Гибель эскадры - Александр Корнейчук

Комитетчики. Довольно!

— На палубу его!

— Под башню!

Оксана. Я предлагаю арестовать его и держать, пока не придет подтверждение из Москвы. Предупреждаю, комитет расстреляет всех, кто попробует устроить самосуд.

Гайдай. Так… покрываешь его именем комитета. Черноморцы! Комитетчики! Кто не согласен с нею — за мной!

Выбежал из салона, за ним медленно вышла часть комитетчиков. Засуетились те, кто остался. Шум.

Голоса. Что же теперь делать?

— Что теперь?

Стрыжень (взволнованно). Спокойно, товарищи… Спокойно…

Оксана. Взять под стражу его. Отвести в трюм и держать там, пока не прибудет подтверждение из Москвы.

Балтиец. Подтверждение из Москвы прибудет.

Оксана. Иди, иди, товарищ. Нам надо самим подумать, разобраться… Иди…

Вооруженный моряк медленно вывел балтийца. Все внимательно следят за ним и, когда закрылась дверь, бросились к Оксане и Стрыжню.

Голоса. Что же теперь?

— Отвечай!

— Говори!

Оксана (с трудом поборов волнение). Исключить из партии Гайдая за раскол комитета, за срыв партийной дисциплины, которая должна быть сейчас железной.

Комитетчик (растерянно). Быть может, попросить его вернуться?

Оксана. Партия никогда не просит.

Стрыжень. Заседание комитета большевиков Черного моря продолжается.

Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Салон адмирала. Гайдай и Кобза.

Гайдай. Нет никого.

Кобза. Где же она может быть?

Гайдай (оглядывается). И мальчугана нет.

Кобза. Надо сейчас же ее разыскать. (Пауза.) И кончить.

Гайдай (встревоженно). Что?

Кобза (заметил, переменил тон). Я говорю, кончать надо, то бишь договориться, доказать, что она ошибается, что из-за нее комитет раскололся… В такой ответственный момент, постольку поскольку завтра подойдут немецкие подводные лодки, а с берега — пехота кайзера, гайдамаки… К бою готовиться надо. Раздать всем оружие, часть людей послать на берег, а не сидеть сложа руки. Она обязана заставить Стрыжня раздать матросам оружие, пулеметы, бомбы, патроны.

Гайдай. А если она не согласится, что бы ты сделал?..

Кобза. Если не согласится… (Долго смотрит на Гайдая, боится сорваться, говорит медленно, не спуская с него глаз.) Тогда необходимо немедленно уничтожить.

Гайдай (схватил Кобзу за грудь, прижал к стенке). Уничтожить?

Кобза (тревожно). Что с тобой? Не ее — балтийца уничтожить, провокатора. Это он опутал Оксану.

Входит Оксана.

Оксана. Что вам нужно?

Кобза. Мы пришли поговорить с вами, постольку поскольку мы…

Гайдай (перебивая). Я сам поговорю. Ступай, Кобза.

Кобза. Вместе, может, лучше?

Гайдай (резко). Топай.

Кобза ушел.

Оксана. Что же ты стоишь? Подойди ближе. Ты все прячешься в кубрике комендоров. Ты побледнел, исхудал. Сядь ближе. Расскажи, что делаешь.

Гайдай. Я в последний раз пришел спросить тебя: что думает делать комитет?

Оксана. А зачем ты Кобзу взял с собой? Ему тоже необходимо знать, что намерен делать комитет?

Гайдай. Боцман Кобза теперь наш, и бояться его нечего.

Оксана. Так зачем ты его отослал?

Гайдай. Потому что…

Пауза.

Оксана. Ну!

Гайдай. Потому что я хочу говорить не только о работе комитета.

Оксана. А еще о чем? У меня нет времени.

Гайдай. Ты будешь говорить. (Резко.) Я найду для тебя время.

Оксана. Ты пришел угрожать мне?

Гайдай. Не угрожать я пришел. Я кричать хотел, когда шел к тебе. Страшным кошмаром обступили нас эти дни. И это принес он — тот, кто называет себя балтийцем. Топить корабли!.. Топить корабли!.. Кто может пойти на это? Я хотел бы знать — кто?

Оксана. А если революция, штаб ее, прикажет, как поступишь ты?

