Врата Золотого Города (СИ) - Вольф Инсе

Адаар и Мариан успели рассказать друг другу свои истории. Мариан услышала все: начиная с событий в Зимнем Дворце и заканчивая последними известиями с фронта. Ничего из этого не желало укладываться в голове.

— Я не понимаю, — в который раз повторила Мариан. — Не понимаю! Эльфийский бог? Но он же выдуманный. Как он вообще может существовать?

В голове крутились обрывки истории, рассказанной Мерриль. Что-то про Ужасного Волка и мабари. Она помнила, что в конце Ужасный Волк удирал, поджав хвост. Как же жаль, что легенды не имеют ничего общего с реальностью.

— Не бог, — хмурясь, поправила та. — Эванурис. Такой же маг, как и я. Просто очень сильный.

— Но обычные маги не в состоянии сотворить… такое!

— Однажды маги проникли в Золотой Город, — Адаар поморщилась.

В ее глазах мелькнуло знакомое выражение. Такое Мариан видела у Бетани и успела выучить наизусть. Тяжело быть магом, считающим свои силы бременем и проклятием. Хотя лучше так, чем быть таким, как Андерс.

— О, Андрасте… — Мариан потерла лоб, стараясь переключиться на нужные мысли. — Думала, хуже Бреши уже ничего не будет. Думала, мне больше не придется…

— Воевать? — тихо закончила за нее Адаар.

Мариан смолчала. В Тени она не превратилась в воспоминание лишь благодаря надежде на возвращение. Возвращение в мир, в котором больше не случится ничего плохого. А если и случится, то что-нибудь не страшное. Чтобы Мариан смогла объединиться с друзьями и решить проблему, как случалось всегда. Как ей одолеть мага, равного богу? Что она вообще может сделать?

— Что с моими, ты знаешь? — Мариан, честно, не хотелось спрашивать.

Она боялась и желала узнать ответы.

— Варрик управляет войсками Киркволла и принимает беженцев в город. Они с Себастьяном помогают друг другу. Еще Варрик связывался со Стражами — узнавал про твою сестру. Насколько я знаю, она была в порядке, по крайней мере, месяца два назад. Все Стражи на нашей стороне, включая эльфов. Я слышала, что даже Героиня Ферелдена объявилась. Авелин где-то на фронте. Про остальных ничего не знаю.

— Понятно, — Мариан опустила голову. — Ну… и что теперь делать?

Вопрос прозвучал глупо и по-детски. Как будто и так было не ясно, что делать. Так потерянно Мариан ощущала себя последний раз в одиннадцать лет. Тогда они жили не в Лотеринге, а в другой деревне, название которой давно стерлось из памяти. Бетани случайно подожгла сухую траву магией, а потом еще и умудрилась ее магией потушить. Двое мальчишек все видели. Убежали с воплями.

«Что теперь делать?» — спросила тогда Мариан, стоя посреди кухни и глядя на мать с отцом.

Те посмотрели на нее неожиданно совсем как на взрослую.

«Иди к Бетани, собирайте вещи», — сказала мама недрогнувшим голосом, и Мариан стало страшно, как никогда прежде.

— Я… — Адаар запнулась, и на ее сосредоточенном мрачном лице мелькнула неуверенность. — У меня появился план. — ее голос вновь обрел твердость. — План безумный, но это все, что у меня есть. Я перепробовала все, даже… У меня больше ничего нет.

Глядя на ее потерянное лицо, Мариан резко захотелось перевести тему.

— Леди Инквизитор…

— Просто Хиира, ладно? — резко остановила ее она. — У меня уже все эти официальные обращения ассоциируются с командирами и шпионами, которые присылают мне плохие новости.

Мариан кивнула. Судя по тому, что рассказала Хиира, плохих новостей она получала много.

— Могу я взглянуть на письма Варрика?

— Я отдам их тебе, не беспокойся.

Мариан сжала руками колени. Она найдет Бетани, чего бы ей это не стоило. А затем и Фенриса. И может быть даже все будет хорошо, хотя сейчас она почти не верила в это.

— А что с Корифеем? — резко спохватившись, выпалила она. — Извините, что из-за меня он оказался здесь. Но он был слаб после битвы с Кошмаром, так что не должен был доставить много проблем… — она подняла взгляд на Хииру, и по спину отчего-то прошли мурашки.

