Имитатор. Книга шестая. Голос крови - Рой Олег

– А я думал, в служебные только чистокровных берут.

– Это смотря какие служебные, – она опять легонько потрепала Тучу по ушам. – У наркологов и дворняг хватает. Но там срок службы короткий совсем – два года, три. Потому им много собак надо. Аэропорт здоровенный, вокзал тоже, ну и автомобильные трассы, особенно те, что в южном и юго-восточном направлениях.

Наркологами в обиходе называли ребят из наркоконтроля.

– А чего коляска на боку? – уже совсем деловито спросила Наташа. Туча, мгновенно среагировав на изменение тона хозяйки, подняла морду, изобразив радостную готовность – давай работать, да?

– Похитительница ее, убегая, пнула, прямо матери под ноги, – объяснил дядя Степа.

– Ясно-понятно. Значит, мать с той стороны приехала. А похитительница откуда взялась?

– Вроде из поперечной аллеи выскочила, вон из той, дальней.

– Ясно-понятно, – повторила девушка. – То же направление. Ребенка прямо из коляски выдернула?

– Говорят, мать остановилась, он вылез, и тут та тетка налетела. Коляску на мамашу пихнула, а мальца на руки подхватила, он и пикнуть не успел. Коляска опрокинулась, мамаша шлепнулась. Ну и тетка тем временем сбежала.

– Ничего, Туча разберется, куда она сбежала. Вылез мальчишка, должно быть, в эту сторону… Значит… Давай, девочка моя, поработаем, – она опустилась рядом с собакой на корточки, обняла ту за шею и зашептала что-то в треугольное ухо. Ухо вздрагивало, черный блестящий нос тоже.

Через минуту Туча кивнула, обнюхала старательно и коляску, и дорожку… и потрусила в обратную сторону. Наташа осталась возле Ухова. Тот молчал. Раз хозяйка собаку свою не останавливает, не зовет, не говорит, что та ошиблась, значит, нечего под руку лезть.

Добежав до дальней поперечной аллеи, Туча нырнула туда, но через мгновение опять появилась, замерла, гавкнула коротко.

– Хорошо, девочка, умница, иди ко мне, – скомандовала Наташа. – Из той аллейки похитительница выбежала. Можно будет потом этот след отработать, – пояснила она Ухову.

Он кивнул, но спросил:

– А это не мамашин след?

– Что вы! Вы же видели, где она нюхала. Мамочка, насколько я понимаю, вот тут упала, – Наташа носком кроссовки показала на маленькое темное пятнышко.

– У нее рука была ободрана, вот так, – дядя Степа провел пальцами от основания правого мизинца до выступающей косточки запястья.

– Значит, это ее кровь. А Туча к ней даже не прикоснулась. Нет, она умница, она нужный след взяла. Сейчас пойдем смотреть, куда наша бандитка убежала. Вы с нами пойдете?

Ухов покачал головой.

– Вот его возьми, – он кивнул на маявшегося рядом младшего. – Я криминалистов подожду.

– А вон тот? – она указала на сержанта, словно прилипшего к скамейке.

– Не, бери Костика, – возразил Ухов. – Он никогда еще работу кинологов не видел, пока тебя ждали, аж извелся весь, интересно ему поглядеть. Опять же… – он ухмыльнулся. – Ты Ноздрева, он Носиков, грех такой случай упускать. А тот Горлов. Не бьется, сама видишь.

Девушка чуть поморщилась, но, бросив короткий взгляд на перепуганное лицо упомянутого Носикова, спорить больше не стала, только заметила:

– Забавный у вас комплект: Ухов, Горлов и Носиков.

– Ну да, ухо-горло-нос, как врач, – усмехнулся дядя Степа. – Я когда служил, у нас в соседней части были Ручкин, Ножкин и Головкин, так их специально старались скопом в караул отправлять.

Девушка засмеялась, но, взглянув на Тучу, что замерла за коляской, вытянувшись в струнку и от неудержимого стремления рвануться за неодолимо влекущим запахом только что не повизгивала, посерьезнела:

– Работаем.

Собака тут же сорвалась с места, Наташа стремительно зашагала за ней, Костик – следом.

