Шаг к (не) Счастью (СИ) - Ким Катя

И все ей казался громадной тенью, сгустком абсолютного мрака в темноте.

Черт — она, кажется, влипла.

— Что это?!!! — Лизавета взглянула на невозмутимый профиль парня.

— Закрытая элитная военная Академия Асуров, — произнес он с гордостью.

— Прости, что?! Академия кого?!!

— Асуров! — терпеливо уточнил он.

— Ага… — Лизавета задумчиво выдохнула: — я так и поняла… — мысли не желали собираться в кучу, а, наоборот, спешили катапультироваться. — Асуры, значит… Это секта, да? — все же уточнила она и улыбки на ее лице не было. Скорее тоскливый ужас. Мысли в голове метались испуганными мышками. Она подняла голову и утонула в янтарных омутах парня, и ей снова показалось, что в его глазах промелькнули дьявольские огоньки. — Ничего не понимаю. Что-то не похоже на шутку.

Ее хриплое дыхание, стекленеющий взгляд, нездоровый оттенок кожи — почему-то серый встревожил Ашэрра. Пробежав глазами по ее фигуре, он посмотрел на девицу, замершую в позе Полного И Несомненного Отчаяния.

— Ты хочешь сказать… мне надо идти в ад? Без вещей, денег и документов? — и в ужасе уставилась на него.

Он прищурился, отчего его чуть раскосые глаза показались ей как у рептилии, а лицо приобрело жесткое выражение.

— Не стоит так нервничать, обещаю, я тебя не съем, — пообещал он и специально клацнул челюстями. Кудрявцева вздрогнула. Сейчас в глазах парня была черная пустота. Тьма… Затягивающая… Парализующая душу.

Выдержав не больше мгновения, Лиза с усилием отвела взгляд и отшатнулась.

— Ведь этого не может быть! — рассеянно пробормотала она. — Академия асуров. Демонов что ли? Ч-ч-чертей! — и с этими дикими словами золотая, шелковистая, теплая и душистая Елизавета Кудрявцева метнулась наутек.

Далеко не убежала, поймали за шиворот и черные бездонные глаза впились в распахнутые изумруды в насмерть перепуганной девчонки и, как жаль, что беременной.

— Академия Асуров, а не чертей, — повторил он и было что-то в этом ровном, безразличном тоне, из-за чего ее желудок сжался.

Она смотрела — и не верила своим глазам. Слушала мужчину и не понимала смысла сказанного.

— А ты тоже асур?

Он вздернул бровь, в его облике мгновенно появились властность, непреклонность, жесткость, и это сочетание завораживало невероятным образом.

— Да. — Он бросил на нее такой взгляд, словно она сморозила глупость сродни той, что он человек, как и она. Ашэрр вздохнул, посмотрел в сторону, засунул руки в карманы кожаных штанов и спокойно сказал, смотря на нее прямо и открыто:

— Ты находишься в мире Элхоарр'рэн. На земле асуров.

Она открыла потом закрыла рот, как выброшенная на берег рыба и ошеломленно тряхнула головой, отказываясь принимать эти слова.

Ашэрр заметив ее ошалелое выражение лица поморщился и тихо выругавшись сжал ее запястье потащив за собой ускоряя шаг, ему хотелось быстрее сбагрить девчонку магистру и наконец отделаться от этой ненормальной человечки-истерички. Ему даже ничего не хотелось о ней знать, хотя у него было много вопросов, и она вызывала любопытство, но сейчас он был раздражен.

Лиза могла бы поклясться, что парень ужасно разгневан. Но, похоже, он удивительно умел владеть собой.

— Ты меня к кому-то конкретно ведешь? — сказала так, словно пропищала. Они шли по выложенной булыжниками дорожке прямо к кованным воротам в пасть, и Лизавета украдкой оглядывалась. В голове все еще не уложилась информация, что она каким-то чудом попала в другой мир. Покопавшись в памяти, осознала, что про асуров толком ничего не знала, кроме того, что они считались демонами. Кажется, она видела документальный мир о древних богах. Там говорилось об асурах и дэвах, но Лиза тогда не стала смотреть телепередачу и переключила канал на свой любимый фильм.

— Да. К магистру, — уже сквозь зубы процедил он.

— К магистру? — переспросила Лиза.

— К Великому и Могущественному Темнейшеству, — Ашэрр даже испытал некое удовольствие от своих слов, когда проследил на лице девчонки суеверный ужас.