В глазах у той застыло такое выражение, с каким она, наверное, шла во главе войска навстречу врагам. Мариан вспомнила, с каким остервенением она сражалась в Адаманте. Единственный раз, когда она видела ее бою, но и одного раза хватило. Тогда она поняла, что эта женщина способна на все, что угодно ради победы. И она не была доверчива, как Кларель, и оттого становилась еще опаснее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

«Но тебе нечего ее бояться», — поспешила успокоить Мариан себя.

— Раз ты сама объединялась с Корифеем ради своего спасения, то должна понять меня, — ровно произнесла Хиира.

— Что ты имеешь ввиду? — Мариан подумала, что, быть может, правильно испугалась.

— Ты ведь уже знаешь. Фен’Харел использовал не только меня, но и Корифея. Быть может, я смогу на это надавить, — лицо Хииры оставалось бесстрастным.

— Погоди-ка, — мгновенно забывая обо всяком уважении, Мариан поднялась с дивана, — Это и есть твой план? Хочешь заключить сделку с чокнутым магистром, который собирался уничтожить мир, который перемочил столько народу, что не сосчитать! — она всплеснула руками. — Да ты с ума сошла!

Ей непреодолимо захотелось стать выше кунари, но она только и могла, что взирать на ту снизу вверх и видеть каменеющее лицо.

— Сядь! — рявкнула Хиира так, что Мариан вздрогнула.

Леди Инквизитор медленно выпустила воздух сквозь сжатые зубы и посмотрела на Мариан так, как могла бы смотреть на врага.

— Никогда не смей осуждать мои решения. С этой минуты я — твой командир. Я хорошо отношусь к тебе, Мариан, не заставляй меня пожалеть об этом.

— Что значит…

— Ты сражаешься с нами против Фен’Харела. У тебя были другие планы? — процедила Хиира.

Она отвернулась и заложила правую руку за спину. Дернула пальцами, словно хотела по привычке обхватить замком ладонь левой.

— Все хуже, чем во время войны с Корифеем. Ты что, не поняла? Так послушай. Потери больше, враг сильнее, я… — тут она почти зашипела. — Слабее. Я устала читать в донесениях о павших отрядах, уничтоженных деревнях, открывшихся разрывах, очередных проигранных позициях. Я не помню, когда я получала хорошие известия и получала ли вообще. И не могу больше сидеть здесь, потому что я — слишком ценна, чтобы сражаться на фронте. Да я бы лучше погибла в первые дни, убивая эльфов, но не терпела поражение вновь и вновь, не видела, как проваливается один план за другим, и не чувствовала себя тем, чем нас считает Солас — ничтожеством, которое должно уступить Тедас новым хозяевам!

Хиира кричала, и ее голос звенел от ненависти. Мариан замерла на месте, не в силах шевельнуться. Каждое слово, словно било ее по лицу раскаленной ладонью. Когда Хиира повернулась к ней, в ее глазах будто мелькнули огни.

— Я поняла, — только и смогла выдавить Мариан, быстро переводя взгляд на украшающую стену мозаику.

Никто ее никуда не отпустит, и Бетани с Фенрисом ей не найти. Она сдохнет на очередной войне, потому что план объединиться с Корифеем провальный, но Инквизитор не желала этого понимать. Она только и хотела, что вцепиться Фен’Харелу в глотку, словно бешеное животное. Мариан за секунду вспылила, но заставила себя успокоиться, пока снова не наговорила лишнего. Она может понять Хииру. Она всегда всех понимала: и Мерриль с ее магией крови, и ветреную и свободную Изабеллу, и отчаяние Андерса, и даже боль и ненависть Мередит. Мариан, возможно, даже пожалела бы Хииру, но сейчас ей хотелось жалеть лишь себя.

Они молчали минут пять, пока Хиира не заговорила первой:

— Ты в порядке? — казалось, она забыла о недавнем срыве. — Не ранена? Надо было спросить сразу, прости.

— Я не… — Мариан сбила с толку внезапная перемена настроения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Хиира сначала разговаривала с ней, будто со старой подругой, затем смотрела так, словно была готова спалить на месте за любой неверный шаг. Определенно, лучше уж разговаривать со смотрящим на тебя, как на моль, Аришоком. От того хотя бы понятно, чего ждать.

Мариан могла бы ответить, что все в порядке, но кое-что из прошлого возникло в памяти и волнением болезненно кололо изнутри.