Пешки - Питер Барнес

Когда началась вторая мировая война и вооружённые силы США оказались втянутыми в войну одновременно против двух противников на двух противоположных фронтах, вновь была введена всеобщая воинская повинность. Около 15 млн. граждан превратились в солдат. Америка ещё раз доказала, что она может быстро мобилизовать как свои людские резервы, так и экономику.

Однако американская армия, участвовавшая во второй мировой войне, не была демократической, и это с раздражением отмечали миллионы призванных солдат и сержантов. Они не могли понять, почему солдатам и сержантам воспрещён вход в клубы и другие заведения, почему военное правосудие является односторонним мечом — разящим солдат и щадящим офицеров, почему, если они действительно граждане-солдаты, с ними обращаются как с гражданами второго сорта.

Не успели закончиться боевые действия, как началось извержение вулкана протестов. Ветераны маршировали по улицам, писали письма в издательства и петиции делегатам конгресса.

В редакционной статье сент-луисской газеты «Глоуб демократ» говорилось: «Демократическое население, вынужденное содержать постоянные вооружённые силы, требует, чтобы они были демократическими. Это означает необходимость радикальных изменений существующих порядков».

В январе 1946 года пятьсот американских солдат, которых газета «Тайме» назвала «самыми обычными, но недовольными», провели в Париже демонстрацию в поддержку петиции, названной Великой хартией вольностей солдат и сержантов.

В апреле 1946 года институт Гэллапа провёл опрос бывших солдат и сержантов и установил, что 86 процентов опрошенных выступили в поддержку отмены привилегий для офицеров.

В ответ на эти выступления командование армии создало комиссию во главе с генерал-лейтенантом Джеймсом X. Дулиттлом. Эта комиссия изучила письменные и устные показания сотен военнослужащих действительной службы и ветеранов самых различных званий, от рядового солдата до генерала. Её заключение и рекомендации были скромными. Комиссия считала, что «дисциплины можно добиться только тогда, когда существуют ранги различия в воинских званиях, и что вместе с повышением ответственности начальника они получают привилегии».

Командование армии приняло некоторые из предложений комиссии Дулиттла. Была установлена единая форма одежды для офицеров, сержантов и солдат, но сохранены знаки различия; солдатам и сержантам отныне разрешалось посещать все военные клубы; был пересмотрен порядок работы службы генерального инспектора по рассмотрению жалоб военнослужащих. Однако фактически изменения были чисто внешними и проводились они для того, чтобы приглушить голоса, требующие настоящей реформы.

У военного руководства в то время были более серьёзные заботы, которые не давали ему покоя. Прежде всего стоял вопрос о сокращении армии. Народ всей страны, и особенно военнослужащие, с нетерпением ожидал демобилизации, которая обычно проводилась после окончания войны. Но президент Трумэн и командование армии под видом озабоченности намерениями Советского Союза сумели заставить конгресс санкционировать в мирное время содержание армии, самой крупной за всю историю Соединённых Штатов.

Ещё одной проблемой была унификация вооружённых сил. Она была разрешена принятием Акта о национальной безопасности 1946 года. Согласно этому закону было создано министерство обороны и комитет начальников штабов видов вооружённых сил.

Как всегда, краеугольным камнем закона был вопрос о комплектовании вооружённых сил. Генерал Джордж Маршалл рекомендовал ввести всеобщую воинскую повинность с надёжной системой резервов. Трумэн с энтузиазмом его поддержал. За это предложение выступили и другие государственные деятели. Однако некоторые законодатели отнеслись с осторожностью к вопросу милитаризации общества, особенно в связи с появлением ядерного оружия, которое, казалось, исключало необходимость в массовых армиях. В результате конгресс принял на мирное время систему, предусматривающую комплектование вооружённых сил путём организованного призыва. По этой системе фактически только часть граждан должна была призываться, а остальные постоянно получали отсрочку. Новый закон давал президенту фактически неограниченную власть над жизнью молодых людей.

Закон пригодился в 1950 году, когда Трумэн начал интервенцию против Кореи. Призыв был интенсифицирован с тем, чтобы увеличить численность регулярной армии. Так же как и во время второй мировой войны, несколько дивизий национальной гвардии были переданы в состав регулярной армии и направлены на поля сражений. Таким образом, концепция национальной гвардии как сугубо оборонительного формирования превратилась в миф.

