Дочь изобретателя фейерверков - Филип Пулман

Полковник Спаркингтон репетировал своё представление. В центре композиции высилась гигантская красно-бело-синяя ракета с седлом, а высоко над вершинами деревьев, на платформе, окружённой лесами, красовалась модель Луны, усеянная кратерами, которые были набиты какими-то загадочными штуками…

Увиденное их потрясло. Лалчанд и Лила посмотрели на огромные сооружения, построенные их соперниками, и на три свои маленькие тележки, и сердца их сжались.

— Ну и пусть, — наконец заявил Лалчанд. — Наше представление будет отличным, дорогая. Подумай только о «Пенистом Мхе»! У них ничего подобного и быть не может.

— Да ещё подводная вспышка, — поддержала его Лила. — Посмотри, им придётся поджигать фигуру морского бога вручную. Мы сможем сделать лучше, папа!

— Конечно, сможем. Принимайся за работу.

Они разгрузили свои материалы, и художник по батику и резчик по сандаловому дереву забрали свои тележки вместе с обещаниями бесплатных билетов на представление.

День пролетел незаметно. Всем изобретателям фейерверков ужасно хотелось разузнать о представлениях своих соперников. Они постоянно заходили друг к другу и, с извинением попросив взаймы горсть красного пороха или кусок бикфордова шнура, не могли удержаться от того, чтобы подсмотреть, что готовят их конкуренты. Приходили они и к Лалчанду с Лилой и держались очень вежливо, но сразу было видно, что отца с дочерью не берут в расчет.

Всем отчаянно хотелось заглянуть под брезент доктора Пуффенфлэша, но он так и не снял его.

Ровно в семь часов солнце склонилось к горизонту. А через десять минут опустилась тьма. Зрители уже начали прибывать, прихватив коврики и корзины с провизией, а из дворца донеслись звуки колокольчиков, гонгов и медных тарелок. Все изобретатели фейерверков трудились в темноте, нанося последние мазки на свои художественные полотна, после чего все пожелали друг другу удачи.

Наконец раздалась барабанная дробь, и ворота дворца распахнулись. При свете сотен горящих факелов огромная процессия направилась к трибунам, установленным на берегу озера. Короля несли в золотом паланкине, сопровождаемом кружащимися и плавно выступающими королевскими танцорами.

Позади танцоров шёл Гамлет, украшенный золотой парчой и драгоценными камнями всех цветов. Его бивни и ногти на огромных ногах были выкрашены в ярко-красный цвет.

— Посмотри только на бедняжку, — причитала Лила. — Он выглядит таким несчастным. Я уверена, что он похудел.

— Он тоскует о Чулаке, вот в чём причина, — добавил Лалчанд.

Гамлет с убитым видом стоял у трибуны, с которой король объявил о начале состязания.

— Победитель получит в награду золотой кубок и тысячу золотых монет! — провозгласил король. — Только ваши аплодисменты решат судьбу победителя. А сейчас первый претендент начнёт своё представление.

Изобретатели фейерверков бросили жребий, чтобы установить очередность. Первый номер вытянул доктор Пуффенфлэш. Зрители и представить себе не могли, что они сейчас увидят, и, когда мощные ракеты с треском взвились в ночное небо, а его гигантский «Бомбарденоргельспаркенпумпе» заиграл «Полёт валькирий», изрыгая огромные потоки «Тевтонской Лавы», публика заохала и заахала от восторга. Затем наступила кульминация представления доктора Пуффенфлэша. Из темноты проступило изображение любимого кушанья короля — гигантская розовая креветка. Блистающая и искрящаяся, она начала вращаться всё быстрее и быстрее, пока не рассыпалась каскадом искр лососёвого цвета, сопровождаемым громогласным хором из «Бомбарденоргельспаркенпумпе».

Представление вызвало колоссальные аплодисменты.

— Хорошо получилось, — осторожно высказалась Лила. — Такая большая креветка. Действительно… большая. И розовая.

— Немного нарочито, — возразил Лалчанд. — Не волнуйся. Хотя розовый цвет хорош. Нужно будет спросить у него рецепт.

