Звезды падают вверх - Анна и Сергей Литвиновы

В двадцать три ноль-ноль капитан объявил сам себе отбой и тут же провалился в сон. Свой внутренний будильник он завел на шесть ноль-ноль утра. Семи часов крепкого сна ему хватит за глаза.

Капитан еще не знал, что через четыре часа его разбудит тревожный телефонный звонок.

Глава 3

Купание при Луне

Вася пришел с работы усталым, с ярко-красными от новой порции солнца щеками.

– Опять ты поджарился! – всплеснула руками его жена Ирма. – Сейчас буду тебя кефиром мазать!

– Какой там кефир! – Василий подмигнул Ивану Кольцову. – Водочки по сто вовнутрь!.. Вот и вся медицина.

– Водочки! Тебе бы чуть что – водочки!.. – беззлобно ворчала Ирма. – От всех болезней: от простуды до, прости господи, поноса!..

Меж тем Ирма уже поспешно включила газовую плиту: скорей, скорей кормить вернувшегося с работы мужа.

Кузя – верный дворовой пес – тут же заступил на дежурство возле плиты. Не упадет ли случайно на землю лакомый кусочек? Или, может, у хозяйки отходы какие появятся? Но Кузя, хоть и голодный, сидел тихо, не скулил. Только смотрел преданным взором прямо в Ирмины глаза.

Плита стояла во дворе. Летом Дегтяревы переносили кухню во двор, под навес, увитый виноградом. Ели, естественно, тоже на свежем воздухе. Васька каждый год в мае без напоминаний переносил из дома плиту, стол, рукомойник и шкафчик для посуды.

Сегодня Ирма угощала овощным соусом из кабачков и картошки – все со своего участка – и курицей, которую мастерски жарила, насаживая на бутылку из-под пива. Мужчины ели молча – у обоих разыгрался зверский аппетит после целого дня, проведенного на воздухе. Иван втихомолку, под столом, кидал Кузе косточки. Василий укоризненно поглядывал на друга, баловавшего собаку, но молчал. Кузя благодарно хрустел…

На десерт Ирма подала компот из только что созревших слив и остатков яблок. К компоту прилагался пирог с поздней малиной – от него к концу обеда почти ничего не осталось.

– Приятно посмотреть! – довольно сказала Ирма. – Все съели. Лучшая награда для хозяйки.

Василий ласково потрепал жену по плечу и привычно похвалил ее:

– Ты у меня суперповар!

Иван с улыбкой наблюдал за супругами и изо всех сил старался побороть в себе чувство зависти. Его Марина обычно ограничивалась макаронами и сосисками, лишь изредка снисходя до жарки бифштексов из покупного фарша.

Для Кольцова семья Дегтяревых всегда была образцом, по которому он сам хотел бы – да не сумел! – выстроить собственную семейную жизнь. Ирма Дегтярева – радушная хозяйка. Все у нее в руках горит. И накормит до отвалу, и белье простирнет, и двор подметет… И с мужем всегда ровна, весела и ласкова. Детишки, двое пацанов-наследников – Павлик да Дима – всегда ухожены, спокойны, не капризны. И на них, малолеток, никто в семье голос не повышает. А если папа скажет коротко и строго: «Нельзя!» – понимают мгновенно. Нынче они у Ирминой мамы в Бердянске. А жаль. Так хотелось бы потискать их, к потолку поподбрасывать, поговорить с ними, сказки порассказывать… Да и вообще… Душевным теплом веяло всегда от семейства Дегтяревых… Кольцову это настолько нравилось, что позавчера, выскочив из своего дома и покидав вещи в багажник, он даже сам не заметил, как взял курс на Абрикосовку. Свалился на них в семь утра – а они только рады. «Ванька! – кричат наперебой и Василий, и Ирма. – Ванька приехал!»

Встав из-за стола, хозяева и гость перебрались в шезлонги, которые стояли за домом. Там участок круто поднимался в гору. С горы видна была и крыша их домика, и двор, и зеленеющие деревья на участке. Вот грушевые и персиковые деревья – жаль, урожай уже убрали; вот сливы – они как раз вовсю синеют и желтеют сквозь листву, ешь – не хочу; вот инжир – ему еще поспевать – может, Кольцов, если поживет подольше, застанет… Идиллия!

Абрикосов только нет. Не росли они на участке у Дегтяревых – как, впрочем, и во всей Абрикосовке. Так что этимология названия «Абрикосово» оставалась совершенно неясной. То ли первопоселенцы, высадившиеся здесь в 1831 году с кораблей адмирала Лазарева и основавшие форт на побережье, называли «абрикосами» персики, а ими местечко в самом деле славилось, то ли штабс-капитан, заложивший укрепление, дал ему имя в честь возлюбленной – какой-нибудь графини Абрикосовой… Приятно было об этом лениво думать в густой тени орешника, в шезлонгах на горе…

Васька блаженно вытянул ноги и прокомментировал:

– Расслабляемся, как курортники! Просто стыд!

– А Ваня и есть курортник, – не растерялась Ирма. – А мы так, с ним за компанию. Кстати, он сегодня после обеда часа два кемарил! – Она озорно подмигнула гостю.

