Греховные уроки - Бьянка Коул
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 5
Камилла
Кафетерий переполнен, потому что я опоздала на завтрак. Мои подруги уже сидят за нашим обычным столом. Я пробираюсь сквозь толпу и беру поднос с блинчиками, прежде чем присоединиться к ним.
Я сажусь на свое обычное место, морщась при этом.
— Все еще болит? — Спрашивает Адрианна, замечая мой дискомфорт.
— Да. — Киваю, отправляя в рот вилку с едой. Прошло уже пять дней после моего наказания от Ниткина, но синяки, которые он нанес на этот раз на моей спине, гораздо хуже тех, что были, когда я училась в девятом классе, а порез только-только заживает. — Думаю, он стал немного грубее с тех пор, как меня посылали к нему в последний раз.
Ева прочищает горло.
— Телесные наказания Ниткина — это варварство, если хотите знать мое мнение.
Нат качает головой.
— Чего ты ожидаешь от такой школы, как эта?
— Тебе действительно не стоило так заступаться за меня перед тренером.
Я улыбаюсь, потому что Адрианна ненавидит, когда люди попадают в неприятности из-за нее, но дело было не только в этом.
— Разве не так поступают друзья? — Я отмахиваясь. — В конце концов, он вел себя как придурок, придираясь к нам двоим, потому что ему обидно, что ты не хочешь с ним трахаться. Болтали все, но выделил он нас. — Я сжимаю челюсть. — Поэтому я сорвалась.
Ева кивает.
— Да, похоже, Арч может быть настоящим мудаком.
— Но, может быть, в следующий раз лучше держи рот на замке, чтобы избежать этого.
Нат кивает мне, когда я неловко наклоняюсь вперед, следя за тем, чтобы моя спина не опиралась на стул.
Ева вздергивает бровь.
— Если только ты не хочешь, чтобы тебя отправили к Ниткину.
Я с трудом сглатываю, так как заметила одну вещь в Еве — она удивительно проницательна. Может ли она знать, что в глубине души мне нравится терпеть его боль? Я всегда задавалась вопросом о первом наказании в девятом классе и о том, было ли это случайностью, но после того дня я знаю, что не было. В какой-то момент, я почти уверена, что застонала, пока он хлестал меня, боль между бедер была такой нескончаемой, что думала, я сгорю. А потом я кончила. Испытала оргазм только от того, что мои бедра терлись друг о друга, а профессор Ниткин хлестал меня и причинял боль. Очевидно, что-то не так в моей психике.
Он знает, что я кончила, и это так чертовски неловко. Возможно, мои стоны и реакция подстегнули его жестокость, и поэтому он зашел так далеко, что хлыст рассек мою кожу.
— Я постараюсь, чтобы меня больше к нему не посылали, — говорю, несмотря на то, что хочу глубже исследовать эту сумасшедшую, испорченную часть себя вместе с ним.
Единственное, о чем я не стала рассказывать своим подругам, это о том, что он пустил кровь. Кнут рассек мне кожу, и тогда он остановился, но после этого все стало немного безумным. То, как он прикасался ко мне и размазывал кровь по моей коже. Он даже попробовал ее на вкус, как какой-то сумасшедший вампир, жаждущий полакомиться мной.
Я вздрагиваю, потому что, несмотря на то, что это было возбуждающе, я не могу понять, не зашло ли всё слишком далеко. В Гавриле Ниткине есть что-то очень мрачное и мучительное, и хотя он меня возбуждает, он также и пугает меня.
— Он действительно такой жестокий? — Спрашивает Ева.
Я киваю в ответ.
— Он садист.
Наталья прочищает горло.
— Именно поэтому мы сказали тебе, что ты сумасшедшая, если хочешь преследовать его.
— Я не хочу его преследовать, — вру я, поскольку в глубине души знаю, что хотела, чтобы меня отправили к Ниткину, чтобы выяснить, была ли моя реакция на боль в девятом классе единичной. — Это была шутка.
— Точно, — говорит Адрианна, подталкивая меня локтем. — Ты была влюблена в него целую вечность.
— Да, но это не значит, что я настолько сумасшедшая, чтобы преследовать его. Как я уже сказала, он садист.
Мои щеки пылают, пока я сосредоточенно рассматриваю стопку блинчиков, отправляя несколько в рот.
— Говоря о дьяволе, — произносит Нат, кивая в сторону входа в кафетерий.
Ниткин входит уверенной походкой, и студенты, стоящие у него на пути, съеживаются перед ним, резко расступаясь. Внушает благоговейный трепет то количество страха, которое он вызывает, особенно среди жестоких наследников мафии, которые учатся здесь. Интересно, не в этом ли заключается его притягательность для меня? Сила и страх, которыми он владеет.
Адрианна подталкивает меня.
— Даже после того, как он избил тебя, ты пялишься на него так, словно он дар Божий на этой земле.
Я прочищаю горло и отвожу от него взгляд.
— Чушь собачья.
Ева смеется.
— Должна признать, Адрианна права.
Я стреляю в нее взглядом.
— Вы все ведете себя как задницы.
Нат поднимает руки вверх.
— Эй, что я сделала?
— Ладно, ты исключение. — Я встряхиваю волосами. — Да, я нахожу его привлекательным, но я не настолько выжила из ума, чтобы действительно хотеть быть с кем-то таким сумасшедшим.
Я отправляю вилкой в рот остатки блинчиков, надеясь, что на этом дискуссия закончится.
Не уверена, что сама верю в то, что говорю. После того, как я кончила от боли, боюсь, что сейчас я как никогда рискую, преследуя этого монстра. Он не мужчина, а чистый зверь, судя по тому, как он пробовал мою кровь, и все же это заставляет меня хотеть его еще больше.
Дрожь пробегает у меня по спине при этом воспоминании, я украдкой бросаю взгляд в его сторону и обнаруживаю, что он пристально наблюдает за мной. Его неповторимые карие глаза горят огнем, от которого у меня перехватывает дыхание. На мгновение я очарована ими и им, не в силах отвести взгляд. Мрачная кривая ухмылка появляется на его губах, и я быстро отворачиваюсь, пытаясь сосредоточиться на чем угодно, кроме профессора Ниткина.
Я прочищаю горло.
— У вас дальше есть урок по расписанию? — спрашиваю.
Ева качает головой.
— Нет, у меня окно.
Я улыбаюсь, благодарная, что я не единственная.
— Не хочешь тогда сходить в библиотеку?
Нат приподнимает бровь.
— С каких это пор ты добровольно ходишь в библиотеку? Обычно заставить тебя пойти — все равно что вырвать зуб.
Я пожимаю плечами.
— Мне нужно закончить задание для урока профессора Джеймсон.
Ева морщится.
— Ты что, не слышала, что ее уволили?
— Что? Нет! —
