Петербургские окрестности. Быт и нравы начала ХХ века - Сергей Глезеров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Николаевский проспект – это Невский Новой Ладоги, – говорилось в конце XIX века в одном из описаний этого милого уездного городка, – тут обыкновенно прогуливаются горожане, тут же зимой происходит катанье на лошадях, тут можно надеяться встретить нужного человека, тут узнаются местные новости. Из других улиц ближайшие к центру похожи на городские, а удаленные от центра напоминают деревни: дома в них деревянные, нередко покривившиеся, перекосившиеся, глубоко осевшие в землю, с ветхими крышами, подчас с разбитыми стеклами; подле домов садики, огороды и заборы; улицы в большинстве немощеные, зимой с большими сугробами снега, по которым пролегает извилистая, мало наезженная дорожка; летом же эти улицы порастают травой…»
Ладожский канал. Конная тяга. Фото 1900-х годов
К слову, новоладожские купцы вовсе не были такими самодурами и невежами, какими мы привыкли видеть их в литературе. Глубокие традиции имела в Новой Ладоге купеческая благотворительность. И по сей день у Климентовской церкви на главной улице сохранился памятник на могиле купца Назара Фомича Кулагина – создателя городского благотворительного общества, содержавшего бесплатную столовую, приют для малолетних и дом милосердия.
Заботилось купечество и об образовании: бесплатно снабжало школы учебниками, школьными принадлежностями и даже обувью, учреждало стипендии для малоимущих. Кстати, в начале века на 4-5 тысяч населения в Новой Ладоге приходилось 2 церковно-приходских и 3 начальных школы, женская гимназия и высшее училище для мальчиков. Городок поражал своей просвещенностью. В нем имелись две типографии, библиотека, созданная на деньги местной интеллигенции, одно время издавалась газета (о ней – чуть позже). А купец Пивоваров даже выпустил серию открыток с видами города, назвав ее «Привет из Новой Ладоги».
Существовали у новоладожан и свои святыни. Особо почитались Николай Чудотворец, покровитель всех путешествующих и «водоплавающих», и Иоанн Кронштадтский, по некоторым данным, тот начинал служить именно в Новой Ладоге. Другими культовыми фигурами считались полководец Суворов, командовавший расквартированным здесь в 1760-х годах Суздальским полком, и государь Александр П.
Ярмарка в Новой Ладоге. Фото конца XIX – начала XX века
Славилась Новая Ладога давними патриархальными обычаями. Один из них, описанный в 1850 году на страницах «Санкт-Петербургских ведомостей», имел отношение к свадьбам новоладожских купцов и мещан. В былые времена нравственность купеческой или мещанской дочери до свадьбы охраняли так ревностно и усиленно, что она порой не смела и носа высунуть за ворота. Даже в церковь приходилось идти в сопровождении вереницы старух. В подобных условиях молодому человеку нелегко завести знакомство с девушкой, и тут помогали вечера, проводившиеся на Рождество у местных купцов. На рождественских вечерах девицы в блестящих жемчугом коронах-кокошниках играли и танцевали, водили хороводы и пели песни. Молодым людям разрешалось встраиваться в хоровод – там и происходило первое знакомство.
На другой же день сваха являлась к родителям счастливой избранницы, а уж после сватовства со свадьбой не медлили – хотя дело это дорогое. За неделю до свадьбы жених нанимал сани для подруг невесты, и те с песнями ездили по Новой Ладоге. Молодые же в это время сидели дома и «ворковали» о будущем…
Местной традицией было совершение 2 июля крестного хода вокруг всей Новой Ладоги и в пригородное село Креницы, причем по пути следования совершалось до полутора десятка молебствий. Совершался этот крестный ход в память прекращения сибирской язвы и падежа скота, свирепствовавших в этих краях в конце 60-х годов XIX века.
О жизни и быте новоладожских жителей дает представление уникальное исследование Н. Маркова, отпечатанное в городе Острове в 1891 году в частной типографии А.С. Степановой и озаглавленное «Новая Ладога, уездный город С.-Петербургской губернии, в современном его состоянии».
«Жителей в Ладоге, по официальным данным, считается 4000 человек, – сообщал Н. Марков. – Больше всего русских и затем евреев. Поляков, чухонь (так в тексте. – С.Г.) и немцев по нескольку человек. Между жителями города очень много пришлого элемента, пребывающего в городе или временно, как, например, почти все чиновники, или же приписавшихся к городскому обществу». Главными занятиями жителей Новой Ладоги назывались торговля, конная тяга судов по каналам и рыбная ловля.
