Синдром Адели (СИ) - Задорожня Виктория

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Резкое приземление на стул. Скинул меня, расправляя неподвижные ноги. Облокотил о спинку, и пошел к плите. Так и не сменив положение, бросила пустой, безжизненный взгляд на окно. Там солнце светит… Там жизнь… Пелена перед глазами меняет цвета. То, что раньше казалось ярким, теперь стало серым…

Звук цокнувшей о столешницу тарелки заставил вздрогнуть. Дрожь прошла по телу… Потянулась пальцами к пиале… Что-то загорелось! Что-то имело смысл! Желание узнать вкус… Облизалась, обхватила руками, и резко взвизгнула, ошпарив раскаленной посудиной пальцы.

— Дура! — Злобно прорычал ублюдок, перехватив мои запястья. И откинул руки прочь, так, что кисти болезненно ударились о вытесанное дерево. Достал ложку, ткнул мне. Сжала ее… Обвела языком пересохшие губы, жадно впиваясь взглядом в тарелку с ароматным бульоном. Оторвал от свежего, мягкого хлеба горбушку. Корочка так аппетитно прохрустела… Положил рядом, на салфетку. Истерично сцапала кусочек сдобы, и вгрызлась в нее, как собака в кость! Как вкусно… Вкусно… Резким рывком он перехватил мою руку. Замерла… Отнимет?

— Пожалуйста… Я хочу есть! Пожалуйста… — хрип болезненно прорывается с воспалённой гортани. И он раздражённо впивается пальцами поверх моих, стиснув ложку.

— Заткнись! Я разве сказал, что заберу?! Ты подавишься! А твой труп мне пользы не принесет. Ешь спокойно. — разжал ладонь, и я снова ринулась к хлебу и куриному отвару, руководствуясь тем же неудержимым желанием… Заполнить пустоту.

— Ааай… — непроизвольно стону, когда рука перехватила мои мокрые волосы, и с силой потянула назад.

— Если! Ещё раз! Ты кинешься на тарелку! Я не дам тебе съесть ни единого кусочка! Это ты поняла?! — Кивнула… И, сдерживая порыв, стала в ускоренном, но уже опасливом темпе, есть свою порцию пищи на сегодняшний день.

*****

Слизав с губ остатки супа, и дожевав крошки с салфетки, нерешительно подняла на него глаза. Теперь, когда основные инстинкты удовлетворены, ясность ума возвращается…

— Можно, я вернусь… К себе? — Со всей осторожностью, но, я все-же спросила то, чего бы десять минут назад не додумалась спросить ни по каким убеждениям! Точно, лишаюсь рассудка!

Сначала, олицетворение всех моих самых страшных кошмаров, недовольно фыркнуло… А после, ухмыльнулся… Чуть не поперхнулась собравшейся слюной! Кажется, я только-что разбудила недавно задремавшего зверя…

Глава 7. Возможно ли не сломаться?

Эви

Кажется, снова почувствовала в себе что-то человеческое. Чистое тело приятно пахнет, нет жжения от вьевшейся в раны грязи. Жажда не мучает… И голод. Голод отступил. Приятное чувство наполненности… В моей норе мигает тусклый свет… Я вижу! Не кромешная тьма… Предметы, стена, мои отметины, вычерченные в ровный, несколько недельный ряд… Подхожу к ним, и провожу по каждой подушечками пальцев… Семнадцать. Я насчитала семнадцать…

Первое — начало. Отсчёта. Моей новой, нежилой жизни. Последняя… Последняя?! Хихикнула про себя, истерично! Она далеко не последняя! И мне это хорошо известно! Сколько же их ещё будет? Пока не надоем ему? Пока не спасут? Или… Пока не смогу чертить… Неподвижными пальцами? Время покажет… Научилась мириться. Глотать ощущение бесконтрольности. Я больше ни над чем не властна…

Очень тихо. До боязни тихо… Тишина режет слух. И сознание прогибается под гнетом бесконечного молчания. Хочу ее прервать, хоть ненадолго… В голове всплывает старая детская песенка… Мама ее мне пела, когда мы играли. А ведь, она была права… Уехала, в неизвестность. И чем это для меня закончилось? Ищут ли меня вообще? Чтобы снова не разреветься, начинаю напевать.

