Брат и Брат 2 - Алексей Октябринович Балабанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Данила осторожно открыл дверь своим ключом и сразу увидел на кухне бандита, который ел, сидя спиной к двери. Стараясь не шуметь, Данила прошел на кухню. Когда бандит увидел перед носом два ствола, он выпучил от страха глаза и затрясся. Данила жестом приказал ему отдать пистолет и лечь на пол. Тот с готовностью подчинился.
— Будешь лежать тихо, отпущу, — прошептал Данила и вышел в коридор.
Прямо с порога он выстрелил сразу из двух стволов.
— Оружие на пол! Руки за голову! Лежать лицом вниз! — заорал он.
Круглый корчился возле батареи. Остальные двое сразу выполнили команду. То же самое сделал я Виктор. Данила переложил стволы, спокойно достал стреляные гильзы и перезарядил обрез. Затем подошел к каждому и по разу выстрелил в затылок.
— Вставай, Витя. — Он присел, к Виктору и перезарядил обрез.
— Не стреляй, брат, — трясущимися губами попросил Виктор. — Пожалуйста, не стреляй.
— Ну что ты, брат? — Данила помог Виктору сесть. Того трясло. — Все. Все кончилось.
— Прости меня, брат, не стреляй, пожалуйста! Не убивай меня. Не стреляй!
— Брат! Ты брат мой. Ты же вместо отца мне был! Я же «папа» тебя называл, — Данила обнял его, и Виктор заплакал. — Помнишь, на рыбалке я ногу проколол, и ты меня десять километров на руках нес? Я помню, как я сам испугался, а ты смеялся.
В комнату осторожно на цыпочках вошел третий бандит. Увидев страшную картину, он аж присел. Данила резко оглянулся.
Широко раскрытыми глазами бандит смотрел на Данилу.
— Ты обещал! — почти крикнул он. Данила выдержал паузу.
— Я слово держу. Скажи своим: кто брата тронет — завалю. Иди.
— Это он тебя сдал, — сказал бандит напоследок.
— Я знаю. — Данила отвернулся, и бандит исчез. Хлопнула дверь.
— Прости, брат, — всхлипнул Виктор.
— Ну что ты… Деньги где?
— Вон в чемодане у него. Все забрал, гад.
Данила подошел к Круглому, который к тому времени уже затих, примерил упавшие очки, бросил на пол, открыл чемодан и начал рассовывать пачки долларов по карманам.
— А ты домой езжай. К маме. Старая она уже. Помогать надо… Вот, денег ей дашь… На работу устройся. В милицию. Там дядя Коля начальник… Помнишь, одноклассник отцовский? У них там место есть.
Виктор смотрел на него, всхлипывая, и кивал.
— На поезд не садись. Сначала езжай на попутках. Ну что — прощай, брат. Даст Бог, увидимся.
Еще в коридоре он услышал ее стоны и мужское рычание. Голая Света в черном ошейнике висела, привязанная цепью за руки к крюку от люстры. Позади стоял длинный худой заморыш в кожаных плавках с плеткой и несильно хлестал Свету по ягодицам, издавая идиотские утробные звуки. Она извивалась на цепи и стонала.
Мужчина первым заметил Данилу.
— Что? — крикнул он. — Что надо? Ты как вошел? Я милицию вызову сейчас. Ну-ка иди…
Он осекся, когда Данила достал из-под куртки обрез.
— Нет. Не надо! Не надо, брат. Она сама это. Это добровольно, брат. Не надо!
— Не брат ты мне, — тихо сказал Данила и разрядил оба ствола.
Выстрел слился с ее отчаянным криком:
— Ааааааа! — Подтянувшись на руках, она безвольно повисла, хотя ноги и доставали до пола.
Данила сел на пол и закурил.
— Развяжи меня, — после паузы тихо попросила она. Ей было очень стыдно вот так висеть посреди комнаты, когда Данила сидел сзади и молчал.
Данила встал и подошел к проигрывателю, достал CD и поставил:
— Я тут пластинку тебе принес.
— Даня, милый, развяжи меня, пожалуйста. — Она заплакала от беспомощности и обиды.
Он нажал на «play». Это были «Крылья». Данила пересек комнату, последний раз посмотрел на Свету и вышел.
Спустившись с набережной к воде, он умылся и немножко посидел.
Потом долго шел по людной улице, придерживая локтем обрез. — Вот ты говорил, город — это сила. А здесь все слабые, — сказал Данила. Они с Гофманом сидели у входа на кладбище перед трамвайным кольцом.
— Сильный приезжает и становится слабым. Город высасывает его силу. Как вампир. Вот и ты пропал.
Данила снисходительно улыбнулся и не ответил.
— Возьми денег. — Данила достал пачку и сунул Гофману.
— Нет, — тот покачал головой.
— Здесь много, — удивился Данила. — Поживешь.
— Что русскому хорошо, то немцу смерть, — улыбнулся Гофман.
Грузовой трамвай развернулся и пошел в город.
— Ладно, Немец. Прощай. Спасибо тебе. — Данила хлопнул его по коленке, встал и пошел не оглядываясь.
Данила вышел из лесополосы, перескочил через канаву и остановился на обочине.
Машины с бешеной скоростью проносились мимо. Он не опускал руку до тех пор, пока не притормозил дальнобой, метров на 60 проехав дальше. Данила, все так же придерживая локтем обрез, вскарабкался в кабину. КАМАЗ взревел дизелем и тяжело тронулся.
— …Да я дембель еще не отгулял…
— Где служил-то? — Шофер, добродушный крепкий мужик лет сорока пяти, был рад попутчику.
— Да писарем в штабе просидел.
— Аа… А стать-то кем хочешь?
Данила пожал плечами:
— Шофером? — и улыбнулся. Водитель тоже улыбнулся ему.
— А можно я музыку включу? Давно ничего не слушал.
— Валяй.
Данила протянул руку и включил приемник. Обрез выскользнул из-под куртки. Он ловко подхватил его и прижал локтем.
Водитель заметил мелькнувшие стволы.
Данила застенчиво улыбнулся извиняющейся улыбкой. Из приемника полилась песня. Водитель тоже улыбнулся:
— А куда едешь-то?
— В Москву.
Машина пронеслась мимо.
СЦЕНЫ, НЕ ВОШЕДШИЕ В ОРИГИНАЛЬНЫЙ СЦЕНАРИЙВстречи с соской
У музыкального магазина к нему подошел иностранец и что-то спросил. Данила снял наушники и переспросил:
— Чего?
— Could you tell me how can