Преемник - Марина Дяченко

Судья кивнул.

– Когда?

Судья поиграл сплетенными пальцами:

– Да вот как раз сегодня ночью… Девочка. Десять лет.

Эгерт смотрел в стол. Ему казалось, что его грубо выдернули из забытья и ткнули носом в свинцово-тяжелое, холодное, неотвратимое. Что теперь?

– Что теперь? – спросил он глухо.

Судья построил из пальцев некое подобие шатра:

– Теперь, Солль… Теперь показания служителя…

Эгерт подскочил:

– Что?!

Судья бледно улыбнулся:

– Университетского служителя, Эгерт. Не служителя Лаш… Такой смирный старичок, преданный старым стенам… Впрочем, что это я тебе-то рассказываю, – судья взглянул испытующе.

Эгерт вспомнил. Действительно, неприметный старикашка, благоговеющий перед госпожой Торией…

Эгерт закусил губу:

– И что?

Судья вздохнул:

– Старичок явился с доносом… Сын невесть куда пропавшей госпожи Тории поселился в кабинете декана Луаяна, невзирая на его, старичка, протесты… Более того – юноша активно занимается магией, и служитель опасается, что его упражнения вредны и направлены на зло – старик своими ушами слышал гром и видел молнию… И так далее.

– Думаю, – медленно сказал Эгерт, – что парень имеет право на наследство, оставленное его дедом… Что до грома и молнии… Огненные нетопыри не летали? Дракон не появлялся?

Судья усмехнулся. Длинно и пристально посмотрел Соллю в глаза:

– Эгерт… Мои люди допросили поодиночке всех, кого вы взяли… Кроме, пока что, Совы. Но прочих – всех.

Солль почувствовал, как внутри него нарастает страх, железной лапой сжимает горло, оборачивается почти что паникой.

– Ну и что? – вопрос получился резким, Эгерт не хотел идти на конфликт – но дрожь в голосе еще хуже. Он будет владеть собой до конца.

Судья расплел свои пальцы, подался вперед; глаза его глядели с непонятным выражением:

– А то, что все они, вне зависимости друг от друга, одинаково ответили на один вопрос: да, был. Беседовал с атаманом; атаман называл молодого человека «господин Луар» и был с ним вежлив… чтобы не сказать почтителен. Вот эта почтительность их поразила, они запомнили и все как один повторяют… впрочем, неважно. По словам некоторых из них, молодой человек принимал участие в похищениях женщин, грабежах и разбое… Но тут нет такого единодушия в показаниях. Зато все как один твердят: юноша получал от Совы подношения. Или передачи… Некие предметы, какие – Сова хранил в тайне…

Судья помолчал. Потом осторожно коснулся Соллевой руки:

– Ты можешь ходить? Сильно хромаешь? Пошли кого-нибудь. Хочешь – я все сделаю сам… Но это надо сделать, Эгерт.

– Это не он, – сказал Солль одними губами. В боку у него родилась острая, непривычная, незнакомая боль; он скорчился, пытаясь продохнуть. Подумать о другом… Небо, было же что-то хорошее в его жизни, был маленький Луар, веселая Тория… Какие-то кораблики в бочке… Ничего не вспоминается. Все обернулось болью. Алана, маленькая девочка, которую он предал… А Тория…

Он с трудом сдержал стон. Не сейчас, не на глазах у Ансина… Лучше бы… Лежал бы сейчас с почестями… и горя не знал бы…

– Это не он, – повторил Солль хрипло. – Мой сын… не…

Судья снова сцепил пальцы:

– Он не твой сын, Эгерт. Я все время хочу объяснить тебе… Я все знаю. Знаю, когда это раскрылось. Послушай, я ведь тоже ношу это в себе… Все эти месяцы.

Солль закрыл глаза. Перекошенная рожа Совы, занесенный нож… Звенит, переливается вода, поверхность далеко, а воздуха больше нет…

– Это не он, – Эгерт услышал свой голос будто со стороны. – Что бы там ни было… Но я же вырастил его, Ансин. Это не он.

– Ты давно его не видел, – глухо отозвался судья. – Он очень похож… Знаешь на кого. Сова признал его… А Сова, смею тебя уверить… Был слугой Фагирры. Личным слугой. Преданным, как раб.

– Я допрошу Сову, – Эгерту показалась, что перед ним ниточка, ведущая к надежде. – Я сам допрошу и…

Судья звякнул обрывком цепи:

– Солль… Мы медлили, и эта новая загубленная жизнь… На нашей совести. Больше ни дня. Или ты берешь Луара – или я его возьму… Это хуже, но раз ты ранен…

– Я сам, – беззвучно сказал Эгерт. Судья сцепил пальцы в замок:

– Да… Ты сам. И знай – он больше не Луар. Он теперь призрак Фагирры – и будь осторожен, Солль, Сова рядом с ним – всего лишь служка. Я дам тебе своих людей – в помощь…

– Не надо, – сказал Эгерт шепотом. – Я справлюсь.

Двадцать лет назад отряд городской стражи явился в Университет арестовывать дочь декана Луаяна, Торию. Эгерт помнил тягучий ужас тех дней; сейчас он сам шагал во главе красно-белого отряда и с точностью до шага повторял путь тех своих предшественников, уведших Торию на расправу. Шаг в шаг…

Он не выкажет слабости. Горожане расступаются в почтительном поклоне, женщины приседают – идет сильный человек… Победитель Совы, герой Осады, идет полковник Солль, шляпы долой…

Железная змея и деревянная обезьяна воротили морды. Насилие – в этих стенах?! Это храм науки, господа, сюда не ходят с оружием…

Он поклялся себе, что не остановиться перед фасадом и не поднимет головы – но все же остановился и поднял. Вот окно. В то утро она распахнула его – и он, несчастный заклятый Солль, встретился с ней глазами…

Стражники за его спиной почтительно ждали. Полковнику Соллю простительны любые странности – если он смотрит вверх, значит, так надо…

Служитель ждал; служитель засеменил впереди, и Эгерт с ненавистью смотрел в его розовую лысину. Предатель… Будь проклята твоя верность Университету. Будь проклята твоя верность семье Соллей…

Дорога к кабинету декана. Столько раз пройденная дорога – и со страхом, и с надеждой, и в тоске, и в радостном предчувствии… Пока жив был Луаян… Пока он был жив… А кабинет остался их домом, но Тория не разрешала одного… Кабинет декана – святое… А он так любил целовать ее именно там – среди загадочных магических предметов… Ах, если бы она разрешила, но нельзя – святое… Два кресла с высокими спинками… Чернила и книжная пыль…

Стражники остановились по сторонам двери, обнажив мечи. Зачем, подумал Эгерт вяло. Не будет же он сопротивляться, в самом деле…

Старичок вертелся рядом, заглядывая Эгерту в глаза. Он что-то говорил – прислушавшись, Солль понял: старичок удивлен обнаженному оружию. Он искренне надеется, что с господином Луаром все будет в порядке, он ведь не преступник, однако его деяния… надо пресечь для его же блага… Во благо молодого господина Луара, только для него… И ведь кабинет декана – святыня, и оружие…

– Уйдите, – уронил Солль. Старичок исчез.

Эгерт поочередно оглядел всех своих солдат – все были преисполнены долга и ждали только приказа. Убить Луара – убьют. Спасти Луара – спасут. Ломать дверь – нет ничего проще…