Изгнание из Эдема. Книга 2 - Патриция Хилсбург

— Сильвия! Я рад, что так получилось! Я хотел бы остаться с тобой здесь.

— Нет! Я же просила не говорить об этом.

— Но мы же можем выбраться отсюда наощупь. Сильвия, я буду держать твою руку крепко и не отпущу. Я снова выведу тебя на свет.

Сильвия в ответ только вздохнула.

— Для меня отсюда уже нет выхода… Деннис, неужели у тебя в жизни не было женщины, которая бы думала о тебе всегда? Которая бы не забыла, что было между вами?

Деннис задумался. Он вспоминал женщин, с которыми был близок. И поймал себя на мысли, что никогда еще у него не было настоящей любви. Что те дни, которые он провел вместе с Сильвией, были самыми счастливыми в его жизни.

— Сильвия! — Сказал Деннис. — У меня была в жизни такая женщина.

— Так думай о ней, Деннис, думай сильнее. Может быть она вспомнит о тебе и снова загорится свет…

Деннис только вздохнул. Он взял в руку вторую ладонь Сильвии и она была холодна, как лед.

— Сильвия! У меня была такая женщина. И это ты.

Рука Сильвии становилась все теплее в руках Денниса.

— Мне так хорошо, — сказала Сильвия. — Я чувствую твое тепло… Я чувствую, что думают обо мне.

Она попыталась подняться, но Деннис уложил ее голову снова к себе на колени.

— Сиди так, Сильвия, раз тебе хорошо. Мы будем сидеть так долго-долго, пока кто-нибудь не вспомнит о нас…

Деннису стало хорошо и спокойно. Ему не хотелось ни подниматься, никуда идти… Ни возвращаться… Ему страшно было вновь потерять только что обретенную Сильвию.

И вдруг какой-то озноб прошел по его телу. Нет, Деннис точно чувствовал, что это все идет откуда-то извне…

Легкий звон прошел по хрустальным стенам и затих в конце коридора. И в самой дальней черноте возникла яркая светящаяся точка. Сперва казалось, что это огонек свечи… Но огонек все приближался и уже превратился в яркий факел…

— Сильвия, ты видишь? — воскликнул Деннис.

— Нет, я ничего не вижу, — ответила Сильвия. — Это думают о тебе.

— Но так не может быть, чтобы я видел огонь, а ты не видела!

Сильвия приподнялась на локте.

— Да, Деннис, я вижу! Он разгорается, и сейчас здесь станет светло! Это думают о нас с тобой! Ну конечно! Это же Роберт. Он вспомнил о нас. Давай будем думать о нем и тогда ты сможешь выбраться отсюда…

Сумрачно засверкали стены, свет бликами замерцал на них, в пещере становилось все светлее и светлее — и вот уже стены стали прозрачными… Свет пронизал все стены, указывая путь к выходу.

— Он вспомнил о тебе! Вспомнил! — закричала Сильвия. — Быстрее идем отсюда!

Она схватила Денниса за руку и увлекла за собой. Они бежали по неровному полу коридора, пригибались под низкими сводами, скользили по гладкому стеклу.

— Скорей! Скорей, Деннис! Мы должны успеть, пока он думает о нас!..

— Деннис! Деннис! — очень явственно услышал Деннис знакомый голос.

Он с трудом открыл глаза. Держа его за руку, над ним склонился Роберт.

— Почему ты зовешь меня во сне?

— Что? Что? — не понимал Деннис, еще не в силах освободиться и вырваться из плена сна…

— Роберт, это ты?

— Ну конечно, я. А кто же еще?

— Что со мной было?

— Ничего. Ты бредил, стонал и кричал во сне. И я испугался.

— Знаешь, мне снился очень странный сон… Если это был сон. Я видел Сильвию.

— Хорошо, Деннис, хорошо… Успокойся… Я пойду и позову корабельного врача. Ты весь горишь.

— Не надо!

— Нет.

Роберт выскочил из каюты. Через несколько минут он вошел вместе с немолодым седовласым доктором, на лице которого поблескивали очки с толстыми стеклами.

— Где наш больной? — приветливо поинтересовался доктор и склонился над Деннисом, положив ему на лоб руку.

— Он только что бредил, — тихо прошептал на ухо врачу Роберт.

— Сейчас разберемся.

Врач нашел у Денниса пульс и посмотрел на большие наручные часы.

— Действительно…

Доктор открыл свой чемоданчик, вытащил шприц и сделал укол.

Деннис смотрел на все эти манипуляции врача, как будто это все делали не с ним… Горячее тепло стало медленно разливаться по телу…

— Ну вот и все. Теперь вам надо уснуть. Сон сейчас для вас самое главное лекарство.

— Но я боюсь засыпать…

— Нет-нет, — сказал доктор и положил свои пальцы на запястье Денниса. — Вам необходимо спать. Это единственное, что может вам помочь по-настоящему. У вас нервное истощение.

— У меня нервное истощение… — переспросил Деннис, уже закрывая глаза и не слыша ответа.

Через несколько минут он забылся крепким сном.

— Спасибо вам! — сказал Роберт врачу.

— Ну что вы! Это мой долг — помогать всем страждущим…

Врач присел на край кровати Денниса.

— И угораздило же вас попасть в этот чертов смерч.

— Да, это было жутко!

Роберт потер виски…

— Но мы смогли все-таки выбраться. Благодаря вашему сухогрузу.

— Знаете, я плаваю уже больше двадцати лет и не часто в моей практике бывали подобные случаи.

— Что, вам никогда не удавалось вытаскивать людей из воды?

— Вытаскивать удавалось, но я впервые вижу вас, тех, кто смог выбраться из объятий смерча.

— Да, это было ужасно — еще раз сказал Роберт. — Я боюсь об этом вспоминать.

— А вы и не вспоминайте. Подумайте о чем-нибудь хорошем. Например, о женщине.

— О женщине? — переспросил Роберт.

— Ну да. Обычно в таких случаях всегда лучше думать о женщине — о матери, о сестре, о жене… Или о любимой. Если у вас есть, думайте о них. Тогда весь кошмар, пережитый вами, забудется быстрее.

— Думаете, это поможет?

— Конечно! Другого средства я не знаю.

Роберт запустил руку под кровать Денниса и вытащил бутылку виски.

— Доктор, а может, нам выпить?

Доктор не ответил, а лишь кивнул.

Роберт наполовину наполнил стаканы и протянул один доктору.

— Ну что ж! За ваше спасение! Ведь мало кому удается вырваться из объятий смерти.

Роберт и доктор чокнулись и выпили…

Глава 23

— Истории корабельного доктора, рассказанные Роберту Халингену. — Что может сделать теплое женское тело с окоченевшим мужчиной. — Зачем старшему механику старая дверная ручка. — Иногда и деньги не приносят счастья. — Безделье Денниса Харпера приводит к случайным знакомствам. — Два ключа на одном колечке. — Старые долги надо отдавать. — О чем напомнил Деннису Харперу звонкий детский голос.

— А знаете, — сказал доктор, — я хочу рассказать вам один забавный случай…

— С удовольствием послушаю, спать мне уже, честно говоря, не хочется.