Как стать героем - Кристофер Хили

– Это еще кто? – крикнула Элла, взглянув вниз. И никак не ожидала увидеть своего нареченного. – Фредерик, это ты? Что ты здесь делаешь?

– Элла! – восторженно пискнул Фредерик. – Ах, ну надо же! Это ты! Я… ну… я пришел за тобой.

– Правда? – спросила Элла. – Ух ты! Правда. Ты же здесь.

«Отлично, – подумал Фредерик. – Пора показать ей, на что я способен».

– Элла, я стал совсем другим. Я спал в грязи. И готов к приключениям.

Фредерик не видел Густава – тот стоял к нему спиной, – но прямо чувствовал, как он закатил глаза.

– Как ты там очутилась? – спросил Фредерик.

– Долгая история, – ответила Элла.

На самом деле совсем не долгая. Вот она.

Элла прискакала в Штурмхаген (ей понадобилось два дня, чтобы проехать расстояние, которое Фредерик преодолевал целую неделю) и оказалась в деревне, где рассчитывала узнать о Рапунцель подробнее.

– Вы, случайно, не знаете Рапунцель? – спросила она компанию местных жителей, прогуливавшихся по улице, а потом попыталась освежить их память, пропев несколько строчек: – «Послушайте, друзья, скорей историю мою, о деве в длинных волосах балладу я спою…»

В это время Цаубера как раз вышла на разведку и кралась мимо, размышляя, как бы подраматичнее распространить слухи о похищении бардов. Если поймать проезжего менестреля, думала она, и заставить его петь баллады о совершившемся злодеянии, это будет, пожалуй, изящный и поэтичный прием.

Тут Цаубера заметила голосистую девицу в синем платье, которая пела балладу собравшейся на углу толпе, и решила, что это и есть менестрель. А это была Элла. Когда толпа разошлась, Цаубера бочком подобралась к певице.

– Ты, куцемозглая горлодерка, проверила бы сначала факты! – рявкнула колдунья. И, скрутив Эллу при помощи связывающего заклятия, утащила в башню.

Видите – не такая уж и долгая история.

– Как здорово, что ты пришел! – сказала Элла. – Прошу тебя, сбегай приведи кого-нибудь, пока колдунья не вернулась.

– Нет, без тебя мы никуда не уйдем! – возразил Фредерик.

– А кто это с тобой? – спросила Элла.

– Это рапунцельский Принц. Он помог мне тебя найти. А сейчас снимет тебя с башни. У него опыт. – Он подошел к Густаву и тихонько спросил: – Как ей спуститься?

Густав подошел к подножию башни, задрал голову, посмотрел на окно и заорал:

– Эй, Золушка, бросай косу вниз!

Элла очень удивилась:

– У меня волосы только до плеч!

Тогда Густав вернулся к Фредерику и помотал головой:

– Все. Идеи кончились.

Фредерик был огорошен.

– Нет, ведь должен быть способ попасть наверх! Она же как-то туда попала! – И крикнул Элле: – Как ты туда попала?

Элла краем глаза заметила в лесу движение.

– Бегите! Цаубера идет!

Фредерик с Густавом бросились за ближайшие деревья. И увидели, как на поляну выходит высокая тощая старуха в красно-серых лохмотьях. Бледное лицо было все в морщинах, седые космы торчали во все стороны.

– Цаубера? – шепнул Фредерик.

Густав кивнул:

– Поглядим, как она туда залезет.

Колдунья посмотрела на Эллу в окне башни и заорала – будто взвыла сломанная волынка:

– Честное слово, я слышала, как ты с кем-то разговариваешь, душа моя! Смотри, чтобы у тебя никого не оказалось, когда я поднимусь! – После чего обернулась и крикнула в чащу: – Ри-и-из!

Раздался громкий рокот. Затряслись ветки, посыпались листья – и на поляну, раздвинув деревья могучими ручищами, вышел человек ростом повыше башни. Ему хватило одного шага, чтобы оказаться рядом с Цауберой, после чего он опустился на колени и положил наземь одну ручищу ладонью кверху, и колдунья забралась туда. Великан безо всяких усилий поднял старуху к окну, и она залезла в башню.

Рис. 9. Великан РИЗ

– Ясно, – сказал Фредерик. – Так у нас точно не получится.

Вот тут-то Густав и слетел с катушек. Он крутанул над головой огромным обоюдоострым топором и выбежал на поляну с протяжным боевым кличем:

– Шту-у-у-у-у-урм-ха-а-а-а-а-а-ге-е-е-е-е-е-ен!

Оторопевший великан вытаращился на него. Фредерик тоже.