Гайдай. Мы примем приказ штаба, но сами топить не будем, не можем топить. Для нас не хватит места на Черном море — мы пробьемся сквозь Дарданеллы, пойдем в чужие моря, подожжем их нашим красным огнем и, как «Потемкин», гордо пронесем наше знамя до Балтики или… погибнем в неравном бою… как герои…

Большая пауза.

Оксана. Чем больше я слушаю тебя, Гайдай, тем больше убеждаюсь, что балтиец правду принес нам из центра. Ты подымешь эскадру против нас, погибнешь, как герой, сорвешь Брестский договор, и штыки кайзера подымутся над полями республики. И от Черного моря до Ледовитого океана расставит ноги жандарм. Но до этого мы не допустим. Мы найдем того, кто твоими спичками, Гайдай, поджигает фитили.

Гайдай. Доколе же резать собственное тело и кровью своей кормить бешеных собак, лишь бы не кусались? Финляндию отдали… Украину отдали… Карс… Ардаган… Батум…

Оксана (взволнованно). Гайдай!

Гайдай. Топить эскадру и такой ценой покупать передышку…

Оксана. Гайдай!

Гайдай. Что может сравниться с этим? Отвечай.

Оксана. Какие слова? Слова какие найти для тебя, чтобы понял ты партию, руководителей ее?..

Гайдай. Эсминцы… линкоры… боевые корабли… Торговать стали дешево — и чем?

Оксана. За первую в мире пролетарскую революцию это недорого. Недорого, Гайдай.

Гайдай. Стоп! Ясно!

Оксана. Ясно? (Обрадовалась.) Наконец-то ты понял… Гайдай. (Идет к нему.) Ты… ты… тебе все ясно!.. Ясно… Как я рада.

Гайдай (резко). Так! Все ясно! Смерть провокатора освободит тебя, вас, — и это будет недорого, недорого, Оксана. (Резко повернулся и вышел.)

Оксана (вслед ему). Гайдай! (Большая пауза.) Ушел. (Взволнованно.) Какие слова… слова какие найти для тебя… Гайдай, Гайдай… Нет. Поздно… Огонь у динамита… Силою необходимо гасить его… Ставить точку… А если нет… то уничтожить. (Большая пауза. Медленно подошла к разостланной на диване шинели и тихо произнесла.) Юрко! Юрко! (Громче.) Товарищ матрос революции, вставай!

Из-под шинели слышен голос юнги.

Юнга. Спать хочу.

Оксана. Вставай, Юрко, скорей!

Юнга вылез из-под шинели.

Юнга. Я так устал. Я спать хочу.

Оксана. Вставай, одевайся. Ты же матрос! Тебя ждет революция.

Юнга. Пускай и она немного отдохнет. Она тоже устала, как и я.

Оксана. Как же революция отдохнет, если ты, ее матрос, спишь? А кто на посту стоять будет? Одевайся, товарищ юнга, и слушай.

Юнга. Есть слушать, тетя Оксана.

Оксана. Я сейчас пойду в трюм, а ты тихонько, чтобы никто не заметил, пройди на бак и посмотри, много ли там матросов и там ли боцман Кобза. Только чтобы тебя не заметили. Потом спустись вниз, к третьему кубрику, узнай, спят ли комендоры, и быстро возвращайся. Понял?

Юнга. Есть, тетя Оксана. Понял.

Оксана. Смотри, чтобы тебя Кобза не увидал. А если тебя схватят за руку и спросят, что ты тут делаешь, что ответишь?

Юнга. Я скажу, что я…

Оксана. Ну…

Юнга. Я скажу, что у меня живот болит и я в гальюн иду… «Пустите — не выдержу».

Оксана. Ступай! Ступай!

Юнга убежал. Входят Стрыжень и комитетчики.

Стрыжень. Задраить салон.

Комитетчики задраивают.

Оксана. Что случилось?

Стрыжень. Радиограмма из центра.

Оксана. Москва ответила?

Стрыжень. Да. Шифрованная — комитету. Простая — адмиралу.

Оксана. Читай.

Стрыжень. Я прочитаю радиограмму адмиралу. (Читает.) «Наморси. Коллегия Народного комиссариата по морским делам приказывает вам немедленно принять меры к переводу судов из Новороссийского порта в Севастополь с таким расчетом, чтобы закончить перевод всего флота не позже девятнадцатого сего июня».[3] Что же это… Значит, нужно возвращаться?