В оковах страсти - Никки Донован

— А теперь отойди от окна и позволь помочь тебе одеться, — услышала она голос Старушки Эммы, оборвавшей поток ее воспоминаний. Вздохнув, Николь позволила служанке снять с себя скромное облачение из шерстяной ткани и надела платье из розового шелка. Оно плотно облегало грудь и руки, расширяясь книзу, и заканчивалось длинной пышной юбкой со шлейфом. Блестящая вышивка серебряной нитью украшала линию шеи и тянулась вдоль рукавов.

Затянув под рукавами Николь шнуровку, Старушка Эмма отступила на шаг, чтобы полюбоваться проделанной работой.

— Твоя грудь после рождения ребенка располнела, но в целом платье сидит относительно неплохо. Теперь займемся волосами. Я думаю, лучше их распустить. Такая прическа идет тебе больше всего.

— Но свободно ниспадающие локоны — все-таки привилегия девушек, — возразила Николь. Кому, как не Фоксу, знать, что она уже не девственница. — Будет неприлично, если я появлюсь перед ним с распущенными волосами.

— Но мы должны пустить в ход все, чтобы заставить его забыть о том, что ты сделала, — попыталась отстоять свою позицию служанка. Она взяла щетку из щетины вепря и провела сверху вниз по роскошной волне черных прядей Николь. Волосы отозвались электрическим потрескиванием.

Николь громко вздохнула.

— Сэр Адам говорит, что Де Кресси захочет на мне жениться, чтобы укрепить свои притязания на Вэлмар.

— Да, он женится на тебе. И получит право тебя избивать.

Мерзкие мурашки холодного страха поползли по спине Николь. Она вспомнила, как жестоко обходился с ней в первые дни замужества Мортимер. Она снова ощутила немую боль его побоев и ужас, который испытывала каждый раз, когда находилась с ним в одной комнате. По сути, она была собственностью мужа, и он делал с ней почти все, что хотел. Интересно, как решит Фокс наказать ее за то, что она предала его?

Старушка Эмма закончила расчесывать длинные, до пояса, волосы Николь и отступила назад.

— Ты просто загляденье. Может, теперь твоя красота сослужит тебе добрую службу и твой муж не будет, как Мортимер, мечтать, чтобы его жена оказалась мальчиком. — Старушка Эмма грубо расхохоталась. — Вот еще смогла бы ты прикинуться смиренной и послушной, как подобает порядочной жене… — Она затрясла головой. — Но, сдается мне, ты не сможешь быть такой. Ты всегда держалась слишком гордо и независимо. Что главным образом и раздражало Мортимера.

— Только не смей утверждать, что я сама виновата в том, что он так со мной обращался! — воскликнула Николь в гневе. — Он был настоящее чудовище! Жестокосердая скотина, использовавшая меня в собственных интересах. Как можно называть человека, который подсылает в спальню к жене незнакомца — ничтожного слугу с конюшни?

— Не стану спорить, он был сущим дьяволом, — согласилась Старушка Эмма. — Но ты сама зачастую лезла на рожон, чем ужасно себе вредила, проявляя открытое неповиновение. Если бы ты притворялась хоть чуточку и применяла женскую хитрость, то могла бы завоевать его расположение. Твой змеиный язык едва тебя не погубил.

С содроганием в душе Николь вспомнила тот ужасный день, когда позволила себе слишком далеко зайти. Если бы тогда она не носила под сердцем малыша, который должен был стать наследником Мортимера, он наверняка забил бы ее до смерти. Видя, как изменилось лицо Николь, Старушка Эмма проговорила:

— Ах, госпожа, у меня не было и в мыслях напугать тебя. — Она убрала с лица Николь упавшую прядь волос и надела на лоб хозяйки рубиновый обруч. — Я уверена, что де Кресси не такой зверь, как Мортимер.

