повиноваться, но никогда не покину тебя. Нашего маленького Тома. Фрайарсгейт.

Она зарылась лицом в его грудь.

— И все же скажи: как долго тебя не будет? — настаивал он.

Она покачала головой:

— Не знаю. Анна может быть очень упрямой, когда желает настоять на своем. Остается надеяться, что мое присутствие успокоит ее, и через несколько недель я смогу уехать.

— Если тебя не будет несколько месяцев, я сам поеду за тобой, — объявил Бэн. — Теперь весь мир лежит у ног королевы, особенно если она носит королевского наследника. Мы с сыном больше нуждаемся в тебе, чем она.

— Обожаю, когда ты говоришь так повелительно! — хихикнула Элизабет.

— Стараешься улестить меня, женушка? — хмыкнул Бэн.

— Ты становишься чересчур умным для меня, муженек!

— Нет, — тихо ответил он, — я никогда не смогу сравняться с тобой.

— Если ты это сознаешь, значит, уже становишься мудрее, — поспешно ответила она, — а это делает тебя опасным.

Ее зеленовато-карие глаза лукаво блеснули.

Вместо ответа он засунул руку в вырез ее блузы и стал ласкать полную грудь, теребя сосок. Она нежилась под его поцелуями.

Бэн медленно потянул ее к стоявшему у огня стулу и, опустившись на него, усадил ее на колени, прикусил мочку уха и стал описывать во всех подробностях все, что намеревался сделать с ней в следующие несколько минут.

Краска стыда бросилась в лицо Элизабет, но она уже ослабела от желания. Познай она раньше восторги брачной постели, давно бы вышла замуж. Впрочем, может быть, другой мужчина не смог бы подарить ей такое наслаждение. Только ее страстный шотландец, Бэн Хей.

— Скажи, чего ты хочешь, и я все сделаю, — прошептал он, медленно лаская внутреннюю поверхность ее бедра.

— Все, что ты обещал, — выдохнула она.

— Все? — уточнил он.

— Все!

— Прямо здесь и сейчас, в зале? — поддразнил он.

— Да! Прямо здесь и сейчас, в нашем зале, — свирепо прошипела она.

Его пальцы запутались в золотистых завитках ее лона, легонько потянули… палец скользнул вдоль сомкнутых створок, раз, другой, пока ее не пронизала сладостная дрожь.

И тут сзади раздался голос Альберта:

— Леди…

— Да, Альберт? — спокойно ответила она, хотя сердце ее бешено колотилось.

— Посланца накормили. Будут еще приказания?

— Нет, Альберт, иди ужинай, — выдавила Элизабет.

— Спасибо, леди.

Послышались удаляющиеся шаги.

— Как по-твоему, он видел?

— Что именно? — насмешливо спросил Бэн. — Подумаешь, хозяин и хозяйка обнимаются у очага. И тут же у их ног лежит пес.

— Твою руку, шарившую под моей юбкой, дьявол ты этакий!

Длинный палец Бэна скользнул внутрь.

— Нет. Нас загораживала спинка стула. И я горжусь тобой, Элизабет. Ты у меня молодец, — похвалил Бэн и, обнаружив предмет своих поисков, стал с ним играть, растирая, пощипывая, сжимая, с наслаждением слушая ее приглушенные крики.

Фрайар насторожил уши, поднял голову, но, видя, что ничего необычного не происходит, снова заснул.

— Взгляни на меня, Элизабет! — неожиданно приказал Бэн.

Их взгляды скрестились. Глаза Элизабет широко распахнулись, когда два пальца проникли в ее любовный тоннель и стали медленно двигаться. Элизабет задохнулась.

Он стал целовать ее в губы. Один поцелуй сменялся другим, жарким и влажным, пока она не простонала в его губы:

— Я хочу всего, Бэн. Хочу всего!

Он отнял руку и усадил ее прямее, помогая оседлать его. Она ослабила шнуровку и выпустила на волю его любовное копье, уже затвердевшее от желания.

— Думаешь, мы успеем до того, как курьер войдет в зал? — прошептала она, сгорая от страсти.

Бэн кивнул, изнемогая под ее ласками. Она расшнуровала его рубашку и стала целовать грудь и лизать соски, одновременно играя с его вздыбленной плотью.

Наконец Элизабет не выдержала и опустилась на его любовное копье. Его большие руки скользнули под ее ягодицы и яростно стиснули.

Он наклонился вперед, чтобы поцеловать ее, и, чуть отстранившись, прошептал:

— Ублажай меня хорошенько, жена. И мне все равно, кто сейчас войдет в зал!

Элизабет стала подниматься и опускаться, начав с шага, перейдя на рысь, а потом и на галоп, что привело их обоих к счастливому завершению. В конце она прикусила губу так сильно, что по подбородку скатилась капелька крови, и Бэн, наполняя ее своим семенем, слизнул эту кровь.

Она обмякла, тяжело дыша; Бэн громко застонал.

— Ни одна женщина не дарила мне такого наслаждения, как ты, любимая!

Элизабет дремотно улыбнулась и несколько минут лежала у него на груди, прежде чем соскользнуть на пол, расправить юбки и зашнуровать блузку.

— Мы, разумеется, продолжим наш разговор в постели, сэр, — пообещала она, приглаживая волосы.

— Как будет угодно мадам.

— Как будет угодно вам, сэр, — улыбнулась она.

— Но как ты утолишь свой греховный зуд, если меня не будет рядом? — расстроился он. — Неужели возьмешь любовника, как многие придворные дамы?

Элизабет сделала вид, будто обдумывает его вопрос.

— Возможно, и возьму, — кивнула она. — А ты, Бэн? Сделаешь одну из служанок своей наложницей?

— Нет, думаю, лучше доярку или пастушку, — ухмыльнулся он. — Предпочитаю девушек, которые работают на свежем воздухе.

Она, смеясь, замахнулась, но Бэн ловко увернулся.

— Шотландский негодяй! — вскричала она. — Если ты изменишь мне, я рано или поздно все узнаю!

Вместо ответа Бэн вновь усадил ее на колени и стал целовать.

— В этом мире для меня нет и не будет другой женщины, Элизабет, жена моя. Я скорее проведу свою жизнь в целомудрии, чем взгляну на кого-то еще! Но ты… Что, если тебя соблазнит очаровательный придворный? Тем более что теперь ты познала истинную страсть.