Ангел и демон (СИ) - Вихарева Анастасия

— Даже слушать не хочу! — возмутилась Анна. — Теперь я за вас возьмусь!

— А придется! — усмехнулась мать, оживившись. Она проглотила моллюска, слизывая языком мякоть. Удовлетворенно кивнула, принимаясь за вторую, изучая узор. — Вряд ли ты сможешь создать свою империю самостоятельно. Звезды в нашей галактике давно все порасхватали. Мы с твоим отцом мертвые поднимали, чтобы укрепить Гидру, — мать стала сердитой. — Сил у тебя немного, чтобы у кого-то что-то отнять. Ты, главное, не высовывайся, на своей земле и звезды помогают. Дай много знает — научит, — мать склонилась над своим демоном, поправляя ему щупальце. — Эх, если бы пять миллионов лет назад, а сейчас… — она махнула рукой и тяжело вздохнула, откладывая нераскрытую раковину. — Не понимаю, почему же ты раньше-то не родилась?

— Почему же ты раньше не пожелала дитя? — нахмурился Дай, поглаживая щупальцами своего собрата. — Семя Дайкона могло проснуться, когда он еще был жив. Возможно, ты спасла бы ему жизнь, подарив наследницу. Тогда на империю никто не смог бы претендовать.

— Мне и в голову не могло прийти, — оправдываясь, развела она руками.

— Ну и, что случилось? — полюбопытствовал демон. — Полукровку решила произвести на свет?! — обругал он ее.

Мать сникла, виновато покраснев.

— Да как-то… однажды посмотрела вокруг — мерзко так, страшно. Учим, когда выше, а ниже — и нас нет. Живу в луже, где идет борьба низших видов за выживание, — мать мрачно нахмурилась. — Люди на Земле имеют силу многих Правителей, скрещиваясь между собой, а сила она и есть сила, убивает все, что против нее. И так захотелось все забыть — все! Прожить еще одну жизнь и умереть навсегда. Невыносимо, мерзко каждый раз убивать чье-то сознание, чтобы забрать его тело.

— И что?

— Не получилось, — мать рассмеялась, а потом покаялась перед Анной: — Это все, что я могла тебе дать.

— Нормальное у меня было детство, — ответила Анна. — Зато я тут так всему натаскалась, что там как у себя дома!

— Дай, а почему ты не пришел ко мне, если остался жив? — спросила она. — Я ведь думала, вас обоих убили. Где ты был все это время?!

— Он дочку спасал, — ответила Анна за демона.

— В смысле? — не поняла мать.

— Его дочь изгнали с Черной Дыры. Он узнал и нашел — и угодил в клетку, — пояснила Анна. — А потом решил, что там самое безопасное место. Он же думал, за тобой Катрин и Карсад присмотрят. А когда про Сорею узнал, было уже поздно что-то исправлять.

Мать кивнула, глядя перед собой в пространство.

— А-а, спас? Дочку.

— Она с Зартом, — поделился демон радостью. — Я обучил ее всему, что знал.

— Это хорошо. И что вы вместе, тоже хорошо, — рассудила мать. — Не бросайте Ари, если выживет. Она империю знает не хуже меня. А мне, наверное, пора, это тело совсем износилось, — снова вспомнила она про смерть. — Возможно, сила, заключенная в телах, меня не принимает, мне редко удавалось так долго жить в одном и том же. Все, хватит, я больше не могу и не хочу! Это так мерзко! И кого я после этого могу хоть в чем-то упрекнуть? Чему могу научить?

— Мам, ты еще поживешь, поверь мне! — улыбнулась Анна. — У тебя браслет защиты, он тебя регенерирует. Кроме того, я нашла девочку, которая знает, где держат твой меч и силу, так что скоро человеческое тело станет для тебя тесным. Ее брата держат там же. Но ты должна продержаться!

Мать резко вскинулась, попытавшись встать, охнув, схватилась за сердце.

— Девочку? — в глазах ее застыла боль, губы презрительно скривились. — Что же, они уже детей убивают?!

— Ой, мам, там столько всего произошло! — Анна покачала головой. — Но, давай, сначала я схожу в магазин и куплю нам чего-нибудь. У нас деньги есть? А то после полетов всегда так есть хочется! Теперь я понимаю прожорливость гуманоидов!

— Это тот, на снимках? — улыбнулась мать.

— А ты видела?! — оживилась Анна.

Мать кивнула, показывая рукой на стеллаж.