— Лондонский мост… рушится… рушится… Ла… ла-ла-ла…ла-ла-ла…. Ла-ла-ла… Ла-ла-ла… Моя Леди… — по телу мурашки поползли… Игра! А ведь, действительно! Если задуматься, это очень походит на игру! Игру больного психопата! Он доводит до состояния, когда жизнь почти покинула тело… А потом, приводит в чувство, и даёт отдышаться, чтобы начать заново. Его забавляют эти правила. Ведь он их создаёт! Он и игрок, и судья, и победитель… А мне известно лишь, что раз сейчас мне вернули жизнь, то следующим его шагом станет… Новая попытка отнять её! Более изощрённым методом! Ближе к краю! Интересно, что меня покинет раньше? Дыхание, или желание бороться?

Живот резко скрутило. Потянуло внизу… Ухватилась за него руками, и несколько раз глубоко вдохнула… Спазм довольно сильный, даже прилегла, чтобы помочь себе справиться. Несколько минут… Стало легче. Ещё несколько — боль прошла. Слава Богу… И что такое это было? В этот момент тяжёлый засов заскрипел. Снова… Игра началась.

Артём

Она лежит, поджав под себя ноги. Такая тоненькая, хрупкая… Нет! Перестань! — одергиваю себя.

— Подними футболку, — кидаю ей маленькую подушку. — Подложи под свою тощую задницу и раздвинь ноги.

— Что ты собираешься сделать? — Испуганно сжала руками полы футболки. — Ты ведь не станешь?… — Нерешительно посмотрела на меня.

— Стану… — ухмыльнулся, но не сейчас. — Делай, как я говорю. Не играй со мной! — Она подчинилась. Её бедра были высоко подняты, ноги раздвинуты.

Я открыл коробку, которую недавно привез курьер и вынул маленькую анальную пробку, с небольшим синим камушком.

— Боже! Боже! Я знаю, что это! Ты хочешь вставить мне её прямо сейчас? — Её голос дрожал от страха или… Нет! Пока её возбуждение лишь в моём воспалённой мозгу.

— Да, сучка, сейчас. Ты что-то имеешь против? — Удивлённо выгнул бровь, ожидая ответа. Молчит. Правильно, сука! Знай, что поблажек больше не будет! Кроме одной… Размазываю гель по заднему проходу. Приставляю холодный металл прямо к дырке, она охает. Кружу наконечником, слегка надавливаю, анус раскрывается и всасывает пробку в себя, оставляя снаружи лишь камушек.

Так хочется прикоснуться к самому сокровенному… Бляя, клитор так сексуально выглядывает. Так хочу обхватить его губами, что даже руки задрожали, задевая камушек пробки. Надавил сильнее, сделал вращение… Устроился между её ног, сидя на своих коленях. Мой член находился на уровне её розовой дырки, которая так, сука, манит… Ещё не много и я не сдержусь, трахну и… больше не буду думать! Не буду мечтать! Да и не нужна она будет больше, подстилка, блять… Чего я с ней ношусь, не понятно?! Трахнуть всегда есть кого! Так нет, мне эту сучку потрепанную подавай! Сука!… Какая же она сука!…

Встал, поправил увеличившийся член, глядя ей в глаза. Она попыталась отвернуться, но я мотнул головой. Кивок означал — не испытывай моё терпение, дрянь!

— Неснимай её до вечера! — Я приду за тобой!

☆☆☆☆☆

Она смотрит на меня своими большими серыми глазами, на дне которых до сих пор пляшут черти… или нет?…

Сука… Какая красивая… Сколько же сил на неё потрачено, но как же сладко будет усадить её у своих ног. Как же вкусно будет ею обладать. Когда она отдастся мне всецело, закрывая свои блядские глаза от удовольствия, когда прижмется к ногам, в страхе меня потерять. Ладонь чешется, так и хочется отвесить ей пощечину, сдавливая горло. В самую душу влезла, Сука, на запретную территорию. Скоро… Скоро, блять….

Откидываюсь в кресле и закрываю глаза, вспоминая, как мыл её несколько минут назад. Трогал, как хотел. Где хотел! Она терпела. Знал, что вызываю отвращение, но она молчала…

— Налей нам выпить.

— Но…. Я не… — протест провалился, как только я открыл глаза. — Да, хорошо. — Я молча наблюдал, как она держала бокал, вливая туда порцию крепленого… Поставила на стол и обернулась, ожидая…

— Пей! — Она нерешительно посмотрела на вино и сделала небольшой глоток. Взгляд на меня. — Ещё! — Снова пригубила. Немного. — Молодец! Хорошая девочка! А теперь, до дна. — Залпом допила остатки и мгновенно зашлась кашлем. — Наливай ещё! И подай мне. — Она подошла, держа бокал в руках. Я взял его из её рук, соприкоснувшись с ней пальцами. Они были холодными. Ничего, сейчас я её разогрею. Усмехнулся про себя, опрокинув в себя алкоголь.