#Меня зовут Лис - Ли Виксен

Среди девушек, работавших там, особенно выделялась прекрасная Синяя Далия. Свое прозвище эта тарасийка получила за руки, выкрашенные по локоть в цвет индиго. Пальцы, ногти, запястья – все было покрыто несмываемой яркой краской. На их родине это было знаком отличия. Чего? Лишь боги знают, может его выдают убийцам, а может величайшим ученым. Сами тарасийцы особо на эту тему не распространяются. В любом случае, в борделе было три Далии, и чтобы отличать одну от другой, тарасийку прозвали Синей, а двух других… что ж, история об этом умалчивает.

Далия была не просто красивой девушкой. Она была умной, могла поддержать разговор и всегда, в каком бы состоянии не вваливался к ней клиент, предлагала ему чашку ароматного чая. Кто-то скажет, что продажные женщины в борделе нужны лишь для одной работы. Но мужчины поумнее, из тех, что собрались вокруг этого костра, поймут меня: иногда простое участие и готовность слушать дорогого стоят. Хотя, по слухам, Синяя Далия и в постели была словно огонь.

Бордель худо-бедно существовал, но девицы там много не зарабатывали, обслуживали клиентов за еду. Даже аристократы, захаживавшие ради общества Далии, не могли много предложить. В то смутное время все окрестные крестьянские хозяйства были разорены. Еду выменивали на приходящих кораблях, а уж морские торговцы знали, как заломить цену. За серебряный канделябр с вензелями можно было получить от силы три трески и бутыль вина.

Однажды Далия, уже надевая платье, взглянула на свои синие руки и обратилась к своему гостю, местному крупному ростовщику, с очень странной просьбой. Чтобы объяснить ее, мне придется сделать небольшое отступление от истории и рассказать о женской моде шестидесятилетней давности. Тогда каждая знатная леди должна была иметь в гардеробе две вещи – шляпу с сотней разных перьев, чем пышнее, тем лучше, и кружевные рукава. Обычные полотняные рукава на платьях шили до локтя, и лишь потом к ним пришивали сменные кружева.

Ах, каких только кружев не водилось в Лароссе: из западных земель Тиля, из той же Тарасийи, с загадочного острова Симм… Все кружева были девственно-белыми – это было основным требованием. Но узоры различались, словно райские птицы – не было двух одинаковых. И каждая девушка из высшего общества просто обязана была иметь по три-четыре десятка пар таких сменных рукавов. А надевать одни и те же кружева два вечера подряд считалось дурным тоном.

Вернемся к просьбе Далии. Девушка созналась ростовщику, что она стыдится своих синих рук и хочет их спрятать. Вот она и попросила не денег и еды, а одни из кружевных рукавов его супруги или дочери. Далия клялась, что не посмеет выйти на улицу с этим подарком, и не попадется на глаза законной хозяйке кружев. Но мечтает, хотя бы в здании, не видеть синевы своих рук.

Ростовщика тронула речь Далии. И как человек деловой он рассудил, что отдать пару рукавов определенно выгоднее, чем платить девушке едой или монетой. В гардеробе его благоверной супруги и юной дочери этих кружев висели десятки. Вернувшись в дом и поужинав, ростовщик пробрался в спальню и срезал пару рукавов с платья, запрятанного в глубины шкафа. С мальчишкой-посыльным Далия получила свою оплату этой же ночью.

Но история повторилась на следующий день. Уже другого клиента – зажиточного торговца – Синяя Далия попросила о таком же подарке. Разумеется, умолчав, что кружева она уже получила от банкира. И на следующий день, и на следующий. Кое-кто из ее клиентов, разумеется, отказывался, кто-то удивлялся и предлагал платья. Но девушка была настойчива и требовала кружева, кружева и еще раз кружева.

Получив подарок однажды, она спешила заказать его и на следующий раз. Так из гардероба супруги ростовщика, например, исчезли двенадцать пар отличных кружевных рукавов и рукавчиков. Еще двух пар лишилась его дочка. И с тех пор каждый посетитель Далии, либо начинал платить ей кружевом, либо не входил более в ее покои.

Самым загадочным оставалось то, что в кружевах Синюю Далию никто ни разу и не видел. Она все так же, смеясь, ходила в платьях вовсе без рукавов, звеня дешевыми браслетами на узких запястьях. И если какой из гостей по-дружески интересовался, куда исчезли все его подарки, у девушки всегда наготове был ответ: ту пару потеряла, а эту прожгла утюгом, еще одни рукава она спрятала до лучших времен и еще тысяча подобных историй.

