Драконово семя - Саша Кругосветов

вот бой завершался… А нет ни Каса, который бы сказал ему, как на самом деле он дрался, ни матери, которая посмотрела бы газетные вырезки о победах сына.

После смерти Каса Майк сумел отодвинуть чувства в сторону и заняться делом.

* * *

Он заболел перед самым боем, но, несмотря на высокую температуру, решил не отказываться от схватки. После укола антибиотика Майк истекал потом. Он понимал, что долго на ринге ему не продержаться. Но его это особо не беспокоило: просто необходимо побыстрей разделаться с этим Бербиком. Перед глазами стоял один из его кумиров, кубинский боксер Бенни Парет по прозвищу Малыш Шоколад, постоянно проводивший бои, болея при этом сифилисом.

Для процедуры взвешивания у Майка была заготовка. Он следил за Бербиком, и, когда тот подошел, чтобы приветствовать соперника, Майк повернулся спиной к его протянутой руке. Поймав удивленный взгляд чемпиона, рявкнул: «Что, мать твою, уставился? Я нокаутирую тебя во втором раунде». А когда тот позировал с чемпионским поясом, Майк закричал на весь зал:

– Пользуйся поясом, глупец, наслаждайся, пока есть возможность! Немного тебе осталось! Скоро он будет красоваться на настоящем чемпионе!

– Качай маятник и не забывай о джебе, – сказал ему Кевин. – Ты выцеливаешь голову, поработай вначале по корпусу.

На десятой секунде второго раунда претендент ударил чемпиона правой и Бербик упал.

«Да, мы сделали это! – подумал Майк. – Мы с Касом сделали это! Моту поспорить, теперь Бербик не считает, что я слишком маленького роста, не так ли?»

Внезапно Майк осознал, что Касу могло не понравиться, как он провел бой.

– Все, что ты делал на ринге, – услышал он голос наставника, – было редким фуфлом. Но финал оказался просто оглушительным – его будут помнить.

Майк не снимал чемпионский пояс всю ночь, носил его в номере и по фойе отеля.

Джимми (так Майк звал Джекобса) и Кейтон хотели, чтобы Майк стал вторым Джо Луисом, никак не Али или Сонни Листоном[95]. Они мечтали, чтобы их подопечный предстал перед зрителем в образе античного героя, а Майку хотелось быть злодеем. Злодея запомнят, даже если он не превзойдет героя. В фильмах герой неизменно убивает злодея, но героем его делает именно злодей. Злодей бессмертен! Кроме того, Майк знал, что имидж Джо Луиса в качестве героя был искусственно сфабрикован – в реальной жизни он нюхал кокаин и перепортил немало телок.

Майк считал себя неудачником из Браунсвилля, и вдруг все стали преклоняться перед ним. Это было каким-то сумасшествием. Но впереди его ждало еще большее сумасшествие – он влюбился в Робин[96].

О нем постоянно говорили так много хорошего, что это сбивало с панталыку. «В жизни всякого дерьма должно быть в меру», – размышлял Майк – он же не был, блин, святым, в самом деле! Его социальные навыки оставались крайне примитивными и состояли лишь в том, чтобы вырубать крутых парней, причем так, чтоб они теряли сознание. Когда это получалось, ему давали хорошую порцию макарон – так его запрограммировал Кас!

Период воздержания Майка завершился. Он был максималистом во всем, чем занимался, включая секс. Как только он начал свободно общаться с женщинами, перед ним открылись широкие возможности: низкорослые, высокие, утонченные, дурнушки, из высшего общества, потаскушки с улицы – ему было без разницы. У Майка не было тактики в этом вопросе, и, по большому счету, он не понимал, как подступиться к женщинам.

Иногда он раздевался, надевал чемпионский пояс и в таком виде занимался сексом. Всякий раз, когда появлялась партнерша, соглашавшаяся на близость с ним, он неизменно был готов к этому.

Майк сбился с пути – торопливо сжигал свечу с обоих концов: упорно тренировался и столь же трудолюбиво веселился – пил, гулял, ночи напролет кувыркался с женщинами. Он оставался глупым и эгоистичным дерьмом, потому что был молод, да и бабок было немерено.

В январе 1988 года у Майка, ставшего к тому времени легендой, состоялся бой за звание абсолютного чемпиона с всемирно известным Ларри Холмсом, который перед схваткой высокомерно заявил:

– Я собираюсь войти в историю бокса как победитель всех и вся. Что касается сопляка Майка, то он войдет в нее как последний сукин сын. Если же ему все же удастся выиграть этот бой, то в последующем он сам себя уничтожит.

Холмс в тот день выступил в роли Нострадамуса.

Иногда Майк за долю секунды мог превратиться в зверя. В эти моменты в его памяти всплывали вспоминания, как над ним, еще ребенком, издевались в Браунсвилле, отбирали у него деньги, пытались изнасиловать… В четвертом раунде Майк трижды отправлял соперника на канвас[97] и в конце концов нокаутировал. Последние пять секунд встречи Холмс провел в шоке, не понимая, что происходит на ринге. После боя он извинился перед Майком. Ни до, ни после этого боя Холмс ни разу не был в нокауте.

Если ты не обрел твердую почву под ногами, свалившаяся с неба слава заставляет особенно остро ощутить себя обычным грубияном и пустышкой. Майк понимал это. Плюс ко всему пьянки, девочки – все это не могло не сказаться на его выступлениях. Парни, которых он должен был вырубать в первом раунде, держались и пять, и шесть раундов, иногда и весь поединок.

У Майка было все, чего он хотел, но это не приносило счастья, а как найти и вырастить счастье внутри себя, этого он не знал. Находясь в состоянии уныния, безысходности и отчаяния, он сделал последнее, что должен был бы делать в этот момент, – женился.

Женился на Робин Гивенс, потому что та была беременна, и был взволнован от мысли, что вскоре станет отцом. Это была одна-единственная причина. Но он не знал, что Робин его обманула – она не была в положении.

Никто не говорил Майку, что Джим серьезно болел, поэтому внезапное известие о смерти менеджера совершенно выбило его из колеи.

Кас доверил его Джимми, с которым они были близки. Если Д’Амато стал для Майка отцом, то Джимми – братом. Оказалось, что Джимми более девяти лет страдал хроническим лимфолейкозом и скрывал это от своего подопечного.

С уходом Джима к Майку слетелись стервятники боксерского бизнеса – они неприятно кричали и торопливо кружили вокруг свежей добычи. Среди них оказался и Дон Кинг, который вместе с Майком нес гроб с телом Джима. Майка удивило, почему Билл выбрал именно Дона – ведь раньше Билл старательно исключал Дона из участия в продвижении и подготовке боев Майка. Но теперь Дон,