Умение предвидеть. Чему я научился за 15 лет на посту главы Walt Disney - Роберт Айгер

Находиться в одном помещении с Синатрой, побывать на его репетиции и внести маленькую лепту в то, чтобы концерт прошел гладко, – я не мог поверить в свою удачу. Кульминация наступила за несколько часов до начала концерта, когда один из помощников продюсера велел мне сбегать за жидкостью для полоскания полости рта и доставить ее как можно скорее в гримерную господина Синатры.

Я пробежал несколько кварталов до аптеки на окраине города и купил самую большую бутылку «Листерина», какую только мог найти. Все это время меня не отпускала мысль о том, что у Фрэнка проблемы с горлом, и все теперь зависит от меня!

Нервничая и задыхаясь, я постучал в дверь гримерки, с жидкостью для полоскания в руках. Дверь распахнулась, и меня встретил внушительный телохранитель, который хотел знать, какого лешего мне нужно. «Я принес “Листерин” для господина Синатры», – сказал я. Прежде чем он успел ответить, я услышал знакомый голос из глубины комнаты: «Пусть войдет». Через несколько минут я стоял перед Председателем[2].

«Как тебя зовут, малыш?»

«Боб».

«Откуда ты?»

Почему-то я сказал, что из Бруклина: там я родился и жил до 5 лет, пока мы не переехали на Лонг-Айленд. Думаю, что я, должно быть, хотел каким-то образом казаться ему более реальным, а Оушенсайд не имел такого флера.

«Бруклин!» – воскликнул Фрэнк, словно он был дорог ему не меньше, чем его родной Хобокен, и вручил мне хрустящую стодолларовую купюру. Когда шоу закончилось, он подарил каждому члену команды по гладкой золотой зажигалке с надписью “Love, Sinatra” («С любовью, Синатра»). Сто долларов разошлись у меня почти сразу, но зажигалка до сих пор хранится в ящике моего стола.

Продюсерами «Главного события» были Джерри Вайнтрауб и Руни Арледж, в ту пору известный 43-летний директор ABC Sports. К 1974 году Руни уже был легендой среди руководителей телекомпаний. Он собрал команды, состоящие из разных продюсеров, которые работали на него в ABC Sports. В ночь перед концертом они отрепетировали все шоу. Начинал его Говард Коселл, который представлял Фрэнка со сцены как чемпиона-тяжеловеса (сама сцена была стилизована под боксерский ринг в центре арены), затем выходил Фрэнк и пел в течение почти двух часов.

Тогда я впервые увидел, как работает Руни. Он наблюдал за всем происходящим со стороны и, когда репетиция закончилась, решил, что почти все надо переделать. Полностью сменить декорации, переработать вступление Говарда, радикально изменить освещение. Руни сообщил, что необходимо пересмотреть весь принцип общения Фрэнка с публикой.

Делая свое скромное дело, я мог наблюдать за тем, как все вокруг ходило ходуном под громкие ругательства и стенания технической группы. Нельзя не отметить, что шоу, которое транслировалось менее чем через 24 часа, было совершенно непохоже на то, что репетировали. Я не понял, как ему это удалось, но позже я узнал, что это был типичный Руни, абсолютно не желавший соглашаться на что-либо просто «вполне хорошее» и совершенно спокойно менявший все, несмотря на жесткий дедлайн (заставляя при этом многих валиться с ног от усталости), чтобы достичь идеального результата.

Эмоции от работы над «Главным событием» схлынули, как только я вернулся в свой обычный мир мыльных опер и игровых шоу. Однако вскоре в моей жизни произошла собственная драма. Глава небольшого отдела, в котором я работал, был коррумпированным ворюгой, платившим из бюджета нашего отдела поставщикам и подрядчикам, чтобы они выполняли работу за него и некоторых других руководителей в ABC (он называл это «государственной службой»), и набивавшим собственные карманы откатами. Он также закупал мебель, которая, как он утверждал, предназначалась для съемок мыльных опер, а затем с помощью рабочих сцены перевозил все это в квартиру для любовницы в Среднем Манхэттене. Меня попросили принять все как есть, и если не участвовать, то хотя бы не мешать, что бесконечно меня раздражало. Я начал спрашивать у некоторых сотрудников отдела, как с этим бороться, и слухи дошли до него.

Как-то раз он вызвал меня в свой кабинет. Когда я вошел, он сразу же обвинил меня в нарушении правил компании. «Что ты задумал? – спросил он. – Я слышал, ты воспользовался нашим грузовиком для переезда в новую квартиру».

На самом деле я ненадолго получил ключи от корпоративного пикапа и пошутил с коллегами, что, возможно, я мог бы им воспользоваться для переезда на новую квартиру, которую только что арендовал. Конечно, я этого не сделал, о чем ему и сообщил, но в тот момент меня осенило, что кто-то дал ему понять, что от меня следует ожидать неприятностей.

«Ты распространяешь обо мне сплетни», – заявил он. Я не стал отрицать, что говорил о нем. Тогда он некоторое время пристально смотрел на меня, а потом сказал: «Знаешь что, Айгер?! Можешь забыть о повышении».

Он дал мне две недели, чтобы найти работу в другом отделе или попрощаться с компанией. Мне было 23 года, и я был уверен, что моя карьера на телевидении закончилась. Однако я отправился туда, где размещали информацию о вакансиях на ABC – в те годы это была доска объявлений, висевшая на стене, – и там, в списке из примерно 25 позиций, на которые я не подходил, было описание вакансии в ABC Sports. Я тут же позвонил одному из ребят, с которым познакомился на проекте Синатры, и рассказал о своих злоключениях. Он пригласил меня приехать в штаб-квартиру ABC на Авеню Америк, 1330, и через месяц меня взяли на работу в качестве супервайзера студийных передач в ABC Sports. То же самое, скажете вы? Совсем нет! Эта новая должность была немного интереснее той, что я потерял. Но дело даже не в этом. Это были перемены, которые круто изменили мою жизнь, за что, как мне хочется думать, я отчасти обязан Фрэнку Синатре, а отчасти человеку, которого позже уволили из компании за растрату.

В зените своей славы, в 1970-х – начале 1980-х годов, ABC Sports был одним из самых прибыльных подразделений сети, главным образом благодаря огромной популярности программ «Ночной