Во власти Дубовой короны - Галина Дмитриевна Гончарова

– Ты больная, что ли? Ты с этим булыжником не расстаешься…

Кольца на пальце Катерины не было.

– Я ж не дура – в бриллиантах идти на физкультуру? Еще сломаю лапки у оправы!

Насчет дуры Таня могла бы поспорить. Надевать в колледж бриллианты? Не есть ли сие признак кретинизма?

– Хорошо, а чего ты ко мне примоталась?

– А кроме тебя, никто в раздевалку не заходил.

– Ты следила?

– Конечно! Ты бы тоже следила, будь тут твое кольцо!

На Салею спорщицы внимания не обращали. А между тем девушка повела себя странно. Она ловко передвинула Танину сумку поближе к окну. Туда, где на подоконнике раздевалки стоял здоровущий фикус.

Обычно растения в таких помещениях не ставят. Но одна из вахтерш в медколледже была страстным цветоводом. И фикус она принесла жене физрука. Просто мужчина его еще не успел донести до дома. Третий день нес…

Сейчас Лея передвинула сумку поближе к широким листьям – и тут же отошла на шаг. Даже в стену смотрела подчеркнуто безучастно. А спор разгорался.

– Да не брала я твою побрякушку!

– Тогда докажи!

– И как?

– Сумку покажи! Если оно там найдется…

– А на нем будут мои отпечатки пальцев?

– Ты что – уже сознаешься?

– Нет. Я считаю, что мне его могли подбросить. Но и только.

– И кто?

– Да кто угодно! Хотя бы и ты!

– Зачем?

– Потому что дура, – честно ответила Таня.

Извольская едва не вцепилась ей в волосы, и быть бы драке. Помешал физрук.

– Так, Углова, Извольская, обе сумки сюда. На стол. И выгребайте из них содержимое. И вещи потом покажете, поняли?

Девушки кивнули.

Катерина – радостно, Таня – неохотно… опоздают на генетику? С них потом три шкуры спустят, препод – зверь! Куда там драконам!

Но выбора не было. А где сумка? А, вон она… Таня послушно взяла ее за пухлые бока – и вытряхнула все на стол.

Извольская скривилась при виде бутерброда и термоса. Таня привычно не обратила внимания. Да плевать три раза! Кофе в буфете – сотня. Поесть – тоже под сто рублей, а если сложить все потраченное? В месяце тридцать дней, получается порядка шести-семи тысяч, а то и побольше. И? Только на столовую работать? Таня себе такое позволить не может… не могла раньше. А сейчас и не хотела. Она кофе себе лучше сварит.

Тетрадки, расческа, флешки – две штуки, ручки, зеркало, телефон…

У той же Извольской набор был намного разнообразнее. И косметика – чуть ли не половина сумки, и лак для ногтей, и планшет, и куча всякой мелочи, вплоть до… упаковки презервативов. Девушка заботится о своей безопасности.

– И где твое кольцо? У Тани его явно нет, – покосился преподаватель.

Катерина вцепилась в Танину сумку.

– Может… она его под подкладку спрятала…

– Или вообще проглотила! – Таня начала получать удовольствие от ситуации. – Будем вызывать рентген? Или слабительное скушаем? Всей группой?

Физрук поморщился.

– Не надо ерничать, Углова. Это вещь дорогая, хотя тебе не понять…

– Потому и не понять, что не нужна она мне, – парировала Таня.

– Я точно знаю, это ты!!! – взвыла Извольская, которая уже прощупала каждый угол в Таниной сумке.

Таня вздохнула, встала и стянула спортивную форму. Осталась в трусах и спортивном лифчике.

– Трусы снять? А то вдруг? И вообще, чего ты в мою сумку вцепилась? Ты мне сама, что ли, эту побрякушку подложила?

Еще пара красных пятен на лице Катерину не украсили. Но, кажется, Таня попала в точку?

– Осмотрите и мою сумку, – предложила Салея, приближаясь к столу.

– Нам еще международного скандала не хватало, Сантос, – огрызнулся преподаватель.

– Зато я буду спокойна.

– А я – нет, – Руслан буквально вломился в раздевалку, но никого этим сильно не смутил. Таня уже натянула джинсы, а спортивный лифчик… да он как топик. – Извольская, ты опять воду мутишь?

– Пошел ты, Петров! Твоя подруга мое кольцо сперла!

– Нашли?

– Нет! Но это точно она!

– Нас уже обыскали, – проинформировала Салея. Она потом разберется с мерзавкой. Но сейчас надо сдержаться. Благо кровь не кипела, она вчера хорошо… прогулялась. Может сегодня подождать до ночи.

– Вот даже как? Без понятых? Без юристов? Даже без родителей? Я пошел звонить отцу. Извольская, я на тебя в суд подам, за клевету! Кому там твоя бижутерия нужна!

– Ты… да это бриллиант… да ты дешевле стоишь…

Катерина впала в истерику, понимая, что кольца просто нет. Все Таня правильно угадала, Извольская сама подбросила кольцо, понимая, что если у нее пропадет что-то мелкое…

А что именно?

Айфон?

Айпад? Ну-у… можно и их, но с айфоном она не расставалась. А айпад Углова могла бы заметить, он же не крохотный…

И тут всегда можно отговориться. Могли просто сумки перепутать, могли случайно сунуть… да всякое бывало! Катерина и сама могла что-то взять в чужой сумке. И что?

Ей же надо!

А вот кольцо…

Крохотное, сразу не заметишь, а кража получается в особо крупных размерах. Правда, теперь остается открытым вопрос, как об этом сказать отцу. Бриллиант-то настоящий. И белое золото. Стоит жутких денег. И самое печальное, что это кольцо НЕ КАТИНО, а ее матери. Так что с Извольской уже дома шкуру спустят.

Возможно, знай об этом Салея, она бы даже пожалела дурочку. А может, и нет. Подлость должна иметь границы. В любом случае сейчас кольцо было надежно спрятано под корнями фикуса. И тот поклялся никому не отдавать безделушку.

Хотя Салее цветок так и так не был нужен. Она и про кольцо забыла, и про горшок.

А если уж забегать вперед…

Физрук все же заберет горшок домой. И отдаст супруге. А спустя два года подаст на развод и станет грязно и некрасиво делить с женой квартиру, выгоняя ее с дочерью и сыном чуть ли не на улицу из однушки. Женщине будет не до цветов, и фикус, увы, завянет. А когда дети вытряхнут его из горшка, чтобы вынести скелет растения на улицу, они найдут кольцо. И отдадут матери.

Это будет еще не скоро, но кольцо женщина продаст. И получит достаточную сумму, чтобы выкупить у мужа его часть квартиры. Но это – потом.

А сейчас девушки мчались на генетику, понимая, что вот-вот…

Успели влететь в класс с последним звонком. И Таня сразу же отправилась к доске, решать задачу, а Салея принялась читать учебник.

О чем-то даэрте знали и без уроков.

А о чем-то только догадывались. Полезная все же наука…

– Лея, знаешь, я как представила, так мне и жутко