Густав ударил топором по здоровенной голени. Великан взвыл от боли, схватился за раненую ногу – правую, – а на левой запрыгал по поляне. С каждым его скачком земля так и дрожала, и Густав не удержал равновесия и рухнул. При этом он выронил топор, который с размаху шлепнулся на глинистую почву. Фредерик из-за деревьев в ужасе смотрел, как его спутник подполз к топору и попытался его выдернуть, не подозревая, что над ним нависла тень исполинской правой ножищи. Сейчас Густава прихлопнут, будто комара!

«Думай! – приказал себе Фредерик. – Что бы сделал на твоем месте сэр Бертрам Утонченный?» Ответ не заставил себя ждать. В «Деле дурно воспитанной молочницы» сэру Бертраму нужно было отвлечь внимание гувернантки, которая чуть было не ошиблась с выбором бокала для вина. Здесь можно было применить ту же тактику. Ради этого стоило восемь лет брать уроки йодля. Фредерик сложил ладони рупором и испустил затейливую руладу:

– Йодль-одль-одль-одль-эй-и-о-о-о!

Получилось. Йодли бесили Густава больше всего на свете. Стоило ему услышать переливчатую альпийскую мелодию, как он свирепо глянул на Фредерика, а тот яростно затыкал пальцем вверх. Густав успел увернуться в последний момент – великанская ножища тяжко топнула по земле и придавила потерянный топор.

– Ой! – простонал Риз и опять запрыгал от боли. Только на этот раз он не устоял на ногах. Великана качнуло назад, и он рухнул прямо на башню. – Оп-па! – взвыл Риз. Строение пошатнулось, посыпались каменные глыбы.

– Здрасьте! – сказал Густав, когда башня превратилась в груду обломков и облако пыли. Опять подвиг не задался. На этот раз сложат балладу о том, что он не просто девушку не спас, но и случайно сгубил ее.

– Элла! – вскричал Фредерик.

«Это я виноват, – думал он. – Эллы больше нет, а все потому, что я решил заняться не своим делом. Надо было слушаться папу!»

Но тут великан сел, разгреб раскатившиеся по поляне камни и кирпичи – и героям открылось поразительное зрелище. Среди развалин виднелся мерцающий зеленый пузырь магической энергии, в котором, целая и невредимая, стояла колдунья. На ее костлявом плече висела Золушка – она была жива и отчаянно брыкалась.

Рис. 10. Волшебный СИЛОВОЙ ПУЗЫРЬ

– Защитное волшебное поле, – произнес Густав. Фредерик от радости был на грани обморока.

– Риз, остолоп, погляди, что ты натворил! – прошипела Цаубера.

Риз ткнул толстым пальцем в сторону принцев:

– Это все они!

Колдунья повернулась посмотреть, о ком это он говорит, но Фредерик уже утащил Густава обратно в чащу. Они спрятались в зарослях дрока и стали подслушивать Цауберу.

– Только не говори мне, что во всем виноваты зайчата, – сказала колдунья.

– Нет, госпожа, – отвечал великан. – Тут были два человека. Они хотели забрать девушку.

Густав высунулся из-за куста:

– А ну, отпусти Золушку, старуха!

Фредерик прыгнул Густаву на спину и утащил его обратно в кусты.

– Вот видишь? – обиженно протянул Риз. – Мне их затоптать?

– Плюнь ты на этих шутов, Риз, – посоветовала Цаубера, и ее тонкие бесцветные губы растянулись в улыбке. – Слыхал, как они назвали нашу пленницу? – Колдунья схватила Эллу за волосы и посмотрела ей в глаза. – Только погляди, – хихикнула Цаубера. – Ну их, горлопанов-виршеплетов. Мне попалась настоящая звезда. Золушка. Это будет сенсация. Ох и повеселюсь же я!

Элла ответила ей свирепым взглядом, не желая показывать, как она испугалась.

– Госпожа, а если герои от нас не отстанут? – спросил Риз.

– Герой – в единственном числе, – ответила Цаубера. – Второй – трус, каких мало. Да, герой от нас не отстанет, это точно. Так уж у них, у героев, заведено. Мы подготовимся к достойной встрече. А когда поймаем и его, и его подручного, в порошок их сотрем и лепешек напечем. Пошли.

– Да, госпожа, – прогудел великан. – Лепешки из героев – это ведь, наверное, невкусно.

– Риз, я тебя не меню составлять наняла, – проскрежетала колдунья. – Пошевеливайся.

– Ладно, ладно, – проурчал великан. – А ты их пробовала, госпожа? Лепешки из героев? Нет, не может быть, чтобы они были вкусные. И все равно придется добавить муки.

– Риз, закрой пасть!

– Нога очень болит.

– Так надел бы башмаки, обалдуй!

Прошло две-три минуты, и их голоса и громоподобное топанье Риза затихли вдали. Принцы выбрались из кустов. Фредерик по привычке попытался отряхнуть перемазанный и разодранный костюм, однако быстро понял, что дело это безнадежное.