Овчарка бежала, то опуская нос к самому асфальту, то поднимая его вверх, словно запах тянулся над аллеей невидимой струей. Вторая аллейка, наискось к той первой, следующая – почти перпендикулярно… Метрах в тридцати за поворотом поперек аллейки стоял коренастый буланый конек, всадник которого, прижав к асфальту пакет, сгребал в него широкой пластиковой лопаткой свежую лепешку и сердито бормотал:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Дотерпеть не мог? Как маленький, честное слово! Смотри, какое безобразие! А если ребенок какой побежит, упадет и прямо в твое… художество? Фу на тебя!

Буланый только пофыркивал. «Безобразие» с асфальта уже почти исчезло, но запах! Запах, казалось, заполнил всю аллею. Костик даже охнул с досады – вот принесла нелегкая!

Но Туча, обогнув воздвигшееся на пути препятствие, лишь на мгновение приостановилась, дрогнула чутким своим носом и полетела дальше.

– Ох, – выдохнул Костик. – А я испугался…

– Обижаете, товарищ Носиков, – засмеялась девушка. – Это нам нипочем. Вот если бы всю аллею, к примеру, дегтем залили… Да и то. Добежали бы до конца помехи и поискали бы след там. Чтоб Тучу сбить, кучки навоза совершенно недостаточно. Парк, кстати, уже почти закончился, вон просвет. Если повезет… тьфу-тьфу, чтоб не сглазить!

Аллейка, в которой «набезобразил» буланый конек, упиралась в шоссе. Костик припомнил план: это левая сторона парка, дальше промзона, потом пятиэтажки, а если обойти парк вдоль шоссе, там девятиэтажки, несколько точечных башен и небольшой торговый центр. На той стороне шоссе…

Туча, добежав до торчавшего слева стеклянного павильона, обогнула его и вдруг, гавкнула и уселась подле, оглядываясь на хозяйку.

– Не повезло, – вздохнула та, сунув, однако, к собачьей морде ладонь с каким-то лакомством. – Умница, Туча. Не расстраивайся, ты не виновата, ты все отлично отработала. А что след пропал – ну… бывает.

– Затоптали?

– Да ну! Кто затоптал-то? Тут ладно если пять человек в час бывает. Времени-то прошло всего ничего. Нет. Туча гавкнула и села четко на конкретном месте, а не ко мне подошла. И конкретное это место почти на проезжей части. Уехал наш объект на чем-то.

– Ее тут машина, что ли, ждала?

– Это уж я не знаю, у меня волшебного хрустального шарика нет, чтоб в нем все видеть.

Кажется, она уже не сердится, подумал Носиков, с опаской косясь на спутницу. Но тут же принялся с серьезным видом осматривать окружающее.

Осматривать, правда, было особенно нечего. Стеклянный павильон, где Туча потеряла след, был троллейбусной остановкой – над дорогой тянулись провода, да он и так знал, схему транспорта специально учил, едва начав работать. Через дорогу, еще левее – такой же стеклянный «кирпичик». Там останавливались встречные троллейбусы. Один из них еще виднелся вдали, где серая полоса асфальта сливалась в точку, – маленькое синее пятнышко.

Основной вход в парк был справа, совсем недалеко, арку с облезлыми буквами «Пионерский» было хорошо видно. Там из фонарного столба торчала желтая кнопка и светился красным человечек на знаке пешеходного перехода. Изредка в ту и другую сторону пролетали редкие машины. Дорога называлась Машиностроительный проезд и особой популярностью не пользовалась. Вот шоссе, в которое вытянутая «капля» парка упиралась другим своим концом – там да, там настоящее шоссе. А здесь – пустыня. И свидетелей, если что, не найдешь. Носиков вздохнул.

Почти прямо напротив арки торчали несколько секций бетонного забора, на которых было криво, но крупно намалевано «ШИН АМАН ТАШ», а правее, сразу за бугристыми бетонными плитами, устроилась маленькая автозаправка. Из-под бледно-зеленого навеса виднелось что-то темное, вроде ласточкиного гнезда.

– Ух ты! – почти восторженно воскликнул Носиков. – На камеру наблюдения похоже.

Наташа, прищурясь, посмотрела туда же.

– Камера и есть. И если она рабочая, да еще и пишущая, считай, ты молодец.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– А бывают не пишущие?

– Все бывает. Еще и муляжи бывают. Хозяева экономят же. Тут не угадаешь.

– И чего делать-то теперь? – Костик, растерявшись, смотрел на девушку с надеждой.

В ее же взгляде было что-то непонятное, хотя совет она дала простой и разумный:

– Позвони Мишкину, они с Молодцовым сейчас главные.

– Мишкин – это кругленький такой? Со следовательницей приезжал.