Иван виновато ответил:

– Приставал к ней, приставал – давай помогу. А она – ни в какую. Иди, говорит, отдыхай. Еще и груш мне принесла.

– Было за что! Я его на самом деле вовсю тут эксплуатировала. Ванечка мне душ наладил, – похвалилась или слегка уколола мужа Ирма. – И два ведра сливы собрал. И семь баллонов мне завертел!.. Не мужик – находка! Как тебя твоя Марина не ценит – не понимаю.

– Ирма… – поморщился Кольцов.

– Что – Ирма? Ты меня извини, но дура она, твоя Маринка. И ты дурак, что на ней женился!

– Женщина, – строго сказал Вася, – замолчи.

Ирма послушно примолкла.

– Ладно, – заторопилась она, – вы тут расслабляйтесь, а у меня еще посуды гора. – Она легко встала и сбежала вниз, во двор. Зазвенела там рукомойником и тарелками. Мужчины остались одни.

Вася достал сигарету «Донской табак», пыхнул дымом. Предложил:

– Пойдем завтра с аквалангом?

– У тебя ж работа! А ты еще собираешься меня развлекать!.. Спасибо, что вообще приняли.

– Не базарь.

Василий затянулся. Потом с расстановкой продолжил:

– Утречком, часиков этак в шесть, пока курортников нет, на моем катере выйдем. – Вася работал спасателем на местной водной станции. – А к восьми уже вернемся. Может, наловим рапанов – я их Ефимычу сдам.

– В кафе?

– В кафе.

– Что, едят их курортники?

– Еще как!

– Ну, раз ты сможешь заработать, тогда о'кей.

– «О'кей», – передразнил Василий. – Ишь, набрался словечек от вероятного противника! Замполита на тебя нет.

– Нет сейчас в армии замполитов.

– Я знаю.

– А помнишь нашего подполковника Дуганова? Как он принимал полбанки и шел в казарму нас воспитывать: «Быстренько все взяли табуреточки – и смотреть программу «Вре-е-емя»!»

– Помню, – усмехнулся Кольцов.

– Хорошее было время.

– Хорошее.

– Ладно, – Кольцов поднялся с шезлонга, – поеду-ка я на дикий пляж. Искупнусь.

– Не наелся еще?

– Морем-то? Не наелся.

– Давай чеши. Смотри рапанов завтра не проспи.

Кольцов сбежал по ступенькам с горки к дому.

В том, что он ответил Василию: «Не наелся морем», была только часть правды.

А вся правда заключалась в том, что сегодня, когда утром он выходил с санаторного пляжа, то лицом к лицу столкнулся с загорелой худенькой девушкой в красном сарафане и с роскошными черными волосами. Одну секунду он смотрел в ее глаза. И она тоже смотрела на него одну секунду – но зато с такой искрой, такой жизнью!

Девушка прошла мимо. Потом Кольцов не выдержал и оглянулся. И в этот момент обернулась девушка. Посмотрела, а потом улыбнулась ему. И пошла себе дальше своей дорогой. Минуту Кольцов простоял словно дурак. Побежать за ней? Взять за руку? Наговорить с три короба?

Девушка смешалась с толпой отдыхающих. А Кольцов поплелся дальше своей дорогой, презирая себя за трусость и неуклюжесть.

Но сейчас, вечером, вдруг засобирался на дикий пляж – потому что был уверен: она тоже будет там. С какой, спрашивается, стати он себе это вообразил? И, главное, почему ему так отчетливо казалось, что она тоже ждет встречи с ним? Именно с ним?

Иван сидел у самой кромки прибоя.

Море готовилось к ночи.

Уже спала дневная жара – когда солнечный жар словно давит на кожу, хочет прожечь ее. Ветер стих. Солнце медленно клонилось к закату. Казалось, оно собирается сесть в море – это к теплой погоде, да и примета хорошая. Ивану хотелось, чтобы солнечный диск упал-таки в воду. Но в последний момент солнце передумало: закатилось за гору. И тут же воздух задышал прохладой. Парочка отдыхающих, сидевших на берегу метрах в ста от Ивана, засобиралась домой.

Иван с радостью проводил их взглядом: одному гораздо лучше.

Берег опустел. Сюда вообще редко добирались курортники. Надо было знать дорогу по горам. Или идти вдоль берега, спотыкаясь, по камням. Да и ради чего, спрашивается? Дно здесь ужасное – валуны, покрытые скользкой тиной. Того и гляди расшибешься.

Морская вода сияла чистотой – дождей давно не было. Ободренные вечерней тишиной, на мелководье выползли крабы.

Иван присел на соседний с крабами валун и наслаждался в одиночестве закатом. На пляже никого не осталось. Только в небе кружился-тарахтел мотодельтаплан. Поселок Абрикосово стремился – и не безуспешно – к мировым курортным стандартам: к услугам отдыхающих появились не только водные велосипеды, скутеры и резиновые «акулы», на которых курортников таскали за моторной лодкой, но и небесная экзотика. Можно было полетать на парашюте, который тянули за катером, или прокатиться с инструктором на мотодельтаплане. Нынче утром Иван поинтересовался ценами. Оказалось, что пятиминутный полет стоит пятьсот рублей. Удовольствие явно не про его кошелек. Да и не очень-то хотелось лететь пассажиром. А к управлению его никто не подпустит.