Остатки еврейского кладбища в Новой Ладоге. Фото автора, 2000 год
Новоладожские евреи в конце XIX века являлись наиболее представительным из национальных меньшинств этого уездного города, они занимались портняжным, сапожным, лудильным и часовым ремеслами, а также торговлей старьем. Память о них до сих пор сохранилась в Новой Ладоге: среди нынешних достопримечательностей города – заброшенные остатки старинного еврейского кладбища. Старые надгробия с эпитафиями на идише почти наполовину вросли в землю…
Русские жители занимались портняжным, сапожным, столярным, печным, штукатурным, малярным, кузнечным делом, а также огородничеством, торговлей рыбой и съестными припасами, особенно летом на берегу Волхова. Рыба местного лова – сиги, лудога, корюшка, лещи и сырть – отправлялась главным образом в Петербург.
Зимой из-за отсутствия удобных путей сообщения с Петербургом, уездом и другими ближайшими городами в Новой Ладоге местные жители занимались ямщичеством. Возили желающих на тройках и парах в Петербург, Тихвин и в ближайшие места, перевозили товары из Петербурга в Новую Ладогу, а в самом городе промышляли в качестве легковых извозчиков.
«Жизнь в Новой Ладоге довольно монотонна, – вынужден был констатировать Н. Марков в своем кратком исследовании. – Игра в карты – наиболее употребительное развлечение в течение осени и зимы. Существует общественный клуб, но и в нем преобладают карты. Другими развлечениями Новая Ладога очень бедна: то заедет какая-нибудь плохонькая труппа актеров, то фокусник, да во время Успенской ярмарки на площади устраиваются деревянные балаганы. Летом ходят на охоту, которая в здешних краях очень хороша – много водяной птицы, катаются на лодках по реке, а также совершают интимными кружками прогулки за город».
«Любовь к музыке развита слабо, – говорилось в том же исследовании. – В среде мещанства устраиваются в зимнее время вечеринки, на которые собирается молодежь и развлекается танцами под гармонику или скрипку музыканта-самоучки…»
* * *Едва ли справедливо, что сегодня все лавры туристического интереса достаются Старой Ладоге. Ведь и в Новой Ладоге есть на что посмотреть.
Любопытно, что по сей день многие присутственные места в Новой Ладоге располагаются по своим прежним, «историческим» адресам. Аптека – в том самом здании, где испокон веков находилась новоладожская аптека, то же самое с почтой и гостиным двором. Местная мэрия занимает бывший дом купца Старикова, в здании бывшего земства теперь гостиница «Радуга», в бывшем доме купца М.Ф. Кукина – библиотека.
Про купца Кукина ходила в Новой Ладоге слава как о добром и щедром человеке. В местном историко-краеведческом музее есть, к слову, книжка, где сделаны записи о товарах, взятых у купца Максима Федоровича Кукина в долг. Очень любопытно в ней вот какое примечание: «В случае произойдет какая-либо ошибка со стороны моей или служащих моих при отпуске или записывании товаров при счете книжки, то покорнейше прошу в лавку мою заявить, из которой выдана означенная книжка, для исправления ошибки».
Самый старый дом в Новой Ладоге датируется 1711 годом: его выстроил переселенец из Старой Ладоги Петр Иванович Барсуков. Именно в этом доме во время строительства Петровского канала жил со своей семьей Миних.
В 2004 году Новая Ладога, которую называют «сестрой Петербурга», торжественно отмечала свой трехсотлетний юбилей. «Вот и дожила Новая Ладога до своего 300-летия, – отмечалось в одной из публикаций того времени. – Дожила, как немногим удавалось, сохранив облик русского провинциального городка. Старинные двухэтажные купеческие дома, почти в каждом окне – герань. Здесь вполне могли бы жить герои Александра Николаевича Островского. Его Ларисы, Катерины, Тихоны, Марфы Игнатьевны, Поликсены, Мурзавецкие… Побывать в Новой Ладоге – все равно что крутануть назад машину времени: и не надо учебников истории – вот он, типичный уездный городок Российской империи».
«Мирный труд плодотворнее шумной борьбы!»
Сегодня уже никого не удивишь местными районными газетами, в далеких уголках российской провинции они служат едва ли не единственным «рупором» общественного мнения. А в начале XX века появление таких газет становилось незаурядным событием в жизни уездных городов Петербургской губернии.