Дебилизоид инженера Гагарина - Глеб Соколов

Если бы мы в тот момент уделили больше внимания этому вопросу… Быть может, мы смогли бы снять тяжкий груз обвинений с невиновного и спасти еще одну жизнь.

Да-да, я имею в виду выбросившегося из окна начальника отделения полиции и его жену. Потому что вскоре после трагической смерти мужа она, не выдержав обрушившегося на нее горя, засунула голову в духовку и включила газ… Страшная смерть! Ведь она от горя забыла, что плита в их новой квартире – электрическая. Она просидела с головой в духовке несколько часов, испытала все душевные муки, которые положено испытать самоубийце, а когда поняла, что до сих пор жива, – скончалась от разочарования и досады: разрыв сердца!

Друг Упыркина – следователь Гроза – не покладая рук продолжал собирать факты, имевшие отношение к невероятному бегству уголовного авторитета Замордуя из одного из районных отделений полиции. Туда его привезли, чтобы провести чуть позже следственный эксперимент… Данных было уже много. Но все эти разноцветные подробности никак не хотели складываться в рисунок, на котором изображено… А, собственно, что должно быть изображено на этом рисунке?

Замордуй? Электрическая духовка?..

В один из дней Упыркин наудачу позвонил Хареворотцеву. Поинтересовался, не видел ли тот в последнее время Гагарина.

На особую откровенность чиновника мой друг не рассчитывал. Но Хареворотцев неожиданно разговорился…

Чиновник сообщил: Гагарин регулярно – примерно раз в неделю – отправляет ему по обычной городской почте конверт с очередным «официальным заявлением». Такие конверты получают все чиновники, с которыми когда-то сталкивался инженер.

В своих «официальных заявлениях» Гагарин требовал открыть финансирование для своих научных работ. В противном случае угрожал нанести с помощью дебилизоида удары большой мощности по важным государственным объектам…

На квартире, где он еще до недавнего времени проживал вместе с родителями, Гагарин не появлялся. Время от времени со своего мобильного телефона звонил кому-нибудь, но при этом с собеседниками разговаривал очень коротко, после отбоя тут же выключал телефон.

Упыркин получил несколько таких звонков. Инженер просил его связаться с пожилой четой Гагариных, сообщить им: у их сына все в порядке, не нужно за него волноваться.

Однажды вечером Упыркин прибежал ко мне и, задыхаясь от волнения, сообщил: от Хареворотцева стало известно – Гагарин намеревается атаковать Центральное статистическое управление. Мощность удара дебилизоида будет выбрана максимальная. Как ни были тупы сотрудники ЦСУ, насколько бы они ни деградировали, удар аппарата неминуемо погрузит их в такую степень дебилизма, до которой они до сих пор не доходили даже после лошадиных доз спиртного. Черт знает, каким кошмаром все это закончится!

У моего друга в ЦСУ работал давний школьный товарищ. Он мог запросто провести его, минуя строгую пропускную систему, внутрь здания. Мы имеем шанс оказаться в эпицентре действия дебилизоида.

Конечно, это опасно. Мы испытаем на себе действие могущественного устройства. Но с другой стороны, мы же будем понимать, что происходит. И внутренняя сопротивляемость ударам дебилизоида у нас будет выше, чем у работников управления. Может, удастся предотвратить какие-то опасные последствия гагаринской атаки? Даже если нет, то польза от нашего присутствия там все равно будет. Мы, наконец, сможем уяснить, что же такое на самом деле удар дебилизоида.

Мы ринулись в Центральное статистическое управление. Волновались, что не успеем к моменту, когда дебилизоид начнет работать.

Нам повезло. Удалось поймать такси. Дорога от квартиры Упыркина до ЦСУ оказалась свободной. Через двадцать минут мы были возле здания.

Вызванный по мобильнику к подъезду приятель Упыркина завел нас за угол огромного строения. Там через какую-то калитку, которая как раз в этот момент оказалась приоткрытой, мы проникли во внутренний двор. Оттуда через никем не охраняемую дверь – в само здание.

Там, внутри мы могли свободно передвигаться по этажам. А значит, и заходить в разные комнаты, смотреть на сотрудников, делая при этом вид, что пришли к кому-то на переговоры и ошиблись этажом.

Первый удар дебилизоида не заставил себя ждать.

Это было ужасно…

Вам, наверное, хочется знать, что происходило в это время с самим инженером Гагариным…

Как выяснилось позже, инженер «работал» с последнего этажа одного из московских небоскребов, располагавшегося рядом с Центральным статистическим управлением.

В небоскребе располагался офис крупной российской компании. Эта бизнес-структура не первый год прилагала титанические усилия, чтобы из трансподмосковной компании превратиться в транснациональную. Для этого был снят дорогущий офис в одном из лужковско-батуринских небоскребов.

Стоимость аренды в нем была такова, что, по подсчетам экономистов западной аудиторской компании «Эрнст энд Олд», окупить ее арендатор мог только при условии, что он торговал наркотиками поистине во вселенских масштабах, да еще и завышал стоимость своей отравы в два раза по сравнению со среднерыночными ценами. Короче, отбить аренду не было никакой, даже теоретической возможности. Но руководство трансподмосковной компании это не смущало.

Я бы предположил, что перед тем, как арендовать офис в новомодном небоскребе, руководство трансподмосковной компании попало под луч гагаринского дебилизоида, но не стану этого делать. Во-первых, офис был арендован еще до того, как инженер изготовил прототип своего адского аппарата. А во-вторых, я почти наверняка знаю, что офис был снят потому, что рассчитываться за его аренду руководители трансподмосковной компании не собирались.

Эти люди предполагали слинять из небоскреба сразу после получения от западных партнеров заветного транснационального статуса. Для проникновения в их офис Гагарин устроился к ним на работу. Официально, по трудовой книжке. Сделать это удалось лишь после обработки начальницы отдела кадров трансподмосковной компании лучом дебилизоида.

В день, когда Гагарин совершил масштабную атаку на москвичей, он принес дебилизоид в туалет на последнем этаже здания. После этого закрыл многоместный просторный туалет изнутри.

За несколько дней до этого инженер начал распространять в офисе слухи, что туалет на последнем этаже закрывается на профилактическое тестирование.

Якобы на высоте более ста метров над уровнем моря фекальные массы обретают способность вспениваться и вздыматься с чудовищной силой по трубам вверх. Чтобы предотвратить это явление, необходимо обработать унитазы и трубы особым составом. На табличке, которую инженер Гагарин укрепил на двери закрытого туалета, так и было написано «На противогейзерной обработке».