У Лизы закралось подозрение, что весь этот бред — не более чем последствия побочного эффекта от вдыхания пепла из вазы. У нее точно галлюцинации, но очень реальные. Господи, не дай ей лишиться разума, мама этого не простит.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Он самый главный у вас? — обреченно переспросила она, представляя на троне самого сата… чур чур, даже говорить об этом вслух не стоит. — Кстати, а в этом мире живые-то есть?

— Ты, о чем? — нахмурился он, замедлив шаг.

Лизавета показательно обвела пространство рукой и выразительно приподняла брови.

— Люди где? — озвучила она вопрос.

— Люди? — удивился парень.

— Ну, люди или асуры… — замялась она. — Короче, где все?!

— С обитателями Академии наверно познакомишься, — усмехнулся он. — Магистр позаботится о тебе.

— Пока в это сложно поверить, — рассеянно кивнула она и замерла перед огромными дверьми куполообразного здания. Лиза совершенно не знала, чего ожидать или опасаться, они прошли в холл академии, который оказался ровно таким же прямоугольным, как и ее колледжа на Земле. С одним мизерным отличием, кроме их двоих, тут никого не было. В конце холла находилась каменная, слегка обшарпанная лестница, которая через десять ступеней раздваивалась. Коридоры, повороты, закрытые массивные двери — вот что мелькало перед ее взором, пока асур тянул ее за руку. Они вошли в темное пространство, и Лиза крепче сжала его ладонь. Было холодно.

Ашэрр пристально посмотрел на нее, не пытаясь скрыть раздражения. Она снова дрожала от страха, но он кажется уже начал привыкать к ее состоянию всего бояться. Сжав ее ладонь, он пошел вперед. Девица благоразумно молчала. Но не долго.

— Это что, про́клятый туннель? — она старалась говорить чуть иронично и не показывать страха острыми ножами, вспарывающими душу.

— Не говори ерунды, это всего лишь проход к Его Темнейшеству, — асур ускорил шаг сохраняя абсолютно безразличное выражение на лице. Он не так часто терял терпение, особенно в подобных ситуациях, но прямо сейчас с трудом сдерживался, чтобы не разразиться бранью в ее адрес и все из-за того, что она явно показывала не только свой страх, но и свою неприязнь к нему и ко всему, что ее окружало.

Они поднялись до первой лестничной площадки, освещенной косыми лучами красного солнца, падавшими в узкие оконные щели и Лиза начала упираться, так как не хотела ни к какому Темнейшеству, ей было страшно, а этот Ашэрр тащил ее и больно сжимал в своих тисках ее запястье. И именно здесь, поддавшись панике она внезапно выбросила вперед ногу и изо всей силы лягнула шедшего чуть впереди нее парня. В тот же миг она словно припечаталась спиной к стене, и в тишине раздался негромкий, но ужасно рассерженный голос:

— Попробуй проделать такую штуку еще раз, и ты неделю не сможешь сидеть.

Лизавета напрягла свою память, пытаясь вспомнить самое страшное ругательство и выпалила наконец:

— Ну, ты, помесь чупакабры с крокодилом!

Он замер, и Лиза подумала было, что-сейчас-то он ударит ее по-настоящему, но он вдруг отпрянул назад и издал горлом какой-то странный звук. Можно было бы подумать, что он рассмеялся, если, конечно, допустить, что этот демон вообще умеет смеяться. Но отпустил ее.

— Никогда больше не пытайся ударить меня. Скажи, ты не страдаешь бешенством?

Лизавета лишилась дара речи. Никогда еще с ней не говорили таким тоном.

— Хватит тратить время попусту, — заявил он после долгого молчания и начал подниматься вверх по лестнице.

Лиза тяжело вздохнув положила руку на перила лестницы, подобрала разорванную юбку и двинулась следом, пытаясь не отстать. — Что ж, веди сдаваться, — пробубнила она, вспоминая все свои грехи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Что делать? — уточнил Ашэрр продолжая подниматься.

— Сдаваться, — обреченно проговорила Лизавета ему в спину.

Тишина и полное отсутствие живых существ пугали, заставляя ощущать дискомфорт. Почему-то казалось, что за ней наблюдали, а она не видела тех, кто вел эту странную слежку. Очередной холл внутри поражал контрастом. Вроде бы все было даже современно, но огромные картины, написанные маслом, напрягали. Главными героями батальных сцен были страшные монстры, но вот побеждали они или, наоборот, порабощали их, с первого взгляда непонятно. Лизавета разглядывала картины, то и дело замедляя шаг, а иногда и останавливалась в изумлении раскрыв рот. И усилием воли заставляла себя продолжать путь, с каждым шагом чувствуя, будто идет навстречу собственной судьбе. Было Страшно. Тревожно. И неожиданно — Интересно.