Скандальная графиня - Джо Беверли

Ей просто нужно время, чтобы осмыслить происшедшее и кое-что другое тоже. Перри наконец возвратился. Он поможет уладить все проблемы, и скандал вокруг ее имени станет лишь воспоминанием… К тому времени Дрессер уже вернется к себе в Девон, а она оставит в прошлом это безумие и вновь обретет вполне здравомыслящих поклонников.

Тут возвратилась Джейн и задернула полог, поскольку в комнату слуги внесли ванну и кувшины с водой для купания.

В своем мягком полутемном гнездышке Джорджия прихлебывала шоколад, позволяя мыслям блуждать там, где им угодно. Она испытала неизведанные ощущения, вошла в новый мир, а теперь должна все это осмыслить.

Не потому ли шоколад сегодня вкуснее, а подушка – мягче? И все тело ее будто стало иным, а в голове роились бесчисленные вопросы. И определенно не из разряда тех, которые можно было бы задать Джейн.

Да и Бэбз спрашивать про это нельзя, хотя подруга, вне всякого сомнения, смогла бы дать ответы. Бэбз явно питала к супругу плотскую страсть, как и он к ней. Впрочем, оба они нежно любили друг друга.

Ах как Джорджия хотела, чтобы в новом ее браке все было именно так!

Она вспомнила вдруг свою сумасшедшую мысль о том, чтобы испытывать в постели мужчин до тех пор, пока не понесет. Всемилостивый боже! Как невыносимо трудно вообразить себя лежащей в постели под потенциальным супругом, проделывающим необходимые манипуляции. Неужели она смогла бы делать с ними то, что проделывала прошлой ночью?..

С де Бофором? Или с Бриджуотером?

Она попыталась подавить смешок, сделав вид, что закашлялась. Джейн просунула голову сквозь полузадернутый полог:

– С вами все в порядке, миледи?

– Да-да! – всхлипнула Джорджия, силясь сладить с собой.

– Ваша ванна готова, миледи. И еще для вас есть письма.

Джорджия слышала, как тяжелая ванна со стуком опустилась на пол, слышала журчание воды и шаги уходивших слуг, но… была словно в ином мире.

– Погоди минутку, Джейн.

Она все еще находилась в том мире, где искусные руки и губы Дрессера творили волшебство, где рядом с ней было его мощное тело воина… Джорджия ни разу не видела тела Дикона, однако у него никогда не было надобности сражаться за свою жизнь, ну разве что перед самой кончиной…

Джорджия обхватила руками остывающую чашку. Как недостойно сейчас так думать о Диконе. Мускулистых молодчиков вроде Шелдона, Кратфорда и Ванса кругом пруд пруди, а вот добрые и сердечные на вес золота…

Дрессер сердечен и добр, и друзья от всего сердца любили его. К тому же он искусный любовник…

Но это дурно – сравнивать искусство Дрессера в любви с отсутствием такового у Дикона! И все же Джорджия прекрасно отдавала себе отчет в том, что она бы предпочла. И прекрасно понимала, чего именно хочет! Она хотела узнать, чему еще ее может научить Дрессер.

– Миледи, вода остывает.

Джорджия, совершив над собой несвойственное ей усилие, выбралась из постели, скользнула за ширму и сменила ночную сорочку на особую рубашку для купания. После того что случилось ночью, скромность представлялась излишней, однако в одночасье изжить многолетние привычки было бы равносильно признанию своего падения. Падения? И все же Джорджия не могла показаться нагой даже перед своей горничной.

Она влезла в ванну и принялась ожесточенно тереть тело намыленной тканью. Почему-то ощущение вдруг показалось ей странным, даже неприятным… Ничего, со временем она изменит привычки, и будь проклята стыдливость!

– Откиньте-ка голову назад, миледи.

Джорджия повиновалась, и Джейн принялась мыть ее роскошные волосы в тазу.

– Возможно, я навсегда откажусь от пудры, – пробормотала Джорджия.

– Ну, до тех пор, покуда пудра в моде, нипочем не откажетесь. К слову, напудренные волосы прелестно смотрелись с костюмом голубя.

– Ну разумеется. Кстати, на маскараде я видела множество занятных костюмов. Вот, к примеру, лорд Дрессер был необычайно хорош… Для неискушенных глаз, разумеется.

– Он недурно справился, миледи.

Джорджия уже не смогла удержаться от разговора о нем:

– К тому же он избавил меня от лорда Селлерби.

– Да. Слышала я, что-то эдакое случилось на балу… А что сделал лорд Селлерби?

– Он повел себя вопиюще невежливо, а когда я попыталась уйти, наступил мне на шлейф…

– Какое чудовище!

– Да полно, это был ангел во плоти… и выглядел совершенно по-ангельски, покуда лорд Дрессер не оттащил его от меня, схватив за крылья.

– Боже праведный, миледи! Ну и сцена была!

– Да. И некоторые обвинят в происшедшем именно меня. Как же это несправедливо. Итак, отныне для лорда Селлерби меня никогда нет дома, Джейн! Никогда и навсегда!

– Как прикажете, миледи. И все равно, какой стыд! А ведь он казался таким обворожительным кавалером, да и вам его общество было приятно.

– Видимо, он чересчур на это полагался. Но теперь вернулся Перри, и я знаю, что мое доброе имя будет восстановлено. К тому же костюм голубя мира в этом, полагаю, весьма мне помог.

– Именно ваш костюм, миледи?

– Ну, не совсем… Возможно, ты еще не слышала: король прислал механическую игрушку – ту самую, которую чудаковатый шевалье Д’Эон подарил ему в бытность свою послом Франции, – серебряного голубя мира. Тогда я не была на балу, потому что захворала, но все потом только и говорили, что об этой диковинке. Ты уже закончила?

– Осталось только сполоснуть, миледи.

– Так вот. Король прислал этого голубя на маскарад, препоручив игрушку заботам маркиза Родгарда, а он избрал именно меня, чтобы привести игрушку в действие. Я была несколько обескуражена выходкой Селлерби, однако, полагаю, задумка лорда Родгарда вполне удалась. Все гости увидели меня в костюме, олицетворяющем идею мира и чистоты, и, поскольку выбор Родгарда пал именно на меня, я надеюсь, это к лучшему.

– Маркиз, вне сомнения, знает, в каких отношениях состоите вы с его супругой.

– Наверняка. И всегда был милостив ко мне. Но все же я его побаиваюсь.

– Уже и то хорошо, что хотя бы что-то внушает вам благоговение, миледи. Ну вот, все готово. – Джейн обернула голову госпожи мягким полотенцем. – Хорошо, что мы не переусердствовали с маслом, иначе пудру было бы куда сложнее удалить.

– Впрочем, из-за недостатка масла пудра на волосах лежала не слишком хорошо: мои партнеры по танцу были все белые от пудры, да и все вокруг.

И комната Дрессера!

А ведь на нем во время бала пудры не было вовсе…

И Джорджии почудилось, что теплая вода в ванне в единый миг стала ледяной. Она пулей выскочила из ванны, завернувшись в полотенце, протянутое услужливой Джейн. Как она этого не предусмотрела? Ведь слуги могли заподозрить неладное и, осмотрев комнату Дрессера, сделать закономерные выводы!