Ойме - Алёна Моденская

тогда просто улыбайся. Вот так. — И Яна изобразила шикарную улыбку, да ещё похлопала длиннющими ресницами. Вот у неё, кажется, всё натуральное. Ведьма — она и есть ведьма. Наверное, плюс ко всему ещё может есть и не толстеть.

— Повернись-ка. — Яна ловко вставила в волосы Лёки небольшой цветок подсолнуха. — Красивая причёска, с такой даже на свадьбу можно.

Лёка, как обычно, когда её в чём-то хвалили, только промямлила нечто невнятное. И, конечно, не стала говорить, что косички её научила плести Марина. Кстати о Марине. Лучше бы было наоборот — она здесь, а Лёка в кафе. Марина обаятельная, вежливая, расторопная, улыбка у неё милая. И тем не менее, Егор променял её на кукольную Каролину.

Пытаясь отогнать ненужные мысли о брате и невестке, которая чуть не выжила её из родного дома, Лёка наполняла чашечки тёмным эспрессо и выставляла их рядком у подсолнухов, тыковок и жёлтых листьев, которыми Яна украсила прилавок.

На кофейный дух начали подтягиваться люди.

— Пожалуйста, подходите, у нас сегодня презентация нижегородского кофе, — вещала Яна хорошо поставленным голосом. — Выбирайте, пробуйте, всё бесплатно!

— Здрасьте, а можно капучино? — спросила девочка-подросток в круглых очках.

Лёка только кивнула и добавила в чашечку эспрессо горячего молока, а потом ещё долила пышной пенки.

Этот напиток, как обычно, стал самым ходовым. Каждый второй просил капучино с густой пенкой или просто эспрессо. Конечно, это вкусные виды кофе, но Лёке быстро стало скучно подавать одно и то же. Выбрав маленькую паузу, когда у прилавка никого не было, она быстро осмотрела ассортимент, который ей оставила Яна. Да там, оказывается, есть ещё лёд, взбитые сливки, основа для горячего шоколада и сиропы с разными вкусами.

— Можно капучино без сахара? — спросила молодая женщина в длинном платье и с причёской, похожей на ту, что накрутила сегодня Лёка. Глаза у женщины ореховые. И наверное, любит сладкое, хотя следит за фигурой.

— А хотите раф? — спросила Лёка, осмелев от суеты и усталости. — Там пенка, как у капучино, но ещё идёт ванильный сахар или сироп. У нас есть ореховый, финиковый, кленовый и из топинамбура. Они диететические — без сахара.

— Давайте топинамбур, — кивнула девушка после короткой паузы. Наверное, прикидывала, не наберёт ли веса из-за чашки кофе.

Лёка только успела смешать кофе раф, как у прилавка возникла седая дама с ярким макияжем, в модных очках и длиннющих серьгах.

— Желаете романо? — вдруг спросила Лёка, не дав женщине и рта открыть.

— Хм, — дама зажала зубами дужку очков. — А почему бы и нет? Люблю пробовать новое. Давайте.

Хорошо, что Яна позаботилась о соковыжималке, и Лёке не пришлось давить лимон голыми руками. Получив чашку эспрессо, смешанного с лимонным соком, дама отошла.

Тут же вернулась молодая женщина, что пробовала раф.

— Я куплю пачку. Есть молотый?

— Крупный помол или мелкий? — спросила Лёка, пытаясь не потеряться среди просьб и заказов.

— Давайте две разного помола. — Женщина протянула деньги.

Только она ушла, снова возникла дама с серьгами и в модных очках.

— Мне тоже две пачки, только зернового средней прожарки.

— Пожалуйста. — Лёка протянула покупательнице пакеты.

— Спасибо, — кивнула дама. — Отличный кофе. Вот уж не думала, что у нас можно его вырастить.

Женщина сразу ушла и не услышала, как Лёка пробормотала: «Я тоже».

Дальше снова закрутилась карусель из заказов, чашек, молочных пенок, посыпок, взбитых сливок, пачек кофе.

