Ничьи Земли (СИ) - Рысевич Таня

Часть низкорослых людей тем временем собралась вокруг вождя и что-то негромко обсуждали. Остальные не сводили глаз с путников.

— И что теперь? — спросил Дон у Корона.

— Нам придётся пройтись с охотниками, — Корон поднял бледное, но озарённое победной улыбкой лицо, — и проверить на практике тезис о том, что есть другие способы договариваться, кроме как махать кулаками или копьями.

— Для слишком ревностных сторонников этой теории у нас в Ре-Дон-Гоне есть специальное место, — туманно ответил огородник.

— Какое? — заинтересовался Корон.

— Катакомбы под Алепской площадью.

Маиран и Наяна одновременно издали многозначительное “кхм”.

— Что ещё за катакомбы? — спросила Искра.

— Те самые, через которые мы с тобой вышли, — сказал Маиран. — А в той части их, что под Алепской площадью, раньше часто замуровывали людей в стенах заживо.

— Как поэтично ты выразился! — восхитился Дон. — Раньше замуровывали!

— Русый Горностай! — окликнул Корона вождь. — Скажи своим друзьям, что нам пора идти.

— Хорошо, — отозвался Корон и, понизив голос, добавил, — постарайтесь вести себя прилично. Помните — в конечном итоге о нас будут судить по нашему поведению. Поэтому я рекомендую быть вежливыми, — он посмотрел прямо на Дона, — особенно если тебе не хочется узнать, нет ли у охотников своей Алепской площади или её аналогов.

Глава 13. Шестнадцать зверей

Путь по Лесу продолжался. Теперь впереди шёл молодой рыжеволосый охотник, показывая дорогу. Ещё трое шли позади. Остальные охотники то скрывались за деревьями, то мелькали где-то сбоку. Искра поняла, что не знает даже, сколько охотников идёт с ними, не говоря уже о том, чтобы понимать, где все они находятся.

— Знаете, что я поняла? — задумчиво проговорила Искра.

— Пока нет, — ответил Арн.

Искра недоумённо посмотрела на него, опешив от столько буквального ответа на её риторический вопрос, но тут же вспомнила, что перед нею эльф и вернулась к своей мысли.

— Мне всё не давал покоя вопрос: если Кай-Дон-Монская аристократия — это чистокровные Высокие Люди, то почему Ренар и Янера такие низкие? — Ренар был всего на ладонь или около того выше Искры, а Янера была с ним примерно одного роста. — Но теперь у меня нет таких вопросов.

Действительно, в окружении охотников Лесного Народа Искра начала чувствовать себя высокой статной леди. Велен же и вовсе в такой компании выглядел до неприличия выделяющимся.

— Ну да, — откликнулся Дон, — меня всегда восхищал термин “малые народы”. В него так непринуждённо вплетено и то, что их мало, и то, что в них мало людей, и то, что они меньшего роста, чем потомки Высоких людей, и даже то, что, по мнению многих, их влияние на мир невелико.

Корон с подозрением покосился на огородника, но тот, вроде бы, говорил совершенно искренне, без умысла обидеть хозяев.

— Корон, а что это за странные пароли? — спросил Ренар.

— Какие пароли? — не понял хранитель.

— Ну, Чёрный Волк, Горностай какой-то…

— Это имена, — улыбнулся Корон. — Вождя зовут Чёрный Волк. А меня, если бы я родился в Лесном Народе, звали бы Русым Горностаем.

— А откуда ты знаешь, как его зовут? — удивился страхолюд.

— Чёрный — это цвет волос. А зверя видно по косичке, — тут Корон смутился и понизил голос. — Я не был до конца уверен, что это Волк, но мне повезло.

Так как никто всё ещё ничего не понял, Корон объяснил, что у всех охотников на голове заплетена тоненькая косичка. В полной причёске таких косичек четыре, по две с каждой стороны. Но лишь на одной из них висит бусина с символом. Сочетание символа и косички, на которой он висит, даёт зверя.

— И ты что, все их помнишь? — восхитился Маиран.

— Куда уж мне! — Отмахнулся Корон, — но Волк — один из четырёх главных зверей. Уж их-то я знаю.

— Зато мы не знаем, — сказал Дон, — расскажи.