Конечно, в конце концов, кражи обнаружили. Дамы, встречаясь на своих званых обедах и ужинах, сначала жаловались на память, потом на воровство прислуги, но наконец правда всплыла. Одного из незадачливых любовничков прижали к стене, и он сознался. Притом дурак умудрился заложить половину своих друзей (тогда о странной плате за услуги Далии уже знали все неверные мужья города).

Поднялась буря. Опозоренные жены, обворованные отцами дочери, благонравные матери, лишившиеся кружева, чтобы прикрыть свои усохшие ручки, – все роптали. Однако выгнать мужа и кормильца из семьи было просто невозможно, к тому же аристократки были терпимы к низменным порывам своих мужей. Но оплата бордельных утех вещами из их гардероба наносила личную обиду каждой леди Ларосса, поэтому они хотели отмщения. Городская стража получила жесткое указание от разгневанных дам: вышвырнуть воровку из борделя за стены Ларосса. Отряд вооруженных стражников направился к мраморному зданию, но прямо на ступенях встретил непреодолимую преграду.

Больше сотни городских беспризорников, словно воробьи, усеяли крыльцо библиотеки, ее балкончики, дворик да и каждый свободный клочок земли. Мальчики, девочки, бродячие псы, кошки. И вся эта толпа собралась с единственной целью – не пустить стражу внутрь, к Далии.

О, эта девушка была не просто умна и учтива. Далия была самым великодушным существом в Лароссе. До сирот войны, выброшенных на улицы, и убежавших из дома детей, никому не было дела. Каждый был занят своим выживанием и малыши умирали от голода прямо под ногами равнодушных жителей. Сердце Далии каждый раз каменело, когда она видела подобную смерть. Но что могла дать бесчисленным бродяжкам девушка, зарабатывающая только на несколько кусков хлеба в день?

Но я повторю еще раз, и, если надо, еще раз – Далия была умна. Она знала, что в южных городах войны не будет еще долго. Зато мода, которая, как известно, разлетается со скоростью ветра, уже вступила в свои права в каждом городишке к югу от гор Хаурака. Что толку морскому торговцу от серебряного канделябра – в южных провинциях полно серебра. Другое дело – симмские кружева, не ездить же за ними на сам Симм в сезон штормов? В ту пору торговый путь по внешнему морю, где нежатся и Симм и Тарасийя, был долог и опасен. Зато север и юг Королевства были надежно связаны корабельным маршрутом, идущим вдоль береговой линии. Кружева, завезенные в Ларосс до войны, внезапно стали на юге весьма ходовым товаром. Ведь южные красавицы уже роняли крупные как монеты слезы, мечтая облачить свои загорелые руки в нежную паутину кружев.

Каждую ночь Далия меняла кружева на еду. На бочки рыбы, на головы сыра, на связки сушеных овощей и вяленое мясо, на маринованную дичь и мешки муки, на бадьи с маслом и ящики зерна. Не оставляя ни крошки себе, она кормила каждого брошенного ребенка в городе, отдавала еду бродячим собакам и котам, заглядывая под каждый мост в поисках голодных и потерянных. Раздавая все без остатка за ночь, с утра она уже строила планы, насколько выгодно она сможет продать новые кружева заходящему в порт кораблю.

Осада розовой библиотеки длилась два дня. Стражники не решались напасть на детей, а те и не думали уходить. История о Синей Далие разнеслась по городу. Простые жители, и так находившие своих господ весьма неприятными типами, начали роптать. И к счастью, даже чопорные дамы бывают догадливы – бунта не хотел никто. Женский совет города постановил: кружева записать в счет благотворительности, историю с Далией забыть, осаду с библиотеки снять, а мужей посадить на короткий поводок.

Толпа ликовала. Синяя Далия выиграла партию, да и весь бой. Но оставаться в городе она не пожелала. Нет, она не боялась мести или отсутствия гостей. Просто бывает такая пора, когда стоит сменить место и улететь вместе с нетерпеливым ветром. С Далией из города исчезли почти все беспризорники и сироты и даже бродячие животные.

Говорят, она вместе со своими подопечными устроила где-то крестьянское хозяйство, принимая каждого ребенка, пришедшего в поисках крова, как своего родного. Вырастая, ребята уезжали в города и деревни, строя свою жизнь и обретая семьи, взращивая собственных детей. Но они всегда возвращались навестить свою Далию. И в память о том, что она сделала для них, каждый оставлял на воротах дома кусок белоснежных кружев. Те, кто видели дом Далии, говорили, что он словно паутиной увешан тончайшими кружевами сверху донизу. Тысячами белоснежных узоров.