Левиафан (СИ) - Кристина Ли

застыла точно так же, потому что смотря на его лицо, на этот проклятый разрез глаз, душа сворачивалась, как кровь и превращалась в пылающую субстанцию. Сердце резко останавливалось, потому что я видела не Джуна. Передо мной словно Тангир стоял.

— Зачем вы пришли? — от привычного голоса не осталось и следа, а мужчина только закрыл за собой дверь.

Молча встав перед ней, Джун продолжал осматривать меня, пока не произнес:

— Твой брат… Его тело не нашли в Серро Гордо, а значит вполне вероятно…

— Это вас не касается, мистер Нам. Просто забудьте об этом и уезжайте домой, — я повернулась обратно к окну, чтобы продолжить бесцельно наблюдать за тем, как вот уже пятый час Нью-Йорк заливает с неба вода.

— Невена…

От этого имени у меня побежал леденящий озноб по всему телу, а глаза настолько заболели, словно в них насыпали песка, вынуждая сдерживать слёзы.

— Моё имя Моника Эйс, господин Нам. Я… — голос дрогнул, а я схватилась за плечи, ощущая как чувства возвращаются.

Захотелось завыть, по-настоящему, просто свалиться на колени и рыдать так, чтобы болело в груди. Наверное, тогда я бы смогла отпустить всё, что пережила. Но подобное поведение я слишком давно похоронила в себе. Потому и зашептала еле слышно, пытаясь унять дрожь и слезы:

— Уходите, Нам Джун. Хватит… Вы итак слишком пострадали, пытаясь помочь мне. Мне правда очень жаль… Однако теперь, вам не следует больше вмешиваться в это… Более… — я закрыла глаза, и удержала слезы, выдохнув и сжав зубы, — … Более нас ничего не связывает. Езжайте к семье, и оставьте наконец это дерьмо позади.

— Твой брат может до сих пор быть жив! Он может вернуться, чтобы мстить! — Джун казалось и не слышал того, что я говорю, потому я повернулась и четко произнесла:

— Значит, такова моя судьба…

— Небо… — Нам Джун скривился, а следом на его лице появилась холодная маска шока, — Да, вы с ним как две капли!!! Услышьте меня, агент Эйс! И примите помощь! Уезжайте в Макао, пока ваши коллеги не найдут вашего брата! — он замер, убито смотря в мои глаза, и продолжил, — Сделайте это ради него, в конце концов! — мужчина почти прорычал, чем вызвал во мне злость.

— Нет… — ответила с дрожью, — Вы сделали итак слишком много. Поэтому… Хватит!

Джун только замер и опять осмотрел меня, однако так ничего и не сказав, вышел прочь, а на тумбочке у дивана так и остался лежать букет белых роз.

"- Ты где шлялась всё это время, зная какая тварь ведёт на тебя охоту…" — рядом опять прозвучал обрывок воспоминания, пока мои пальцы прикасались а лепесткам, вспоминая от день, когда я ответила на его поцелуй впервые.

Любовь… Я не знала что это. И всегда воспринимала её только, как заботу. Точно так, как заботился обо мне приемный отец. Таким для меня было это чувство. Однако я подумать не могла, что оно может приносить такую агонию и боль. Умом понимала, что я взрослая женщина, и что подобные мысли могут скорее возникать у молодых девушек, которые впервые влюбившись видят мир в совершенно других красках.

Но я пропустила этот период. Перешагнула его сквозь боль, запомнив как нечто безобразное и бесформенное. Наверное потому сейчас, я не могла опомниться от этого состояния. Ведь ровно как не знала, что такое любить, не понимала, как это — потерять эту любовь и попытаться оправиться от подобного.

Дни сменялись, как серые картины за окном, пока не наступил момент вернуться домой. Я знала, что рано или поздно, снова встану над барбекю и налив себе стакан виски, начну жарить мясо, периодически посматривая на семейную идиллию моих соседей. Так случалось всегда, когда мне давали отпуск после успешного раскрытия дела и проведения спецоперации…

"Да… Так было всегда…"

Неизменно две недели отдыха, которые я день за днём проводила на заднем дворе своего дома.

Только вот в этот раз, всё оказалось совершенно иначе, потому что прежде мне предстояло предстать перед руководством и получить почетную награду и свежие погоны за блестяще проведенное расследование. В документах и рапортах значилось, что поджигателем церквей был некий Ранко Мароди. Однако ни его тела, ни следов найдено не было, а за него выдали одного из убитых охранников клетки в Серро Гордо. Потому поиски продолжались, но уже без моего участия. Всё, что делала я — собирала вещи.

Стоя в своей комнате на базе, складывала всё в небольшую сумку, а следом повернувшись к зеркалу, осмотрела свой внешний вид. Парадная женская форма, выглядела на мне, как бутафория. Я не могла даже смотреть на это. Однако поправила и шевроны, а за ними и пиджак, чувствуя как кожу груди царапает цепочка и два кольца.

Повернулась и осмотрела место, в котором буквально жила до встречи с ним. Провела взглядом по всем предметам и только потом вышла в коридор, привычно бросив сумку в часового:

— Забросишь мне в машину.

На мои слова парнишка только кивнул и отдал честь, а я развернулась в сторону выхода в центральный офис, чтобы с него попасть в зал заседаний. Решение было принято, потому я просто на автомате выполняла то, к чему за эти недели пришел мой мозг.

Я заменила в этот момент чувство агонии, тлеющее и продолжающее резать в груди, на жгучий гнев. Именно это смогло хотя бы как-то вытащить моё сознание в реальность. Нет, мне не снились ни слащавые сны, где мы опять были вдвоем. Мне даже перестали сниться кошмары. В какой-то момент я осознала, что пустота наступает, когда ты даже во сне стоишь в кромешной темноте. В ней пусто, в ней нет ни воздуха, ни запаха, ни пространства. Ты просто знаешь, что это черный вакуум и находиться в нём, теперь твоя новая цена.

— Агент Эйс, — когда я вошла в зал заседаний все тут же обратили внимание на вход, а дверь которая хлопнула за мной, почему-то испугала руководство.

Возможно это была не дверь, а испуг в их глазах вызвало моё выражение на лице, и то, что я держала в руках. Вернее то, что хотелось сжечь, потому что в нём от правды осталось только имя моего брата на ряду с именами несчастных женщин.

Здесь находилось много людей. Все они выглядели мужественно и отчасти представительно, но смотрела я в глаза только одного человека — дяди Стена. И у него как оказалось хватило наглости смотреть в мои. Совершенно