— Как успехи? — Это подошла Лариса, которую Лёка сегодня ещё не видела. Хотелось верить, что их третий вообще не появится.

— Молотый и растворимый уже разобрали. — Лёка проверила ящики под прилавком. Пусто, только несколько пачек зернового осталось. Она подняла взгляд и увидела, как Яна на миг внимательно глянула на Ларису, а та отрицательно мотнула головой. Яна недовольно сжала губы, потом встряхнулась и снова широко улыбнулась очередному пузатому мужичку, пялящемуся на её грудь.

— Сворачивайтесь, — приказала Лариса. Она явно была чем-то недовольна. Услышав резкий тон, Яна слегка побледнела, но быстро оправилась.

Пока убирали аппарат в подъехавший грузовичок, Лёка сбросила использованную одноразовую посуду в мешок для мусора. Разумеется, не обошлось без выпавшей чашки и яркого пятна на прилавке. Лёка, от усталости уже не чувствовавшая ног, прыснула со смеху, увидев лужу.

— Что такое? — подошла Лариса.

— Опять Ленин, — выдавила Лёка, фыркая от смеха. Она вымоталась так, что трудно стало сдерживаться.

— Какой Ленин? — Лариса встала за спиной Лёки и глянула на лужу.

— Владимир… как его…

— Ильич, — подсказала Яна, буравя взглядом Ларису. Та повела бровями. — А это тот же Ленин, который был вчера?

— Откуда я знаю, — пожала плечами Лёка, салфеткой собирая лужу. — Ленин — он и есть Ленин. Вчера был похож на мозаику в Доме культуры.

— Нет там никаких мозаик, — быстро проговорила Лариса. — И фресок тоже. Только большая каменная лысая голова, и та маркерами исписана.

— А, так это другой Дом культуры. Тот новый, а я говорю про старый. Он тут рядом, за синим забором. Заброшен давно.

Яна обернулась, куда-то внимательно посмотрела. Дёрнула подбородком. Наверное, искала Дом культуры и расстроилась, что не нашла.

— Я вам ещё нужна? — спросила Лёка, от души надеясь на отрицательный ответ. Хотелось принять горизонтальное положение часов на пятнадцать.

— Можешь идти, — милостиво сказала Лариса. — Оставшиеся пачки возьми в качестве чаевых. Гонорар пришлём на карту.

Лёка быстро сняла униформу и накинула куртку.

— Сёмве пристроила? — спросила Лариса, передавая ей две пачки зернового кофе.

— А, да… — промямлила Лёка. Честно признаться, она про эту штуку напрочь забыла.

— Не ври, если не умеешь, — строго сказала Лариса. — До свидания.

Лёка почувствовала, как шея покраснела. Быстро попрощавшись, она побежала домой, чтобы принять ванну и завалиться спать.

Когда проснулась, солнце уже садилось. Ярко-розовые лучи веером расходились из-за тёмно-синей тучи, обещавшей скорый дождь. Пить кофе вечером как-то неправильно, тем более что она уже варила его утром. Так что пришлось довольствоваться овсянкой и чаем с лимоном.

Пока заваривался чай, Лёка сидела у себя на балконе, завернувшись в плед, и наблюдала, как сгущались осенние сумерки. Скоро стало совсем темно, и пришлось включить бра, свет от которого сделал пространство балкона уютно-жёлтым. Даже как будто теплее и комфортнее стало. А то от одиночества в этом углу иногда аж выть хочется.

По оконному стеклу забарабанили первые дождевые капли. Кто-то включил прожектор у подъезда, и резкий свет графикой прорисовал мокрые деревья, размахивающие ветвями на ветру.

Раньше в такие вечера Лёка делала уроки или занималась вместе с мамой какими-нибудь рукоделиями. А иногда готовкой — мама передала ей бабушкины рецепты и научила печь пироги. Особенно хорошо Лёке удавалась ватрушка с фруктовыми прослойками.

Если