Министру обороны Роберту Макнамаре осталось сделать лишь завершающие мазки на общей картине для получения современной громадной военной системы. Принципы Макнамары послужили основой стратегии «гибкого реагирования», по которой Соединённые Штаты должны быть всегда готовы встретить любое обострение международной обстановки, не прибегая к ядерному оружию. Это давало основание немедленно увеличить численность вооружённых сил и усилить подготовку личного состава. Вскоре Макнамара получил возможность проверить свои теории в Юго-Восточной Азии. Регулярная армия имела теперь большую, чем когда-либо, власть превращать американских граждан в послушных исполнителей политики государства. Но самая главная беда состояла и состоит в том, что эта власть никогда не была столь незаконной, как сейчас.

3

История развития американской военной системы преподнесла нам несколько важных уроков.

Во-первых, стало ясно, что чрезмерные приготовления к войне в мирное время могут оказаться не менее опасными, чем недостаточные приготовления. Никогда ещё ранее Америка не была так хорошо подготовлена в военном отношении, как перед войной во Вьетнаме. Даже Эмори Аптон был бы вполне удовлетворён. Но эта готовность Америки привела её только к излишней самоуверенности, а не к победе. В прошлом Америка доказала, что способна быстро мобилизовать свои ресурсы, если в этом появлялась срочная необходимость.

Однако ей ещё предстоит доказать, что нация может до минимума сократить свои потери, удержавшись от авантюры.

Второй урок состоит в том, что нельзя профессионализм принимать за панацею от всех бед, подобно тому как сейчас готовность считается главным принципом американской военной доктрины. Профессионализм в буквальном смысле слова представляет собой высокую степень подготовки, объединённую с беззаветной преданностью каким-либо идеалам. В военном контексте профессионализм, однако, приобретает дополнительный смысл: профессиональный солдат — это такой солдат, который готов всегда, в любой момент, даже в мирное время, немедленно и не задумываясь ринуться в бой, как только будет отдан приказ. Другими словами, профессионализм создаёт солдат, которые могут не только искусно драться, что неплохо само по себе, но готовы драться где угодно и с кем угодно, что уже становится опасным.

Третий урок состоит в том, что президент Соединённых Штатов приобрёл большую свободу ввергнуть свою страну в войну, чем глава любого из демократических государств. Существует хотя и нелепое, но вполне реальное мнение, что благодаря действующей системе, пожелай президент подготовить дополнительно 20 000 человек для переброски в Азию, ему стоит лишь пальцем шевельнуть. В то же время, если президенту потребуется 20 000 долларов на борьбу с бедностью в Западной Виргинии, он должен будет драться в конгрессе, как лев, чтобы их получить. Ограничения и нормы, выработанные создателями конституции, кажутся более неприменимыми к решению вопросов войны. Право конгресса объявлять войну названо людьми президента «не модным». Контроль конгресса за военными ассигнованиями практически тоже превратился в рудимент. Ведь если президент вначале пошлёт войска воевать, а затем обратится к конгрессу за деньгами, «чтобы поддержать наших парней», вряд ли найдётся политический деятель, который почувствует себя настолько независимым, чтобы проголосовать против этой просьбы. Даже самая крайняя мера политической защиты народа от попытки президента развязать войну — президентские выборы, повторяющиеся каждые четыре года, показали в 1964 и 1968 годах, что они не способны изменить военную политику.

Четвёртый урок показал, что необходимо различать характер войн, которые Америка вела в прошлом, и те, которые она, по всей вероятности, будет вести в будущем. По существу все войны могут быть разделены на три категории: внутренние, оборонительные и агрессивные. Гражданская война относится к первой категории. Обе мировые войны, скорее всего, могут быть отнесены ко второй, так как были спровоцированы непосредственными атаками на корабли или владения Соединённых Штатов. Они велись при максимальном напряжении сил с мобилизацией всех ресурсов экономики и живой силы; обе были объявлены конгрессом в соответствии с конституционным порядком, и обе были несомненно войнами, в которых победа имела решающее значение. Все прочие войны, которые вела Америка после 1815 года, не обладали по крайней мере одной из перечисленных характеристик и не могут быть названы оборонительными.