Расследования доктора Гидеона Фелла. Преступный замысел (сборник) - Джон Карр

– Простите, сэр, – кротко ответил Морган, глядя на епископа поверх очков. – Мне очень жаль. Никоим образом я не хотел встать на вашем пути в расследовании убийства. Я лишь хотел сказать, что…

– Не обращайте на него внимания, епископ, – дружелюбно сказала Маделин. – Не обращайте внимания. Вы можете кататься по нашим перилам сколько захотите, никто вам и слова не скажет. Я даже подложу большую подушку, чтобы вам было удобнее приземляться, – добавила она, внимательно разглядывая его. – Но вам она, впрочем, не понадобится, правда?

– Ангел мой, – бесстрастно произнес Морган, – помолчи. Я собирался сказать, что…

– Но я ведь говорю правду, – возмутилась Маделин, прислонившись к воротам. – И более того, я не веду себя, как ты – помнишь, ты сказал, что ты поставил бы туда аквариум с золотой рыбкой, а не подложил подушку? Это не очень-то любезно.

– О солнце моей жизни, – ворчливо отозвался ее муж, – все это не важно. И тот факт, что природа наделила его преподобие нижней дорсальной частью достаточно широкой, чтобы скользить по перилам всей Англии, сейчас не важен. Более того, упоминать об этом несколько бестактно. – Он поглядел на Стэндиша, и его лицо мгновенно помрачнело. – Послушайте, сэр. Мы не… ну, епископ прав. Признаю, мы не отнеслись к этому происшествию серьезно. А если бы не чувства, которые испытывает в связи со случившимся Бетти, я бы даже не стыдился своих шуточек. Да, я понимаю, de mortuis[6] и все в таком духе. Но по правде говоря, сэр, – старина Деппинг был той еще занозой в заднице, разве нет?

Стэндиш потеребил руль.

– Я бы попросил вас! – запротестовал он.

– Да, – ответил ему Морган бесстрастно. – Я понимаю, это не мое дело. Я лишь хотел сказать, что я стою тут и жду вас, дабы сообщить, что инспектор Мерч отправился домой пообедать. Он сказал, что постарается вернуться побыстрее. Он позволил мне осмотреть домик для гостей вместе с ним, и мы нашли кое-что.

– Могу ли я поинтересоваться, молодой человек, – оскорблено осведомился епископ, – по какому праву вы так поступили?

– Ну, сэр, полагаю, что по нашему собственному. Там, в общем-то, и не на что смотреть. Но мы нашли пистолет. Наверное, надо сказать, что мы нашли некий пистолет, но почти не приходится сомневаться, что это тот самый. Вскрытие еще не провели, но доктор сказал, что его убили пулей тридцать восьмого калибра. А пистолет, который мы нашли, – револьвер «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра… Вы найдете его в правом ящике стола Деппинга, – добавил Морган в небрежной манере Джона Зеда, детектива-дипломата.

– А? – переспросил Стэндиш. – В столе Деппинга? Какого дьявола он там делал?

– Это пистолет Деппинга, – ответил Морган. – Мы нашли его там.

Обнаружив, что держит в руке стакан с коктейлем, парень осушил его, а затем поставил стакан на край ворот, засунул руки в карманы красно-белого блейзера и попытался напустить на себя таинственный вид, как Джон Зед. Но это было сложно. Только сейчас Донован обратил внимание на непоседливость писателя. Он вполне мог представить, как тот расхаживает по лужайке с коктейлем в руке, теребит очки на носу и излагает свои теории улыбающейся жене.

– Нет никаких сомнений в том, что это его пистолет, сэр, – сказал он. – На рукояти есть маленькая серебряная пластинка с его именем. В том же ящике лежало разрешение на ношение оружия, и номера совпали… Кстати, из него недавно стреляли дважды.

Доктор Фелл подался вперед. В своем черном плаще и шляпе он резко выделялся на фоне зеленого ландшафта.

– Два выстрела? – повторил он. – Мы знаем только об одном. Где вторая пуля?

– В том-то и дело, сэр. Мы ее не нашли. И Мерч, и я поклясться готовы, что в комнате ее нет. Затем…

– Полагаю, мы впустую тратим время, – вмешался епископ. – Все это мы могли бы узнать официально от инспектора Мерча. Продолжим путь, Стэндиш?

«Иногда, – подумал Донован, – старику не хватает обыкновенной вежливости». Впрочем, эти постоянные упоминания о езде по перилам должны действовать ему на нервы, а Маделин Морган, похоже, собиралась выдать очередной комментарий касательно подушек. Доктор Фелл что-то сердито пробормотал, покосившись на епископа, но Стэндиш не смог противиться его холодному взгляду и нажал на стартер.

– Верно, – дружелюбно кивнул Морган. – Освобождайтесь побыстрее, – сказал он Доновану. – И заглядывайте на стаканчик мартини. – Прислонившись к воротам, он смотрел на епископа, пока машина выезжала на дорогу.

А затем будто прозвучал голос самого старины Джона Зеда, громом донесшийся издалека.

– Не знаю, к каким выводам вы придете, ваше преподобие, – заявил старина Джон Зед, – но я дам вам подсказку. Ищите крючок.

Машина, покачиваясь, начала набирать скорость. Стэндиш удивленно моргнул.

– А? – переспросил он. – О чем это он, а? Какой еще крючок? Как чертов крючок со всем этим связан?

– Никак, – ответил епископ. – Чушь все это. Как разумные люди могут читать бессмыслицу, написанную человеком, который представления не имеет о криминалистике, ускользает от моего…

– О, слушайте, – запротестовал полковник, чьим любимым чтивом была сага о Джоне Зеде, – «Убийство в Палате лордов» переиздается в одиннадцатый раз тиражом в семьдесят девять тысяч экземпляров. «Кто стрелял в премьер-министра?» – шестнадцатое переиздание тиражом в… ну, я не помню, но в чертову кучу чертовых экземпляров. Берк мне говорил. Кроме того, – добавил Стэндиш, прибегая к запрещенному приему, – они моей жене нравятся.

Доктор Фелл, задумчиво разглядывавший дом слева, подавил смешок. Он украдкой посмотрел на епископа и сонным голосом заметил:

– Я бы сказал, что вы в весьма неудобном положении. Похоже, распространилось мнение, что ваше поведение имеет, хммф, некоторые недостатки. Хе. Хе-хе-хе. Сэр, на вашем месте я был бы осторожен, очень осторожен. Будет весьма прискорбно, если, скажем, произойдет еще какой-нибудь конфуз.

– Не вполне понимаю вас.

– Ну, мы с полковником будем вынуждены отстранить вас от расследования. Это может просочиться в газеты. Послушайте, ваше преподобие, – на красном лице доктора Фелла застыло участливое выражение, его глаза были широко раскрыты, – будьте аккуратнее. Прислушивайтесь к тем, кто хочет вам что-то сказать, и ничего не отбрасывайте, посчитав не важным. Хорошо?

Похоже, доктору Феллу пришла в голову какая-то мысль, и он обдумывал ее, пока машина подъезжала к «Ферме». Железные ворота были заперты, а у сторожки полисмен крупного телосложения демонстративно не обращал внимания на небольшую группу зевак, собравшихся снаружи. По знаку Стэндиша он открыл ворота.

– Вот что вам скажу, – заявил Стэндиш. – Я поеду в дом, распоряжусь, чтобы приготовили комнаты и взяли ваш багаж. Вы ступайте прямо в домик для гостей и осмотритесь. Я скоро к вам присоединюсь. Епископ знает, где это.

Епископ с готовностью согласился. Он строго спросил полисмена, не трогали ли здесь чего-нибудь, удовлетворенно осмотрелся, а затем понюхал воздух, будто брал след. «Должно быть, – подумал его сын, – наша троица представляет собой странное зрелище». Впереди, у подножия пологого склона, на фоне желтоватого неба виднелся силуэт приземистого дома. Не считая вязов, росших по обе стороны дороги, все декоративные деревья возвышались позади «Фермы» – на территории поместья, занимающего восемь тысяч акров. «Ферма» была выстроена в стиле поздней английской готики. Огромные окна увивал плющ. Перпендикулярно центральному корпусу протянулись левое и правое крыло здания – будто кто-то пытался начертать колоссальный квадрат, но забыл одну сторону. «Ферма» скорее походила на музей или правительственное здание, а не на жилой дом. Содержание такого имения, подумалось Доновану, должно обходиться в целое состояние. Стэндиш уж точно не был обычным военным на пенсии.

Домик для гостей находился в южном краю парка на опушке леса, что придавало ему заброшенный, скорбный и зловещий вид. Земля вокруг была болотистой, а за домом росли раскидистые деревья, на фоне которых дом казался меньше, чем был. Если сама «Ферма» была выполнена в незамысловатом стиле эпохи Тюдоров, то в этом случае доморощенный архитектор смешал воедино все известные ему архитектурные изыски и собрал столько вычурных украшений фасада, что дом походил на какой-то гигантский орга́н в гигантском театре. Казалось, на нем можно играть. На приземистом каменном сооружении красовались витые колонны, барельефы, пилястры, лепнина и прочая мишура. Каждое окно – в том числе окна подвала – закрывали витиеватые решетки во французском стиле. Вдоль здания тянулись два балкона – повыше и пониже – с экстравагантными металлическими перилами. На западной стороне дома Хью увидел распахнутую дверь, ведущую из комнаты на верхний балкон. Рядом с ней от верхнего балкона к нижнему вели ступени лестницы, по которой и сбежал убийца. Чудовищная безвкусица здания придавала ему особую мрачность. Невзирая на солнечный день, рощица выглядела темной, а воздух был слишком влажным после вчерашнего дождя.