Следующим выступал синьор Скорчини со своими неаполитанскими пиротехниками. Красные, зелёные и белые ракеты с визгом взвились в небо, где взорвались с оглушительным грохотом, на который вся округа откликнулась эхом, а потом появился рассыпающий искры пылающий галеон с гребцами-рабами, сделанными из горящих «Римских Свечей», размеренно двигавшими вёслами туда-сюда. Внезапно из воды появился гигантский осьминог, шевелящий отвратительными щупальцами, и напал на корабль. Моряки принялись стрелять в него всеми видами фейерверков — «Прыгающими Джеками», «Трещотками», «Рассыпающимися Фонтанами» — и выпустили в монстра целые каскады «Греческого Огня» из пушек, прикреплённых к мачтам. Шум стоял неописуемый. И в тот момент, когда казалось, что судно вот-вот перевернётся, из пучины появился морской царь Нептун, потрясающий своим трезубцем, в сопровождении трёх русалок. Вступил оркестр, и русалки запели весёленькую европейскую песню: «Трам-тара-рам». Осьминог отбивал такт своими щупальцами, и в небо взлетели новые ракеты, соблюдая ритм мелодии.

Публике очень понравилось зрелище. Люди вопили от восторга.

— Господи, как это всё волнующе! Боже мой!

— А ты заметил, как они поджигали морского царя? — вставила Лила. — Пришлось ждать, пока он не вышел из воды, и маленький человек в лодке подплыл к нему со спичками. Подожди, они ещё увидят в действии наш подводный запал!

Когда аплодисменты стихли, началось представление полковника Спаркингтона. Сначала множество фейерверков в виде блюдец с треском появились из темноты и приземлились на траве. Это сразу вызвало аплодисменты, потому что обычно фейерверки стреляют вверх, а не вниз. Затем над вершинами деревьев показалась пресловутая луна и полковник Спаркингтон, скачущий на белом коне, сделанном из крошечных ярких фейерверков. Полковник приветствовал публику взмахами широкополой шляпы, отчего развеселившиеся люди восторгались и бурно ликовали.

Лила хорошо видела рядом с королём специального чиновника, скрупулёзно считавшего секунды после каждой вспышки аплодисментов. Она с трудом перевела дух.

В это время наступил решающий момент представления полковника Спаркингтона. Потушив горящие летающие блюдца копытами фейерверочного коня, изящный Спаркингтон вспрыгнул на красно-бело-синюю ракету. К нему на пегом пони с белой гривкой подскакал вождь индейского племени чероки и выстрелил горящей стрелой в хвост ракеты, которая мгновенно воспламенилась и рванулась вверх по проволоке к луне. И всё это время полковник Спаркингтон размахивал своей шляпой.

Как только он прилунился, дюжины лунных кратеров раскрылись и из них вышли маленькие, круглолицые лунные жители с большими глазами и заострёнными ушами.

Зрители пришли в неистовство. Лунные человечки размахивали флажками всех государств и кланялись королю. Полковник Спаркингтон раздал им всем ракеты, и те запустили их во все стороны, распевая песню «Спаркингтон на все времена». Аплодисменты, восторженные крики, свист и топот ног ликующей публики разносились по всей округе.

Лила и Лалчанд переглянулись, не сказав ни слова. Потом они крепко обнялись и бегом бросились по местам, и, как только публика вновь успокоилась, отец и дочка открыли своё представление.

Оно началось с того, что на поверхности воды распустились цветы лотосов из белого пламени, хотя казалось, что огню было неоткуда взяться. Публика затаила дыхание, и, когда цветы начали передвигаться по поверхности тёмного озера, словно крохотные бумажные лодочки, зрители во все глаза смотрели на чудо.

А под водой разгоралось красивое зеленоватое свечение. Оно медленно поднималось вверх, пока наконец не превратилось в фонтан зелёных огней. Правда, на огонь оно совсем не походило — казалось, что это вода, плещущая и пляшущая, как бурлящий поток.

Пока на озере бил зелёный фонтан, под деревьями происходило совсем иное. На траве точно сам собой расстелился ковёр из ожившего мха: миллионы и миллионы светящихся точек загорались так близко друг к другу, что напоминали сияющий бархатный ковёр. Над толпами зрителей разнеслось изумлённое «А-а-ах!».

Теперь начиналось самое сложное. Лила изобрела фейерверк, который точь-в-точь повторял то, что она видела в пещере огненного демона. Но успех зависел от того, как получатся отсроченные вспышки, потому что для надёжной проверки времени им не хватило. Если один из фейерверков погаснет на секунду раньше или на секунду позднее, пропадёт смысл всего представления.

Однако времени на волнение уже не оставалось. Быстро и слаженно Лила и Лалчанд прикоснулись факелами к кончикам запальных шнуров и замерли в ожидании.

Сначала раздались серии глухих взрывов, похожих на отдалённые удары барабанов. Всюду царила тьма. Затем вниз, трепеща, спустился красный огонь, оставив после себя след из алых искр, повисших в воздухе и разорвавших темноту ночи. Торжественные удары барабанов становились всё громче и громче, и зрители, затаив дыхание, застыли на своих местах от предчувствия, что вот-вот случится нечто необычное.