Остров Разочарования - Лазарь Лагин

4. Полагая гражданский мир основой благополучия, нижеподписавшиеся считают своим христианским долгом и обязуются принимать все необходимые меры, лишь только этому гражданскому миру на острове Разочарования создастся ощутительная угроза со стороны отдельных лиц, групп и населенных пунктов.

5. В целях достойного ознаменования столь счастливо достигнутого взаимопонимания и единодушия в обсуждении и принятии приведенных выше пунктов декларации переименовать остров Разочарования в остров Взаимопонимания.

Нижеподписавшиеся обязуются довести эту декларацию до сведения временно отсутствующих Сэмюэля Смита и Константина Егорычева и пригласить их присоединиться к ней.

Убежденные в том, что провозглашенные настоящей декларацией положения будут приняты всем миром только с благодарностью, нижеподписавшиеся не сомневаются, что их усилия, направленные на то, чтобы сделать признание их всеобщим, увенчаются полным успехом.

Роберт Д. Фламмери

Эрнест Цератод

Барон Вальтер-Фридрих-Готлиб фон Фремденгут

Джон Бойнтон Мообс, секретарь

Учинено на острове Взаимопонимания в трех аутентичных экземплярах на английском языке, которые по одному хранятся у каждого из подписавших настоящее соглашение.

11 июня, в лето от рождества спасителя нашего тысяча девятьсот сорок четвертое».

VIII

Из дневника Мообса:

«Старикашка - молодчага первый сорт! Еще третьего дня в нашей пещере было целых три начальника. Старикашка был вторым по значению. Лидировал Егорычев. Сегодня утром начальников стало двое: старикашка и гусак. Оба на равных правах - «в соответствии с соглашением от 9-го сего июня». А вечером старикашка выбился на целый корпус вперед и с божьей помощью прочно удерживает эту дистанцию. Гусака подкосил уход Смита. Против нас со старикашкой ему не вытянуть. По сему случаю мистер Цератод ходит, как овдовевший гусак. А вас, мистер Джон Бойнтон Мообс, я имею удовольствие поздравить с удачным помещением капитала: ваша лошадка первой придет к финишу! И с Фремденгутом вам не изменил ваш нюх. Вот что значит вовремя улыбнуться человеку: вчера ты ему улыбнулся, а сегодня - он тебе. У себя в Германии этот барон, оказывается, стоит не меньше моего старикашки. Товар мне попался вне конкуренции, экстра! Мой покойный предок говорил, что влиятельные связи - это половина жизненного успеха. Бедный, недалекий папашка! Это две трети жизненного успеха. Пять шестых! Девяносто девять сотых!..

Я никогда еще не развивал такой бешеной деятельности, как сегодня, и чувствую, как из меня быстро вылупливается государственный деятель. Старикашка так прямо и сказал: «Джонни, друг мой, я в вас чуточку ошибался, я вас несколько недооценивал. Если вы не будете губошлепом, я из вас сделаю государственного деятеля. Что вы сказали бы, Джонни, насчет того, чтобы спустя некоторое время на год-другой остаться губернатором острова Взаимопонимания? Ну, старикашка, конечно, никогда не почтет за труд немножко перегнуть в обещаниях, но если я буду умным мальчиком, у меня верный шанс стать если не губернатором, то уж, во всяком случае, его помощником. Это тоже совсем неплохо! Бедная мисс Пегги из Буффалосити, как мне вас жаль! Увы, помочь вам я ничем не смогу.

Но пусть я, на самый худой конец, и не стану колониальным тузом. 3а мною нерушимо и на веки веков остается близкое знакомство со старикашкой и бароном. (Черт побери, я близко знаком с настоящим европейским аристократом!) Уж я их так распишу в моем сочинении, что они сами раскупят полтиража, чтобы разослать своим родным и знакомым!

Фу! Наконец-то я избавился от ехидных улыбочек этого Егорычева! Теперь я его раскусил. А я-то думал, что он на меня смотрит с укором! Он мне попросту завидует. Упустил, как распоследний кретин, единственный шанс в жизни наладить дружбу с таким крупным воротилой, как мой старикашка, и теперь со злости бормочет что-то насчет измены родине, смыкания с фашистами и тому подобную ерунду. А разрешите узнать, сэр, что мне, собственно, сделал плохого барон Фремденгут и его Гитлер? Мне, а не вам? Ровным счетом ничего. Они убили какое-то в точности неподсчитанное количество людей и сожгли какое-то количество городов и деревень? Но, во-первых, это какое-то в точности неподсчитанное количество советских людей и какое-то количество советских городов и деревень. А во-вторых, я понимаю людей, которые сжигают города и уничтожают все население, чтобы утвердить свою власть: они ведь уничтожают людей, которые все равно умрут, и сжигают города, которые неизбежно превратятся в развалины. Это не моя мысль, я ее где-то слышал. Но это вполне дельная мысль, и она мне кажется правильной для людей дела, а не чувствительных слюнтяев. Всем никогда не может быть хорошо. Для того чтобы одним, немногим, самым сильным и выдающимся, было хорошо, нужно чтобы остальным, очень многим было плохо. И если человек не слабонервная дева, а настоящий мужчина, он должен любой ценой пробиваться в ряды тех немногих, кому хорошо. Это уж моя собственная мысль, и она мне тоже кажется в высшей степени бесспорной. Нечто подобное я сегодня, как бы между делом, высказал старикашке, и тот впервые за наше знакомство посмотрел на меня с настоящим уважением. Тогда-то он мне и сказал насчет губернаторства.

Конечно, и старикашка и гусак все еще кое-что от меня скрывают. Пусть утешаются моим мнимым неведением. По-моему, они опасаются дать мне в руки лишний козырь против них. Я это понял сегодня на рассвете, когда старикашка начал с Егорычевым ласковый разговор насчет того, что вместе, под одной крышей нам теперь с ним не ужиться. Нам - это старикашке, гусаку, мне и обоим эсэсовцам. Конечно, старикашка прав: раз мы не собираемся возвращаться отсюда на плоту, мы прекрасно можем обойтись без Егорычева и Смита. Остров Взаимопонимания прочно и навеки пущен в оборот цивилизации, и баста! Для нас война кончилась: белые это прежде всего белые, и против цветной опасности они должны крепко держаться друг за дружку. Егорычеву этого никогда не понять, потому что, по существу, все русские - самые настоящие цветные. В них течет монгольская или волжская (забыл в точности, какая именно, но определенно цветная) кровь. Это сказал не кто иной, как сам гусак, а он набит всякими сведениями, как дюжина библиотечных шкафов. И коммунизм - типичная азиатская затея. Человеку западной культуры она пристала, как коса китайца члену палаты лордов. Это тоже сказал гусак...

Так вот, всю ночь Егорычев со Смитом не прилегли ни на минуту и все время между собой шушукались, а утром старикашка и заявил Егорычеву, что нам с ним в пещере не ужиться и лучше разойтись по-хорошему. А так как нас с немцами пятеро против них двоих, то демократическое большинство на нашей стороне и поступиться придется не нам, а меньшинству, хотя Смиту, пожалуй, и не к чему было бы уходить - его никто отсюда не гонит.