Шаги забвения - Светлана Рощина

– Значит, ты пропил последние деньги? Я же просила тебя привезти сдачу! – укоризненно произнесла я, расстраиваясь из-за того, что мы снова остались без денег.

– Ну что теперь об этом вспоминать? Были деньги, а теперь нет. Вместо того чтобы без толку ныть, приезжай сюда и забери меня!

Легко ему было говорить! У меня-то денег тоже не было!

– А ты не можешь сейчас занять нужную сумму у Кукушкина и спокойно приехать домой, и уже здесь мы с тобой будем решать, что делать, – предложила я Андрею.

– Ты хоть думай, что говоришь! Кукушкин давно уже уехал! – рассерженно заявил муж.

– А что же ты тогда там столько времени делаешь? – снова спросила я, пытаясь разобраться в ситуации.

– Как что? Тебе звоню!

– Но как я могу тебя забрать, скажи на милость? – пыталась я втолковать мужу свои доводы. – У меня кошелёк абсолютно пустой! Ты забыл?

– А твоя банковская карта? Сними деньги с неё.

– Где? Если ты потерял счёт времени, то я сообщаю тебе, что на часах начало одиннадцатого ночи. Все банки давно закрыты.

– А банкоматы? – не унимался муж.

– Ты хоть представляешь, сколько времени у меня уйдёт, пока я доберусь до ближайшего банкомата? А ведь завтра утром мне нужно идти на работу!

– Но ты – моя жена и должна заботиться обо мне! – словно маленький ребёнок продолжал вопить муж.

– Но с Курского вокзала ты можешь спокойно добраться до Выхино и без денег, потому что на Курском вокзале нет турникетов, и ты можешь спокойно сесть в электричку и доехать до Текстильщиков. Там на выходе есть контроль, но если ты покажешь служебное удостоверение, тебя пропустят. А от Текстильщиков до Выхино идти пешком сорок минут. Думаю, ты в состоянии пройти такое расстояние, потому что я с лёгкостью проходила его не один раз.

– Нет, пешком я не пойду, – продолжал упираться муж. – Я буду стоять здесь, на вокзале, и ждать тебя.

И тут я разозлилась по-настоящему.

– А я не поеду на Курский! На дворе ночь, я уже в постели, а ты предлагаешь мне ехать, чёрт знает куда!

– Но ты должна забрать меня! – снова начал причитать муж.

И я поняла, что мне придётся это сделать, иначе он просто достанет меня своими жалобами. А потом будет всему миру рассказывать о том, как я бросила его, голодного и замёрзшего, без денег в центре Москвы, вынуждая ночевать на вокзале.

– Давай сделаем так, – предложила я мужу. – Ты сейчас сядешь в ближайшую электричку и доедешь до Текстильщиков. А я тем временем отправлюсь искать банкомат. А когда сниму деньги, поеду на станцию метро «Текстильщики». Но тебе придётся меня подождать, потому что это займёт время.

– Да, – обрадовался муж, выключая телефон.

Я же нехотя вылезла из постели, объяснила дочери, что маме нужно ненадолго срочно уехать, после чего оделась и отправилась на пробежку к банкомату, который находился очень далеко, в стороне, противоположной станции метро «Выхино». А затем я побежала к метро, где в полупустом вагоне ехала на встречу с непутёвым мужем.

Признаться, эта история открыла мне Андрея с новой стороны. Хоть я давно уже поняла, что мой муж – это избалованный и немощный ребёнок, который ни шагу не может ступить без моей подсказки, но меня поразило то, что натворив плохих дел, Андрей даже не пытается скрыть содеянное, как это обычно делают другие мужья, которые всеми правдами и неправдами стараются сгладить ситуацию, чтобы жёны не узнали об их неблаговидных поступках. Андрей же, наоборот, всячески выставлял напоказ свои отрицательные стороны. Мол, смотри, Олеся, какой засранец твой муж!

И это абсолютно не укладывалось в моей голове. Ведь потеряв проездной и пропив остаток денег, Андрей мог спокойно добраться до дома, сделав так, чтобы я даже не узнала о том, в какую переделку он попал. Но нет же. Ему нужно было окунуть меня с головой в эту яму, которую он сам выкопал. Ох, как же мне «повезло» с мужем!

После этого случая Андрей и дальше продолжал терять проездные билеты, он даже умудрился несколько раз потерять социальную карту своей матери, после чего она категорически отказалась ему её давать даже для разовых поездок. Но через несколько лет он всё равно умудрился установить такой антирекорд, что растерял в моих глазах все остатки уважения, и я просто перестала считаться с ним как с мужем и как с человеком.

На дворе был 2011 год. Позади был экономический кризис 2008 года, когда цены в нашей стране в очередной раз выросли, уменьшив доходы населения в несколько раз.

К тому времени у нас было уже двое детей и финансовая ситуация в нашей семье снова оставляла желать лучшего.

В один из воскресных дней после завтрака мы вместе вышли на прогулку. Два часа вместе с детьми мы ходили по продуктовым магазинам, делая необходимые покупки, и теперь держали путь домой. И тут муж вспомнил, что на неделе оставил в вагоне метро новый детектив Андрея Белянина, не успев дочитать его до конца.

– Нам нужно купить ещё книжку, – заявил муж, когда мы уже почти подошли к дому.

– Не нам, а тебе, – ответила я.

– Что ты придираешься к словам? – возмутился муж. – Пойдём, сходим в книжный магазин.

– Нет, я сегодня уже достаточно находилась, тем более что дома нужно переделать ещё кучу дел. Лучше зайди в книжный магазин завтра после работы.

– А что я буду утром в метро читать, ты подумала? – вспылил муж.

– Нет, потому что я подумала о том, что у меня нет ни времени, ни сил на твои покупки, – резко ответила я.

– Тогда давай я один схожу, – предложил муж. – Только дай мне свой проездной. Я поеду на метро.

Проездной мужа остался дома в кармане его пиджака, а мой находился при мне, в сумке.

– Вот ещё! Тебе нужно проехать всего лишь одну станцию! Ты и пешком это расстояние сможешь пройти. А у меня проездной на год. К твоему сведению, я заплатила за него одиннадцать тысяч рублей. И не хочу, чтобы ты его потерял.

– Я – твой муж! – тут же перешёл Андрей на крик, привлекая внимание прохожих. – Тебе для мужа проездного жалко? Своим любовникам, небось, даёшь всё, что попросят, а мне, своему законному мужу, пожалела дать один несчастный проездной!

Люди, проходящие рядом, стали оглядываться на нас, осуждающе глядя на меня.

Как мне было стыдно! Тем более что наши дети стояли рядом. И чтобы этот болван заткнулся и перестал меня позорить, я