План создания Новой экономики. От воображаемого богатства к реальному - Дэвид Кортен

Доступность дешевых ипотечных кредитов стимулировала рынок недвижимости, который, в свою очередь, раздул цены на жилье. Чем быстрее росли пузыри легкой прибыли, тем быстрее, разумеется, обесценивались новые деньги. Эксперты и политики, воспользовавшись ошибкой Эдмундса, праздновали умножение количества «счастливых» домовладельцев и создание того, что представляло собой, по большей части, фантомное богатство. Банки заручились поддержкой независимых брокеров, чтобы сопроводить заемы различными комиссиями. Банки перевели ипотечные кредиты в ценные бумаги и продали их инвестиционным банкам, которые, в свою очередь, перевели их в более сложные документы и перепродали хедж-фондам[20], чьи математические фокусники оформили их уже в такие сложные бумаги, что, в конце концов, никто вообще ничего не мог понять.

Эти бумаги были «застрахованы» от убытков другими аккредитованными финансовыми институтами Уолл-стрит, такими как AIG[21]. Они прикарманили прибыль, но сохранили минимальные резервы, чтобы покрыть потенциальные убытки, придерживаясь теории постоянного роста цен на недвижимость. Инвестиционные банки и хедж-фонды, которые сформулировали требования по соблюдению безопасности, настаивали на страховании рисков ликвидации вкладов подобных документов и специально наняли рейтинговые агентства, чтобы сертифицировать свои долговые требования. Ценные бумаги затем были проданы пенсионным фондам, фондам пожертвований, фондам взаимных инвестиций и вложены в другие высокодоходные и нерискованные предприятия. Игроки шаг за шагом продвигались по пути обогащения за счет гонораров, комиссий и переложения рисков на «следующего парня» [5].

Чуть ранее в индустрии жилищной ипотеки местные банки давали ссуды местным заемщикам и несли все риски, зафиксированные в их учетных книгах. Если домовладелец не мог погасить ипотечный кредит, банк, предоставивший заем, нес убытки. Это побуждало к выработке более строгих критериев к отбору заявлений на предоставление ипотечного кредита и определению платежеспособности заемщика.

В «усовершенствованной» финансовой системе банк назначает себе вознаграждение за выдачу ссуды. С тех пор как риски, связанные с потенциальным дефолтом, стали перекладывать на других, у банка пропал стимул проявлять должную осмотрительность, и это был очевидный изъян системы.

Знаменитый международный финансист Джордж Сорос писал об этом так: «Стандарты кредита разрушились, и ипотеки стали широко доступны людям с низким уровнем кредитоспособности». [К данному явлению относится и вышеупомянутый термин «субстандартная ипотека»] <…> Схема «Alt-A» (или выдача кредита без подтверждения дохода) сопровождалась минимальным набором документации или вообще не требовала таковой. Сюда же включались и такие крайние случаи, как «субстандартный ипотечный кредит» (никакой работы, никакого дохода, никаких активов), часто при активном попустительстве ипотечных кредиторов и ипотечных брокеров [6]. Правила просты. Надо лишь заставить заемщика поставить подпись на ипотечном документе и получить взносы. Чем больше ссуда, тем лучше. Ничего страшного, если заемщик не сможет погасить кредит. Это будет проблемой «следующего парня».

Конечно, в худшем случае правительство, вероятно, могло оказать поддержку, если бы было оказано давление на том основании, что, если потери не компенсировать, банки прекратят выдавать ссуды, и экономика разрушится.

На самом деле, случившееся намного сложнее той картины, что я обрисовал в общих чертах, но суть я выразил. Когда явно недобросовестные заемщики не выполнили свои обязательства, их карточный домик начал рушиться, и призрачное богатство, которое Уолл-стрит создала с помощью ипотечной секьюритизации, исчезло еще быстрее, чем оно волшебным образом когда-то появилось. То же самое потом произошло и с триллионами долларов правительственной финансовой помощи.

Вопреки «логике» Эдмундса, фондовый пузырь, недвижимое имущество и тому подобные явления не создают никакого богатства. Повышение рыночной цены дома от 200 000 до 400 000 долларов не делает его более функциональным или удобным. Создание ценового пузыря на рынке недвижимости[22] способствует лишь укреплению финансовой власти тех, кому принадлежит собственность, относительно тех, кто ею не владеет. Дельцы с Уолл-стрит поощряли домовладельцев превращать в деньги свою прибыль с ипотеки, на которые затем приобретались ценные бумаги, так неосторожно распроданные, включая пенсионные фонды, на которые рассчитывали многие домовладельцы, желая обеспечить свою старость.

Пузырь на рынке недвижимости лопнул, что, по сути, было неизбежно, ошеломив домовладельцев и оставив многих на финансовых руинах той собственности, за которую они должны были заплатить суммы, намного превышающие рыночную стоимость. Ценные бумаги, созданные в рамках ипотеки, обесценились, и игроки Уолл-стрит со своими избыточными задолженностями не смогли выполнить свои финансовые обещания. Перед лицом все возрастающих долгов целая система взаимосвязанных кредитных обязательств разрушилась, и Уолл-стрит обратилась к налогоплательщикам с призывом о спасении, предупреждая, что, если правительство не выведет ее из кризиса, кредиты иссякнут, и целая экономика рухнет из-за отсутствия денег.

Было ли это тревожное объявление больше угрозой, чем предупреждением, мы никогда не узнаем, но эффект оно явно возымело. Правительство ответило на призыв триллионами долларов общественных денег. Учреждения получателя столь щедрой финансовой поддержки устраивали экстравагантные вечеринки, выплачивали администраторские премии и дивиденды, финансировали приобретения. Деньги от вливаний, казалось, исчезали так же быстро, как фантомное богатство пузыря на рынке недвижимости. Кредит, однако, оставался замороженным по причинам, которые все же стоит объяснить.

Почему мы терпим безрассудную неумеренность Уолл-стрит и ее злоупотребления властью? Частично это происходит потому, что очень много влиятельных людей купились на ошибочную теорию Эдмундса. Многие активно прославляют производство Уолл-стрит фантомного богатства и наши растущие надежды на то, что другие страны произведут все необходимые нам товары и услуги. Главным образом, Соединенные Штаты служат мировой экономике, выступая в качестве «фабрики денег», специализируясь на потреблении товаров, которые производят другие. В выдуманном мире Уолл-стрит все это воспринимается как идеальная экономическая модель.