@живой журнал - Юлия Кова(ль)кова

09:10. Прицеливаюсь сделать фотку уморительной ёлки и слышу шуршание шин. Старательно делаю снимок и кошусь на проезжающий мимо автомобиль. Ага, так я знал: «туарег», а в нём сидит наше величество Ира. Красная Шапочка бросает на меня небрежный, неприязненный взгляд и скользит на машине дальше. «Давай—давай, жми на газ, не спи за рулём, черепашка…» Из открытого окна «туарега» до моих ушей долетает знакомая мне мелодия. Быстро вспоминаю её название: «Winter» («Зима») в исполнении квартета виолончелисток. Отлично, я тоже люблю эту композицию – она очень похожа на стук сердца. И это настораживает меня: бешеный темп музыки никак не вписывается в плавную манеру Самойловой водить cвой автомобиль. Прокручивая в голове мелодию, жму на газ и потихоньку отправлюсь следом за «туарегом». Кроссовер уныло тащится к повороту со двора и плавно выкатывается на Профсоюзную. Но при первых же pizzicato9 (ага, я разбираюсь в музыке, потому что умею играть на скрипке… ладно: когда—то давно переспал с одной хихикавшей скрипачкой) «туарег» в один миг отрывается от меня и на невероятной скорости проходит метров триста, преодолев два, горящих желтым, светофора. «Ничего себе…» Пришлось мне срочно отрегулировать положение ветровика и догонять Самойлову. Нахожу её «туарег» уже на пересечении Киевского шоссе и МКАДа. Первый раз благословил пробку, которая навечно здесь прописалась. Аккуратно сел Самойловой на хвост и пошёл в её кильватере, отставая то на пять, то на десять машин. Стараюсь быть в «слепой» зоне Иры: не хочу, чтобы Самойлова заметила меня. Но та, словно чувствуя преследование, за два захода ловко уходит от меня в левый ряд, а оттуда перебирается в крайний правый. Красная Шапочка буквально играет в «пятнашки» на дороге. Сколько там на спидометре? Сто двадцать, сто тридцать километров в час? «Аллё, женщина, у вас что, совсем крышу снесло на почве маркетинга? Зайка—то твой куда вообще смотрит?..» Костерю ни в чем не повинного Зайку и увожу свой мотоцикл влево. Если что, буду подсекать «туарег», пока эта безумная в кого—нибудь не въехала. Но «объект» умело прячется от меня за длинной синей фурой. Причем, как я заметил, ни одного из правил дорожного движения Самойлова бы не нарушила, если б только не эта её скорость, что б её… Водит Красная Шапочка так, словно по лесу бежит, а за ней гонятся волки. В итоге, в рекордно—короткий срок «туарег» и я преодолеваем расстояние от Киевского шоссе до поворота на Рябиновую и подлетаем к «Верейской Плазе» на одном дыхании. Если бы у этой ведьмы была метла, она и на ней быстрее не долетела бы.

09:20. Доехав до бизнес-центра, Красная Шапочка сбрасывает скорость, ехидно оглядывается на меня и вытаскивает пластиковую карточку из окошка автомата. Шлагбаум поднимается, и Самойлова преспокойно сворачивает на парковку к «Верейской Плазе». Интересно, Красная Шапочка всегда так ездит, или это было показательное выступление лично для меня? Боюсь, что второе… И эта мысль мне неприятна. «Стерва, дрянь белобрысая… всё—таки меня раскусила…» Сейчас я злюсь уже по-настоящему. Не потащился за «объектом», а проехал вперед по Верейской улице. У дома номер девятнадцать свернул в маленький тёмный квадратный двор. Притормозил, выкинул «кочергу» (то есть припарковался). Снимаю шлем, вытряхиваю сигарету из пачки. Вижу бабку и маленького облезлого пуделя, которого старушка водит по двору на синей верёвочке. Ровно так, на поводке вела меня сейчас Ира. Не выдержав, зло шарахаю кулаком по стволу дерева, у которого остановился.

– Хитрая, сметливая сука, – жалуюсь бабке я.

– Да у меня мальчик, – ахает старушенция, после чего хватает в охапку пуделя и волоком тащит его в подъезд. Но мне уже не до бабки. Для начала будем честны сами с собой: Самойлову голыми руками не возьмёшь, и та простая схема «подставы» на дороге, которую я хотел применить к ней, не пройдёт. Почему? Да потому что мой «объект» не боится лихих маневров. То, как водит машину человек, на мой взгляд, прекрасно иллюстрирует его характер. Вот так – резко, остро, мгновенно – Красная Шапочка будет реагировать на оперативника, если тот только подвалит к ней с какой-нибудь историей. Ну и как тогда действовать, на чём играть, какие слабости у этой женщины? Что я видел, что я сам знаю про неё?

