Из плейбоя в романтики - Синтия Обин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Отпусти, когда ручка будет прямо перед лицом.
Марлоу кивнула.
— Готова?
— Да, — произнесла она.
Он шагнул в сторону, и она подняла руки, удивляясь тому, насколько тяжелее казался топор, когда он частично не поддерживался его силой.
— Последний совет, — сказал Лоу. — Смотри туда, куда ты хочешь, чтобы топор попал. Бонусные баллы, если ты представишь лицо того, кто тебя разозлил.
— Ты имеешь в виду себя или еще кого-то?
— Марлоу Кейн, — протянул он, — ты можешь разрубить меня пополам, если тебе это нравится.
Марлоу сделала долгий, глубокий вдох. Она смотрела, как топор летит, кувыркаясь в воздухе, пока лезвие со стуком не вонзилось в крышку бочки, прямо в круглое красное яблочко. Адреналин запел в ее венах, она взяла еще один топор, затем еще и еще, пока все до единого не были брошены. Марлоу даже не поняла, что кричала, пока не услышала гортанное эхо, все еще отражающееся от рифленых стен и деревянных балок. Она повернулась и увидела, что Лоу стоит как вкопанный, поднося бокал с виски ко рту. Босая и тяжело дышащая, щеки пылают, соски выступают из-под тонкой ткани блузки. Лоу не сумел оторвать взгляда от ее груди, когда она подошла к нему.
— Предполагается, что ты берешь топор после каждого броска.
Марлоу взяла свой бокал и сделала глоток, наслаждаясь тем, как дымный, шелковистый привкус смешивается с металлической остротой на языке.
— Ты мне этого не говорил.
— Если ты ударишь другим топором, металл может расколоться и срикошетить.
— Хорошо, что я этого не сделала, не так ли?
Гром сотрясал стропила, когда ливень усилился, с ревом обрушиваясь на крышу винокурни. Этот первобытный порыв проник в нее, встречаясь с биением ее пульса и сладкой болью, нарастающей между ее бедер. Не сводя взгляда с Лоу, она окунула палец в виски и поднесла его к губам. Когда Лоу заговорил, его голос был хриплым и низким.
— Что ты делаешь?
— Разве ты не говорил, что тепло усиливает вкус?
Глава 6
— Костяшки его пальцев побелели, когда Лоу сжал свой бокал.
— Решение, о котором ты пожалеешь.
— Мне тоже приятно смотреть на тебя, Лоу. Мне нравятся твои руки, и мне нравится твой рот, и я хочу чувствовать их на себе с тех пор, как впервые увидела тебя в Фэрвезер-холле. Что касается горестей, я лучше буду сожалеть о случившемся, чем об упущенном. Если для тебя не так, я принимаю это.
Его руки были на ее бедрах, он легко поднял ее, усадил на стол, где раньше были топоры, а виски и их бокалы все еще стояли.
— Где? — проворчал он.
Марлоу с трудом подавила желание отвести взгляд.
— Где — что?
Он наклонился, и она тут же почувствовала тепло его губ.
— Той ночью, на балконе, твой придурок жених сказал тебе, что тебя что-то заводит. Ты собираешься сказать мне или пробовать наугад?
Как Марлоу могла выразить словами то, что ее возбуждало? Она уже была так возбуждена одним его присутствием, что часть ее мозга, отвечающая за речь, казалось, моментально лопнула. Лоу слегка отстранился, почувствовав ее нерешительность. С большой осторожностью он провел шершавой подушечкой большого пальца по ее нижней губе.
— Так вот почему ты поднесла виски к губам?
Марлоу нетерпеливо кивнула. Правильно, на этот раз. Лоу взял свой бокал и сделал глоток. Обхватив ее подбородок ладонями, он взглядом призвал ее к себе. Она сократила бесконечно малое расстояние между ними, ее губы были мягкими и слегка приоткрытыми. Вместе они растаяли в совместном глотке дымчатой сладости, когда Лоу налил ей виски в рот, чтобы снова выпить его медленными, чувственными движениями языка. Марлоу еле вспомнила, что она может поцеловать его в ответ.
Марлоу запустила пальцы в темные шелковистые завитки у основания его шеи, поражаясь ощущению. Ни разу за свои двадцать девять лет Марлоу не была с мужчиной, чьи волосы были бы достаточно длинными, чтобы схватиться за них. Все еще держа ладони в его волосах, она обнажила свою шею и нежно притянула Лоу к себе. Он, не теряя времени, осыпал поцелуями ее шею, ставшую восхитительно чувствительной из-за его щетины. Когда он добрался до ее уха, Марлоу вздрогнула, с удивлением почувствовав, как он обхватил ее затылок. Лоу поднял голову, его прикрытые глаза были сосредоточенными и напряженными. Он провел кончиком пальца по ее ключице, блузка стала препятствием.
— Я могу?…
Если бы Марлоу не вспомнила, что у нее нет какой-то другой одежды, она, возможно, оторвала бы пуговицы. К счастью, Лоу быстро расстегнул их одной рукой. Она помогла ему, расправив рукава, оставив только бюстгальтер, юбку и уже влажные трусики.
— Не так быстро, — сказал Лоу, мягко останавливая ее, когда она потянулась к застежке бюстгальтера. Лоран Рено был не из тех, кого можно торопить. Лоу большим пальцем спустил бретельки вниз, потянулся к крючкам на ее спине и снял бюстгальтер. Здесь он приостановил свои действия, пристально глядя на нее.
Марлоу всегда стеснялась своей груди, которая, по ее мнению, была маленькой, соски слишком большими, и все это как-то не вязалось с ее угловатыми бедрами и слишком широкими плечами. Она надеялась промотать эту часть, как всегда делала с Нейлом. Но нет. Кончиком языка он обвел ее сосок. Она выгнулась ему навстречу, толкаясь в его рот, жадный, ненасытный. Как раз в тот момент, когда она подумала, что одно это ощущение может довести ее до крайности, Лоу переместился к другой груди, разжигая огонь заново.
Они словно пожирали друг друга, сражаясь так, как сражались их умы и слова с момента их встречи, каждый подстегивал другого. Марлоу вцепилась в край его мягкой поношенной футболки, стянула ее через голову и отбросила в сторону, прежде чем раздвинуть колени и обхватить лодыжками его икры. Лоу помог. Нетерпеливые руки задрали юбку, обхватили ее ягодицы и подтащили к самому краю стола, она сразу ощутила его эрекцию. Марлоу застонала, покачивая бедрами, чтобы усилить восхитительное трение. Она уже почувствовала первую пульсацию.
Лоу откинул ее торс назад.
Его теплая, тяжелая рука легла на ее грудь. Сердце бешено колотилось.
— Ты такая красивая.
Убрав руку с ее груди, он окунул
