Лесной кавалер - Рой Фланнеган

— У меня для вас письмо от его превосходительства, — сказал хозяин таверны. — Он желает, чтобы вы без промедления явились к нему, сэр.

Сэр Мэтью взял с собой Ланса и отправился на неожиданную аудиенцию.

Беркли встретил их тепло и радушно:

— Не удивляйтесь, сэр Мэтью. Я хотел видеть вас по весьма важному делу… Как дела в замке Клейборна?

— Неплохо, ваше превосходительство.

Губернатор потер свои маленькие ручки и сказал:

— Скоро, сэр Мэтью, у нас освобождается место советника. И я хотел узнать, не окажете ли вы нам честь занять эту вакансию, когда она появится, разумеется…

— Я вам весьма признателен, ваше превосходительство, но, право…

— Так, значит, я могу на вас рассчитывать? Обязанности советника при губернаторе, как вам, должно быть, известно, неплохо оплачиваются… что, конечно же, не так уже существенно для столь состоятельного человека, как вы, однако…

Беркли, продолжая потирать руки, прищурил свои голубые глаза и, прежде чем сэр Мэтью успел что-либо ответить, добавил:

— Тут у меня один человек… давний приятель вашего брата Уолтера. Позвольте мне познакомить вас.

Он повернулся к дверям в соседние покои:

— Войдите, пожалуйста, капитан Форк!

Сэр Мэтью вздрогнул и напрягся, словно ему в спину уперлось острие кинжала. Его глаза вспыхнули. Ланс заметил, как на шее старого рыцаря набухли вены.

Но сэр Мэтью слишком долго был придворным и, кроме того, считался неплохим игроком в карты. Усилием воли он взял себя в руки, и в это мгновение на пороге появился его враг, Хесус Форк.

— Сэр Мэтью, позвольте представить вам капитана Хесуса Форка из Нижнего Норфолка.

С улыбкой на устах Форк отвесил галантный поклон. Сэр Мэтью не ответил. Его ледяной взгляд застыл на лице пирата, словно сэр Мэтью старался запомнить навсегда каждую его черточку. Форк был одет в голубой камзол с серебряными застежками, под которым виднелась белоснежная сорочка с кружевным воротником и манжетами. Шпаги не было.

Сэр Мэтью не представился «давнему приятелю» своего покойного брата. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда он взглянул губернатору прямо в глаза и сказал:

— Какое совпадение, сэр, подумать только! Не далее как сегодня я собирался поговорить о капитане Форке с верховным шерифом. Я намерен, сэр, возбудить против него дело об убийстве моего брата.

Теперь губернатору пришлось проявить все свое самообладание. Он подавил свои чувства, лишь нервное движение рук выдавало его.

— Ну-ну, сэр Мэтью! — промямлил Беркли. — Зачем же ссориться двум столь достойным людям!

— Я и не затеваю ссору, сэр. Я лишь хочу, чтобы все было согласно английским законам.

— Но это же абсурдно, сэр!

— Что именно, сэр? Английские законы?

— Форк не убийца, Клейборн.

— Пусть это решит суд, ваше превосходительство, — возразил сэр Мэтью. — Что же касается поста вашего советника, боюсь, что ничем не смогу быть вам полезен.

И он отвесил губернатору прощальный поклон.

Сэр Вильям Беркли, казалось, лишился дара речи и молча взирал на гордо удаляющегося сэра Мэтью, следом за которым, высокомерно подняв голову, шествовал Ланс.

После их ухода губернатор и красавец Форк, так и не проронив ни слова, обменялись красноречивыми взглядами.

В тот день сэру Мэтью так и не удалось повидаться с верховным шерифом или с кем-нибудь еще из членов суда: люди Беркли везде успевали раньше него, предотвращая столь нежелательные для губернатора встречи. Лишь через месяц рыцарю удалось подать прошение в возбуждении дела. Но улик против Хесуса Форка найти не удавалось, а показания Генриетты Харт всерьез никто не воспринял.

Но, несмотря на это, капитан Форк покинул Джеймстаун. Его друг сэр Вильям Беркли посоветовал ему отправиться в новое плавание. Заглянув в глаза сэра Мэтью Клейборна, губернатор увидел в них холодный блеск его длинной боевой шпаги. Увидел его и капитан Форк.

Так началась вражда, о которой вскоре стало известно всей колонии, вражда, ознаменовавшаяся конфликтами и скандалами, возникавшими, по большей части, из-за самоуправства сэра Вильяма Беркли и его слишком расторопных приспешников.

Как и в случае с Клейборном, Беркли всегда стремился добиться своего подкупом, но не прямым, а эдакой закамуфлированной взяткой. Так он сформировал свой совет, а также заручился поддержкой многих плантаторов, членов Палаты Общин. Эти избранные неожиданно освобождались от пошлины или налога, получали весьма прибыльные посты, а иногда и государственную лицензию на торговлю табаком, столь недоступную в последнее время. Те же, кто отказывался играть по правилам губернатора, либо внезапно разорялись, либо были вынуждены перебираться на Крайний Запад и осваивать там новые земли, ежечасно рискуя своим здоровьем, да и самой жизнью.

Сэр Мэтью решил остаться в замке Клейборна и бороться, а кроме того, будучи от природы человеком предусмотрительным, приобрел земельные участки по обе стороны Джеймс-ривер, на случай если не сможет защитить свои владения на побережье, у Джеймстауна.

Между тем, по всем правилам хорошо спланированной военной кампании он беспокоил Форка и его друзей везде, где бы ни встречал их, и они платили ему той же монетой. В перерывах между подобными рейдами, преследовавшими единственную цель — вывести из себя морского торговца, продолжавшего держаться вдали от Джеймстауна и прочих портов, — старый солдат тренировал своего сына так же, как когда-то драгунских рекрутов.

— Тебе предстоит завершить это дело, — сказал он Лансу, когда тому исполнилось пятнадцать. — Годы все сильнее давят мне на плечи, твоя же сила растет, по мере того как уходит моя.

Они фехтовали практически ежедневно, и Ланс, вытянувшийся до шести футов, обучался различным трюкам и приемам драки на шпагах, позаимствованным его отцом у лучших бретеров армии принца Руперта.

Кроме того, Пео учил юношу искусству борьбы, кулачного боя и ведения войны в лесу, о чем старый Мэтью Клейборн не имел ни малейшего понятия. Ланс свободно владел ножом и томагавком, а также узнал, как следует забивать заряд в фузею так, чтобы пуля летела строго прямо.

С чувством облегчения Ланс забросил книги и занялся оружием, однако Роджер Кендолл и прочие окрестные плантаторы с тревогой взирали на его усиленные тренировки, опасаясь, что сэр Мэтью, сам того не желая, превратит этого любезного воспитанного юношу в какого-нибудь задиру, искателя ссор и приключений.

Но их опасения были напрасны: зло и ожесточенность не стали чертами характера Ланса.

Окончательно выяснив, кто убил его брата, сэр Мэтью, казалось, немного успокоился: теперь перед ним стояла совершенно ясная задача.