— Главные Четверо — это Горностай, Рысь, Волк и Медведь, — сказал Корон, — они обозначаются таким крестом, как икс.

— Как ты только разглядел, — Маиран, прищурившись, изучал причёску охотника, идущего впереди, — бусину вижу, что на ней нарисовано — нет.

— Мы стояли гораздо ближе, — Корон поёжился от воспоминаний о почти упирающемя ему в грудь копье, — и я смотрел специально.

— И что, у них все имена такие? — недоверчиво спросил Ренар.

— Насколько я знаю, примерно такие, — неуверенно сказал Корон, — да, учитель? — спросил он, повернувшись к Велену.

— Т-ты же знаешь, что ты п-прочитал об этом больше книг, чем я, — с улыбкой ответил светляк. — Корон, я боюсь, что в-времена, к-когда я мог рассказать тебе о Малых Народах то, что ты не знаешь, безвозвратно прошли.

— Я в этом сомневаюсь, — усмехнулся в ответ Корон, — у тебя всегда есть что-нибудь про запас.

Велен загадочно улыбнулся, но больше ничего не сказал.

— Насколько я помню, это “звериное” имя — это что-то вроде прозвища. А настоящее имя они доверяют только очень близким людям. То есть оба имени настоящие, но одно — для всех, а второе — для избранных.

— Надо же, какие они мудрые, эти люди, — хмыкнул Дон. — Хотя, конечно, два имени — это маловато.

Искра не удержалась от улыбки, вспомнив, сколько имён есть у самого Дона.

— А ещё, — продолжил Корон, — левая сторона означает ловкость, а правая — силу. Это неплохо помогает запоминать зверей. Из Главных Четверых самый ловкий — Горностай, поэтому Горностай — это крест на самой левой косичке, — Корон показал пальцем, где эта косичка должна была бы быть. Короткий ёжик волос на его голове всё ещё не предполагал возможности заплести косичку вообще, — а Медведь — самый сильный, поэтому на крайней справа.

— Правильно говорить — Первые Четверо, — вдруг вмешался охотник, шедший впереди. Он остановился и спокойным, но пронзительным взглядом смотрел на Корона, — потому что они были первыми, кто поделился с людьми своей мудростью.

Путешественники замерли, испугавшись, что чем-то обидели хозяев.

— Благодарю тебя за твои слова, — произнёс Корон.

Охотник кивнул, отвернулся и продолжил путь.

Вскоре разговоры прекратились — охотники задали темп, который было не так уж просто выдерживать. Но Искра уже успела уложить в голове некоторые факты, которые позволяли ей осознавать ситуацию.

Никто не знал точно, когда в Кай-Дон-Моне появились первые люди. Но произошло это точно задолго до прибытия Высоких Людей. Высокие Люди, прибывшие из-за моря, обнаружили, что встретившая их земля населена разрозненными и не слишком многочисленными племенами низкорослых людей, не знавших, что такое война. Разумеется, могучие и воинственные люди, владевшие Тёмной и Светлой магией, без особого труда начали их теснить. К тому моменту, как аборигены поняли, что просто так эта проблема не решится и смогли объединить свои силы, Высокие Люди уже успели построить укрепления и даже изрядно увеличить свою численность. Более совершенное оружие также сыграло свою роль.

Наверное, если бы аборигены сдались бы на милость победителей, постепенно два народа слились бы воедино (тем более, что первые дети от смешанных браков стали появляться уже через год после высадки), но Высокие Люди хотели слишком многого. В частности, они совершенно отказались принимать во внимание своеобразные верования и традиции маленьких людей.

— И как же они сопротивлялись, если они были против войны? — спросила Искра.

— Например, они попытались расколоть материк пополам, — ответил Арн.

Воцарилось неловкое молчание. Искра поняла, что ничего не поняла не она одна. Даже Маиран и Наяна выглядели удивлёнными.

— В ваших летописях это называют большим землетрясением тридцать четвёртого года до основания Орденов, — уточнил Арн. — Именно тогда возникло море Ван-Мор-Сол и Кай-Дон-Мон разделился на Восток и Запад. Точнее, не до конца разделился, Перешеек-то остался.

— Вообще никогда не слышала, чтобы это было делом рук магов, — сказала Наяна.

— Видимо, никто из Высоких Людей этого не застал, а Малые Народы им не рассказали, — предположил Дон.