Стрелы и пули - Александр Дорошенко

Только спустя полтора месяца, уже после Нового Года, ей разрешили встать с постели. К тому времени, ужас страшной ночи, покрылся толстым слоем пепла. Она вновь могла улыбаться, говорить правильные слова, целовать на ночь папеньку в щёчку, но в груди засел холодный, колючий осколок. Родные, решив, что её странное поведение, вызвано последствиями болезни, не придали ему особого значения. Вернее сказать, им было просто не до неё, ведь с каждым днём, ситуация на фронте становилась всё хуже и хуже. Лантийцы, вступившие в войну в начале осени, вяло копошились, не спеша начинать активные действия. В свою очередь славены, с невероятным упорством вгрызались в оборону противника, постепенно тесня имперцев. Похоже, даже самому упёртому идиоту становилось понятно — война проиграна, скоро наступит крах. Отец почти не появлявшийся дома, выступал по радио каждый день, призывая народ сплотившись, крепить ряды, прикладывая все усилия в борьбе до победы.

В его отсутствие, Герда повадилась пробираться в кабинет и просматривать доставляемые курьерами бумаги. Особенно её интересовали списки умерших в лагерях людей. Они приходили каждую неделю, девушка взяла в привычку внимательно их просматривать, выискивая знакомые фамилии. Так продолжалось до тех пор, пока…

Лампочка под потолком неожиданно вновь зажглась. Она горела вполнакала и в её тусклом свете, знакомое до омерзения помещение, показалось ещё более уродливым. Малыши спали. Их светлые головки, покоились у Герды на коленях, одна справа, другая слева. Спина затекла, но она боялась пошевелиться, чтобы не разбудить брата с сестрой. Закрыв глаза, девушка принялась по привычке сочинять в уме очередное письмо Каю. Конечно, наверное, глупо, писать письма мёртвому человеку, но она так привыкла делать это в то время, когда Кай был ещё жив, что до сих пор не могла остановиться.

— "Здравствуй милый Кай. У меня всё в порядке. Надеюсь, оттуда, где ты сейчас находишься хорошо видно, что я тебя не забыла? Спешу, сообщить, мой самый лучший друг, что мы скоро, наконец-то встретимся. Ты рад? Я тоже, очень рада. Думаю, на небе гораздо лучше, чем здесь, на земле. Впрочем, можешь не отвечать, сама скоро увижу"…

Солнечным, весенним утром, когда Герда вместе с подругой решила пройтись по магазинам, (большинство из них уже были закрыты, но несколько дорогих в центре города всё ещё работали), в дом торопливо вошёл секретарь отца, Перси Дрейк. Молодой человек был бледен и очень растерян. По его лицу, катились крупные капли пота.

— Я очень извиняюсь, — торопливо заговорил он, обращаясь к Герде и её матери. — Господин Андерс, просил передать, чтобы вы ни в коем случае не покидали дом.

— Это ещё почему? — подбочинясь, грозно спросила мать.

Перси вжал голову в плечи, воровато оглянулся на дверь за спиной, и нервно облизнув губы, сказал: — Понимаете… В общем… э… э…

— Смелее, мальчик, не тяни кота за хвост.

— Сегодня утром, на Гения, было совершено покушение.

— Что? — хором воскликнули мать и дочь.

— Увы, да. Заговорщики заминировали автомобиль. К счастью, бомба взорвалась до того, как он сел в машину. Убит шофёр, два охранника. Сам Гений слава небу не пострадал.

Мать смачно выругалась. Герда, напряжённо сжала кулаки.

— В городе объявлен комендантский час, по улицам пущены патрули.

— А мой муженёк, когда планирует приехать?

— Скоро, как только закончит запись обращения к нации.

— Ну-ну, старый балабол!

Герда молча ушла к себе, и долго читала интересную книжку, пока не задремала. Проснулась она, оттого что дверь в спальню распахнулась. В комнату влетел отец, растрепанный, с безумными глазами. Он подбежал к письменному столу и с шумом выдернул нижний ящик.

— Папа, ты что делаешь? — воскликнула девушка, но тот не обратил внимания на вопрос. Громко бурча проклятия, Андерс высыпал содержимое ящика на пол и принялся, ломая ногти, царапать дно, пытаясь подцепить крышку тайника. Этот тайник сделал Кай незадолго до отъезда. Он очень гордился своей работой, говоря, что теперь Герда сможет прятать в нём его письма. Открыв тайник, отец вытащил пачку писем и секретный дневник, затем, поднявшись с колен, выскочил из комнаты.

Герда, ещё не пришедшая в себя после сна, изумлённо смотрела ему вслед. Потом внезапно сообразила, что кроме неё и Кая, о тайнике не знал никто. Она даже Берте о нем ничего не рассказывала. Но отец действовал так уверенно… Похоже, он не только знал о тайнике, но был также в курсе содержимого писем и дневника. При мысли, что все сокровенные записи прочитывались, а возможно даже и конспектировались, Герду охватил гнев. Вскочив на ноги, девушка выбежала из комнаты. Громкие голоса, доносились из каминного зала, и она метнулась туда.

В огромном камине, несмотря на жару, пылал огонь. Перси с отцом, торопливо швыряли в пламя кипы листов и целые папки. В воздухе летали хлопья сажи. Пахло дымом. Заметив, что папочка собирается кинуть в огонь письма и дневник, Герда зарычав, бросилась к нему, вцепилась в руку. Он, не оглядываясь, отшвырнул её. Девушка отлетела назад и ударилась затылком о бронзовую ножку обеденного стола…

Герда очнулась в постели с перебинтованной головой. К счастью всё обошлось лёгким сотрясением мозга. Мама, сидящая у кровати, вовсю поносила "сумасшедшего алкоголика, который чуть не убил её любимую доченьку". Она рассказала, что в столице идут повальные аресты высших офицеров и представителей родовой аристократии. Что обыски проходят в домах даже самых преданных сторонников режима, а сотрудники тайной полиции и штурмовики из личной гвардии Гения хватают на улицах всех подряд.

На следующий день в особняк, нахлынула целая толпа полицейских. Пока одни, перетряхивали библиотеку и личные вещи в поисках улик, несколько опытных следователей допрашивали обитателей дома, включая Франца с Бертой. Герде, пришлось пережить несколько очень неприятных часов. Допрашивавшего её агента, больше всего интересовали их отношения с Каем. Притворившись глупенькой дурочкой, девушка щебетала о нарядах и приёмах, умело, уходя от опасных вопросов, в свою очередь, недоумевая, зачем полиции нужны их детские тайны. В конце концов, следователь оставил её в покое.

Обыск продолжался весь день, до позднего вечера. Не найдя ничего компрометирующего, полицейские покинули особняк, отправившись по следующему адресу. Позже, Герде сказали, что если б их действительно подозревали в измене, то сценарий оказался бы совсем другим. А спустя ещё несколько дней, девушка, узнала, почему следователя так интересовал Кай.

Эрвина Голдериана обвинили в организации покушения. После двух недель непрерывных допросов он сознался во всём и был расстрелян во внутреннем дворике Имперского дворца, вместе с группой других заговорщиков. Потом было ещё много расстрелов, обысков, арестов — Гений, сводил счёты.