Докурив сигарету, щелчком отправляю бычок в сторону урны, неохотно признав в женщине соперника, равного себе (всё равно, тварь скользкая). Вытаскиваю из кармана брюк схему «лепки» «объекта» – тот самый график, который я трудолюбиво рисовал несколько часов назад. Грош цена этому графику. Выуживаю из кармана куртки желтый Cricket. Чиркнув колёсиком, поднёс к схемам жадный огонек. Сухая бумага вспыхнула. Дождавшись, когда лист почти догорит, я символично выпустил последний клочок в воздух. На мой взгляд, это было единственно правильной оценкой того, на что я потратил время. Вытаскиваю из кармана мобильный и печатаю эсэмэс:

«Доброе утро, Дядьсаша. Отработал я Ваше задание. Кстати, Вас ждёт приятный сюрприз отн. Маркетолога. Оказывается, мы тут все знакомы. Мне приехать, или по телефону всё решим?»

Отправляю сообщение Фадееву, и через три секунды получаю ответ:

«Андрей, ненавижу твои ребусы. Приезжай в офис. Встретимся сразу после того, как от меня уйдет Д.К. <Даниэль Кейд>. PS: Поешь где-нибудь. А то твоя мама мне звонила и на тебя жаловалась.»

Красноречиво закатываю глаза и еду выполнять приказ «совета двух». Всё равно от меня не отстанут, а мне надо где—то время убить. Сунул в уши затычки, рванул в «Четыре времени года». Позавтракаю, заодно и подумаю, как поймать Маркетолога…».

@

5 апреля, 2015 года, воскресенье, утром.

Центральный офис детективно-охранного предприятия

«Альфа».

Ленинский проспект, дом 5, Москва.

Россия.

В 09:50 Даниэль Кейд припарковал новенькую чёрную таргу «Chevrolet Corvette C7 Stingray» на дублёре Ленинского проспекта, открыл заднюю дверь автомобиля и выпустил на улицу Еву с Деаком.

– Ева, пойди погуляй, детка. Минут тридцать – сорок. Я скоро буду, – попросил Даниэль. Ева кивнула. Деак потёрся о ладонь хозяина мокрым холодным носом, и девочка с псом направились в маленькую аллею «дублёра». Посмотрев дочери вслед, Даниэль вытащил iPhone и набрал номер Уоррена:

– Hi Max! How are your doings? Привет, Макс. Как твои дела?

– Привет, Даниэль, спасибо. Как твои?

– Fine, thanks. Нормально. Расскажи мне, что тебе удалось узнать про Дмитрия Кузнецова, – потребовал Даниэль.

Макс говорил минут пять.

– Вот так вот, Даниэль, – заключил свое повествование Макс, – теперь ты знаешь всё.

– Спасибо, Макс. Ты, как всегда, меня выручил. Через сорок минут встречаемся внизу, у твоего дома. – Даниэль дал отбой и отправился к пешеходному переходу. Спустя пять минут Кейд уже подходил к высокому офисному зданию. Окинул взглядом охранника с рацией и назвал себя. Проверив списки, охранник прикоснулся пропуском к двери, над которой красовалась маленькая латунная вывеска. На табличке была изображена устремлённая вверх комета с символом «альфа». Клацнул автоматический замок, и Даниэль поднялся по мраморной лестнице на третий этаж, к двери с простой надписью «Альфа». В дверях его уже ожидал Александр Иванович Фадеев, хозяин агентства. Даниэль дружелюбно протянул ему руку.

– Добрый день, Александр Иванович, – по—русски сказал Даниэль.

– Добрый день, господин Кейд, – ответил Фадеев. Хозяин агентства вежливо пожал ладонь Даниэля и сделал приглашающий жест в сторону своего кабинета. Пропустив заказчика внутрь, Фадеев закрыл дверь, а Даниэль, оглядевшись, выбрал уютное кресло, где и устроился с удобством. Фадеев уселся напротив.

– С чего начнём? – спросил Даниэль, вальяжно закидывая ногу на ногу.

– What language do you prefer to speak, Mister Cade, is it English, or, may be, Arabian? На каком языке предпочитаете вести беседу, на английском или арабском? – спросил Фадеев. С его опытом работы на Ближнем Востоке Александр Иванович моментально распознал едва различимый акцент хорошо образованного жителя Александрии. И всё же меткий удар, нанесённый Фадеевым, цели не достиг: Кейд даже бровью не повёл:

– Говорите на русском. Мне так удобнее.

«Ну, что, съел?», – ехидно подумал Даниэль.

«А неплохо», – решил Александр Иванович.

– Желание гостя – закон для хозяина, – вслух сказал он. – Что вам предложить? Английский чай? А может быть, кофе?

– Спасибо, ничего не надо. Не хочу вас затруднять, к тому же я тороплюсь. Через несколько часов у меня самолёт в Лондон, поэтому давайте сразу перейдём к делу, из—за которого я здесь.

Фадеев кивнул и сложил перед собой руки в замок, на одно короткое мгновение прижав большие пальцы к кончику носа. Он внимательно смотрел на Даниэля; тот заговорил, тщательно подбирая слова – каждое слово: