Графоман - Бронислава Бродская

каждую минуту она обдумывала 'как', как это сделать так, чтобы никто ничего не заподозрил. Как, как? Бывают ли вообще идеальные преступления? Яд? Несчастный случай? Задохнулся во сне?

… Долгие раздумья по-поводу способа … подготовка … осуществление замысла … Так, это уже другая стилистика: утро преступления. Отец с девочками уехали на целый выходной, она осталась с ребенком одна. Мальчик спит … она подходит и смотрит на его спящее лицо. Во сне он не выглядит дефективным. Наоборот, он похож на сестер, такой же высокий лоб, длинные ресницы, русые волнистые волосы. Она смотрит долго, не может решиться. Вспоминает беременность, надежды, борьбу первых месяцев …радость, что мальчик выжил, потом гордость за то, что крест они несут достойно, потом холодноватость родных и друзей … потом прогулки по улицам, когда каждый взгляд толпы жег их каленым железом. Ох уж эти сочувственные, брошенные украдкой взгляды, люди смотрели на него, а ей казалось, что и на неё тоже: она родила эту мерзость, этот позор, этого ужасного уродца … Во сне лицо сына было нормальным, под одеялом лежал маленький мальчик, который полностью от неё зависел.

Но … наконец она решается, берет лишнюю подушку и плотно прижимает её к спящему лицу. Тело ребенка напрягается, выгибается дугой, он судорожно стучит маленькими пятками по кровати. Слышны сдавленные стоны, сопение … Она держит подушку … держит еще долго после того, как тело перестает двигаться. Она просто не может ее отнять от его лица, увидеть то, что она сделала. Своими руками убила сына … А вдруг лицо посинело? Вот она снимает подушку: нет, ничего особенно не видно. Спит и спит. Женщина звонит в полицию и мужу: мой сын умер, задохнулся, подавился чем-то … не знаю … нет … Полиция приехала минут через десять, следом за ними в доме появились парамедики. Во дворе мигают огни спецмашин, выходит сосед в пижаме. Тело забрали. Женщину утешали, говорили какие-то слова, предлагали сделать седативный укол, спрашивали, сообщила ли она мужу. Да, сообщила, он сейчас приедет с дочерьми. Сможет ли она остаться в доме одна, может пригласить кого-нибудь из близких родственников. Нет, не надо, спасибо …

Женщиной овладели практические мысли. На вскрытии факт смерти от удушья конечно обнаружится. Расследование? Как это могло с ним произойти? Кто был дома? Только она. Ага … Но, она же не дура. Она положила ребенку в рот большую 'стеклянную' конфету. Он был беспокоен, и она, чтобы его успокоить, дала ему пососать его любимую карамельку. Ей надо было отойти. Они всегда так делали. Сосание его успокаивало. Семья конечно подтвердит. Как он мог этой конфетой подавиться? Нет, она не видела и не слышала, была в душе … Подавился как-то. Откуда она знает как? Конфету она протолкнула в горло, нет, он уже не мог ее проглотить, он был мертв, конфета застряла, если широко открыть ему рот, то ее будет видно. На вскрытии увидят и … подозрения с нее снимутся. Женщина опять была полна оптимизма. Будут ли они так стараться расследовать смерть больного ребенка. С таким ребенком, ведь, что угодно могло случиться. Сейчас приедет муж, войдет в дверь и … посмотрит на нее долгим пристальным взглядом. Надо этот его взгляд выдержать! Догадается он или нет? А пусть бы и догадался. Она это сделала, он бы ни за что не смог. Так бы и жил как грустный зомби. А с нее хватит. Она смогла. Ее семья этого не заслужила. Она не для себя, она … для них. Да, и для него тоже. Сейчас ей правда так казалось. Зачем ему жить и мучиться ?

Притихшие девочки смотрели на нее серьезными глазами. Ну, что ж … несчастный случай. Ваш брат задохнулся конфетой. Я проглядела. Что ж делать. Идите в кухню, надо что-то поесть. Муж ни о чем не спросил. Догадался? Может быть. Ну и пусть.

На вскрытии конечно нашли конфету … странно, но … у мальчика были проблемы с питанием, что ж тут удивляться … врожденная периферическая невропатия, мог ли он адекватно управлять своим глотательным рефлексом? Вряд ли … там был целый букет патологий. Несчастный случай. Зря мать его оставила с конфетой. Ее можно понять, они же всегда так делали… Никакого уголовного дела возбуждено не было.

Финал: инспектор полиции имел серьезные сомнения в невиновности матери, при большом желании он бы даже, вероятно, смог доказать ее виновность в смерти ребенка, но … зачем? Несчастная семья. Обвинять мать в убийстве? У них двое детей. Он представил дело, как несчастный случай и постарался о нем забыть. Родственники собрались в церкви и сидели плечом к плечу на мемориальной службе. Маленький гроб сиротливо стоял на постаменте. Священник говорил что-то о безгрешной детской душе. Больше говорить было нечего. Через год, они развелись … Начать жить с 'чистого листа' не получилось. Из жизнь стала спокойной, но радости в ней уже никогда не было.

Гриша все продумал. Ему уже хотелось начинать работать над своим детективом. Впрочем, можно ли было считать идею детективной. Да, просто надо сделать это историей преступления, и 'выписать' процесс убийства, потом расследования … Как чисто детективная, идея была ущербна, да что там ущербна … просто дерьмо. Там не было самого главного – интриги-тайны: кто убил? Собственно расследование оказывалось минимальным. Ну, и ладно … Пусть будет психологический роман с детективным элементом. Надо придумать название. Это важно, это знак темы, вызывающий те или иные ассоциации. Заголовок должен быть выразительным и впечатляющим. Придумал же Гоголь название 'Мертвые души', и … хочется читать. Заглавие … это сгусток смыслов. Было бы стильно назвать роман одним емким словом: Тупик … Проклятие … Избавление … Нет, не то. Претенциозно. Есть 'Западня', 'Деньги', 'Накипь', 'Разгром'… да мало ли … но он же Гриша Клибман, а не Золя. А вот 'Желанный ребенок' – это лучше, банально, но уже чувствуется какой-то подвох, хотя … слишком все продастся на первых же страницах. Не годится. Есть броские издательские названия … Гриша усмехнулся. 'Игры с темным прошлым' или 'Волчья ягода'. А как насчет 'Дождь тигровых орхидей', 'Властелин на час'. Он помнил все эти красивые названия, он сам скачивал для Машки подобные книги. От таких названий несло дешевым чтивом. Нет, только не это. С другой стороны, стал бы он противиться, если бы 'орхидеи' предложили в издательстве и … опубликовали? Конечно бы