Николь закрыла глаза. Зверь. Да, Фокс и вправду напоминал дикого зверя, когда завладел ею. Но потом он сделал все, чтобы ей понравиться. Он заставил ее наслаждаться каждым дюймом его пульсировавшей в ней твердой плоти. От возникавших в голове мыслей у нее подгибались колени.

Николь распахнула глаза. Старушка Эмма имела в виду совсем иной тип жестокости. Она говорила о свирепой беспощадности мужчины, настроенного страхом и силой держать женщину в повиновении. А каким стал теперь Фокс де Кресси? Он отправился на войну, пережил суровые опасности Крестового похода. Такие испытания закаляют мужчину, делают его безжалостным, холодным, может быть, мстительным.

Дрожь снова пронзила ее тело, но на сей раз ее причиной послужил отнюдь не приступ вожделения.

День стоял ослепительно пригожий. На полированном металле воинских доспехов плясали, переливаясь яркими огнями, солнечные лучи. Армия двигалась по зеленой долине, поросшей пышной растительностью. Возглавлял войско Фокс. Он чувствовал, как по его телу под камзолом и льняной рубахой текли струи пота. Жара стояла удушающая. Но больше его угнетало испытываемое им тягостное напряжение, от которого он никак не мог отделаться. Он так долго мечтал о нынешнем благословенном дне! А теперь боялся, как бы дела не приняли дурной оборот.

Фокс вскинул голову и вгляделся в крепостные башни замка в поисках лучников. Подъемный мост был опущен, ворота открыты. Но такое положение дел ничего не значило. Впереди их все же могли подстерегать неожиданные препятствия.

Болван, твердил он себе, здесь нет западни. Последнее время он стал слишком подозрительным, слишком осторожным. Годы войны не проходят для мужчины бесследно.

Замок оказался немного меньше, чем ему припоминалось. Вероятно, оттого, что за прошедшие годы ему пришлось повидать более грандиозные фортификационные постройки, целые города, обнесенные крепостными стенами, включая великолепный дворец короля Танкреда Сицилийского. В любом случае замок Вэлмар отличался скромной красотой. Крепкие стены, внушительные оборонительные сооружения, несколько орудийных башен вносили элемент добротной красоты в довольно неуклюжий архитектурный ансамбль.

Он устремил взгляд на одну из башен, на самом верху которой располагались покои Николь. Он провел в той комнате не больше двух часов, но воспоминания о них навсегда впечатались в его душу.

И снова им овладело неизъяснимое волнение. Есть ли на свете хоть одна смертная женщина, способная удовлетворить его страстным запросам? Образ Николь стал для него своего рода священным Граалем, сияющим видением красоты и изящества в мире зла и жестокости. А может, он чересчур требователен и слишком многого хочет? С тех пор как он видел ее последний раз, минуло уже три года. Вдруг злобное поведение Мортимера не пощадило ее красоту? Что, если нет прежней стройности, элегантности и совершенства?

Он крепко сжал челюсти и направил боевого коня на мост. Ничего другого не оставалось, как въехать в ворота и узнать, что уготовано ему судьбой.

С высоты крепостного вала Николь видела, как Фокс и его армия въехали во двор замка. Она подивилась числу рыцарей, их хорошему вооружению и красоте откормленных лошадей. Она неоднократно слышала рассказы о воинах, принимавших участие в крестовых походах в надежде снискать славу и богатство. Но многие из них взамен находили бесславную кончину от какой-нибудь лихоманки, свирепствовавшей в поганом климате Востока, или гибли на поле брани от руки сарацина. Только один из троих мужчин возвращался домой. Фоксу, судя по всему, повезло — ему сопутствовала удача. Задумавшись над денежной суммой, которая могла ему понадобиться, чтобы снарядить такую многочисленную армию, Николь снова поразилась. Фокс, похоже, обрел на войне не только рыцарское достоинство, но и солидную воинскую добычу. Сколько же людей погибло от его руки, чтобы он мог скопить такое богатство?