— Даже напечатала. И записку прочитала. Но я думала, тебя выманили и убили. Казнилась, что бросила одну, что не рассказала. А как бы я рассказала? Демона разве что показать. Когда Правители проверяют, полукровка или человек, они изощреннее любого маньяка. Я чуть с ума не сошла, представляя, как над тобой измываются. Такой смерти врагу не пожелаешь.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не говори ерунды! — Анна достала фотоальбом. — Впрочем, могли бы, если б не Дай. Представляешь, сначала нас похитили и продали полукровкам, где мы встретились с Даем, потом за мной гонялись Правители, а еще у меня появился парень, но мне пришлось его бросить, — с сожалением вспомнила Анна. — Я даже соскучиться не успела, времени как-то не было.

— Уж не этот ли мальчик? — мать поднялась, заглянула через плечо, кивнув на фотографию, где Тино, Крас и Анна втроем, потом отошла, порылась в карманах, вытряхнула сумку, заглянула на полку под телевизором, доставая сотенные купюры и мелочь.

— Он бы тебе понравился, — Анна отложила фотоальбом.

— Вот, — мать протянула деньги. — Я на работе давно не была… Не могла, — виновато призналась она. — А это мне за цветы вчера заплатили. Твои, которые ты из института принесла. Быстро раскупили, но на окно много горшков не поставишь, а без света совсем не зацветают. Хотела купить продукты, но не успела.

— Поставь воду, на пельмени хватит… А разве тетя Марина тебе не заплатила?

— Заплатила. Но ее бандит встретил нас в аэропорту и забрал у меня карту. Деньги все были там. Пришлось их снять и отдать, а иначе он бы нас убил. Ты с ним не разберешься? Вызволить бы ее надо, чтобы смогла уехать, а то он ее калекой сделает.

— Разберусь, конечно, — охотно и негодующе пообещала Анна. — Я с ним так разберусь, мало не покажется! И твои деньги вернет! Мерзавец!

— Оденься теплее, снег на улице, — попросила мать, когда она уже была на выходе.

— Снег?! — опешив и считая в уме, Анна выглянула в окно. — А какой сегодня день? Меня что, не было так долго?

— Тебя не было пять месяцев! — упрекнула мать, выставив ей растопыренную ладонь.

— Да-а?! — брови у Анны поползли вверх. — Мы что, по другому времени живем?!

Мать снисходительно улыбнулась.

— Время — относительная величина. Мы на краю галактики, здесь оно движется с большим числом событий. Как спицы в колесе. Вроде и то же, да не то. А Черная Дыра — это ось, — она снова погладила своего демона, которого держала на руках.

— Объяснишь мне потом? — попросила Анна. И отрицательно покачала головой, заметив, что Дай собирается с нею. — Не надо, здесь некому нападать. Лучше позаботься о них.

— Слушаюсь! — козырнул он.

— И это… надо бы дорогу закрыть, — спохватилась она.

— Что же, я дурак совсем?! — обиделся демон. — Так подмел, самим бы дорогу найти!

В первый же день Анна съездила в институт, забрала документы, подумывая, а не сдать ли экзамены экстерном. Передумала: для профессоров подпространства не существовало — это была уже другая наука. Попрощалась с ребятами. Кто-то обрадовался: освободилось место бюджетника, кто-то, что нашлась, а кто-то проводил ухмылочкой. Еще бы, по легенде она променяла учебу на работу посудомойки. Не каждый был готов понять, хоть и на корабле дальнего плавания, а точнее, никто. Зато одноклассники, которым не удалость куда-то поступить или устроится на хорошую работу, завидовали — мир повидает! И как один советовали выйти замуж за иностранца, чтобы свалить из этой страны навсегда.

Жить стало еще хуже. Плату за учебу подняли, и кто-то из однокурсников не вернулся, не собрав нужную сумму, а у тех, кто никуда не смог поступить и родители жили небогато, надежды устроиться не хуже других осталось еще меньше. Частные работодатели принимали русских на работу неохотно, предпочитая дешевую иностранную рабочую силу. А если и принимали, зарплаты хватало только на еду.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Это да, — соглашалась Анна.

Мать забрала заявление из милиции: дочка подалась с артелью золотоискателей на заработки в тайгу, где не было электричества и связи с внешним миром. Таких мест пруд пруди, достаточно отъехать от промышленного города километров на двадцать — и вот он, крайний север, ни дорог, ни водопровода, ни стационарного телефона. В отделении милиции, пожалуй, обрадовались больше других, хоть и ехидно улыбались, — закрыто безнадежное дело. Слава богу, если бы все дела заканчивались тем же!