«Мустанги» над Рейхом - С. Иванов

То, что победный дубль Дрю не был простой случайностью, в тот же день доказал не кто иной, как «Хаб» Земке, ставший асом летая на Р-47. Ранее служивший в 56 FG, он лишь недавно, приняв командование 479 FG, сменил свой любимый «Тандерболт» на «Мустанг». Помогая пилотом своей группы переучиваться с Р-38 на Р-51, вместе со своим ведомым лейтенантом Норманом Бенолтом, он атаковал самолет противника, первоначально идентифицировав его как Bf 109. После нескольких точных попаданий атакуемая машина потеряла крыло и врезалась в землю. После возвращения на свой аэродром Вэттишем и проявки пленки фотопулеметов, в сбитом противнике опознали Me 262.

Пилоты Люфтваффе, как правило, пытались всеми силами избежать столкновения с истребителями сопровождения, стараясь уничтожать только бомбардировщики. Но вокруг последних обычно было столько американских истребителей, что эта задача была практически неразрешима для немцев. Им оставалось лишь «прорубать» себе путь через эскорт. 1 ноября 20-я группа потеряла одну машину. Me 262 спикировал с высоты 38000 футов и подбил Р-5 ID. Но когда немец развернулся, чтобы атаковать В-17, он был тут же отрезан от них множеством «Мустангов» и «Тандерболтов». Лейтенант Дик Флауерс из 20-й группы и лейтенант Гирб из 352-й первыми открыли огонь по противнику, а затем к схватке присоединились Р-47 из 56-й группы. Еще три пилота испытали свою меткость прежде, чем правый двигатель Me 262 задымил и его пилот воспользовался парашютом. Эту победу поделили Гирб и лейтенант Грэус из 56-й группы.

«Бад» Андерсон несколько раз сталкивался с немецкими реактивными истребителями. «Я имел возможность сбить первый Me 262, который увидел, но в горячке упустил свой шанс. Мы еще не присоединились к бомбардировщикам — может это был трюк, чтобы заставить нас раньше сбросить подвесные баки — кто знает? Я смотрел вниз и увидел 262-й, летевший несколькими тысячами футов ниже, пересекавший наш курс. Я знал, что Me 262 были намного быстрее «Мустангов», но у меня было достаточно высоты, чтобы разогнаться и выйти на позицию стрельбы сбоку сзади немца. Но действовать надо было немедленно.»

«Чтобы избавиться от подвесных баков, сначала надо переключить подачу топлива на внутренние баки. Но я был возбужден. Я подумал «Сбрось их и вперед!» Избавившись от баков, я бросил машину в пикирование, но тут мотор заглох!»

«Я практически сразу понял, что случилось, переключился на внутренние баки и запустил двигатель. Но немец продолжал свой полет. В эти секунды я проклинал собственную глупость! Но у меня еще оставались шансы: я падал ему наперерез подобно кирпичу. Я пытался прицелиться. Открой я огонь сразу, может быть, мне удалось бы попасть в него, хотя дистанция была дьявольски велика. Я решил, что потерпев еще пару секунд, я сумею сделать удачный выстрел. И вдруг Me 262, в мгновение ока, исчез из моего прицела! Скорость реактивного самолета была необычайно высокой.»

Освященный веками принцип «кто на высоте, тот управляет сражением», с появлением у противника реактивных машин, стал как никогда более актуальным для пилотов 8-й Армии. Но Германия все еще имела много обычных истребителей и, чтобы втянуть противника в бой, приходилось прибегать к различным уловкам, об одной из которых рассказал Андерсен.

«27 ноября, мы опробовали новую тактику. Это был обычный вылет на штурмовку, но мы решили использовать его, чтобы подловить истребители врага «Мустанги» 353-й группы шли строем, которым обычно идут бомбардировщики, а наши самолеты летели стандартным для эскорта зигзагом. Идея состояла в том, чтобы ввести в заблуждение немецкие радары и перехватчики. Сработала ловушка слишком хорошо. Они набросились на нас в 100 милях к юго-западу от Берлина, севернее Лейпцига. Пилоты Люфтваффе, наверное, получили инфаркт, когда они обнаружили, что нападали не на В-17, а на более чем сотню истребителей. Наш пульс тоже подскочил, когда мы увидели, какое осиное гнездо мы разворошили — самолеты противника крутились в воздухе подобно туче насекомых. По какой-то причине, они решили отразить этот налет всеми силами, которые у них были.»

«Я никогда не наблюдал такого количества вражеских самолетов раньше! Они шли двумя группами, от 80 до 100 самолетов каждая. Прежде мне приходилось видеть 100 самолетов противника, но здесь было вдвое больше, причем в основном это были Фокке-Вульфы. Они шли на нас почти в лоб (с направления 11 часов); мы («эскорт») довернули им навстречу, так как противник собирался пропустить нас (очевидно, сказалась тактика борьбы с бомбардировщиками) и начался ад.

«Я спикировал на отставший самолет, но он ловко увернулся и начал пикировать к земле. Позволив ему уйти, я вернулся туда, где кипел бой и за мной следовал мой ведомый Рэй Вольф. Я выбрал Fw 190 и, приблизившись к нему на расстояние 250 ярдов, открыл огонь. Самолет немца загорелся, а я выбрал себе другую цель. Самолет противника пытался повернуть, все медленнее и медленнее, а затем свалился в штопор. По всей видимости, пилот был убит.

Для «Бада» Андерсона и других пилотов 357-й группы это был удачный день. «Кит» Карсон сбил пять, Чак Егер — четыре и Андерсон — три самолета противника (последнему, правда, потом записали две точных и одну вероятную победы). Группа из 49 Р-51 уничтожила 31 истребитель врага (рекорд в то время), потеряв лишь один свой.

Новый костюм

К осени 1944 года были созданы противоперегрузочные костюмы и 339-я и 357-я FG вошли в число подразделений американских ВВС, проводивших их полевые испытания. Костюмы заполнялись водой или воздухом и препятствовали кратковременной потере пилотом сознания, при выполнении маневров с большой перегрузкой. Вот что вспоминал по этому поводу «Бад» Андерсон:

«По правде говоря, «Мустанг» был гораздо крепче, чем летавшие на нем люди. При перегрузках гораздо ниже тех, при которых у самолета отвалились бы крылья, пилот просто терял сознание, так как под воздействием центробежной силы кровь отливала от мозга. При пятикратной перегрузке перед глазами возникала серая пелена, но вы еще могли пилотировать, семикратная или больше — и вы «вырубаетесь». Облегающий фигуру противоперегрузочный костюм при перегрузках просто надувался и, сжимая тело, не позволял крови отливать от головы».

«Поскольку они (костюмы) были экспериментальными, мы имели два различных типа. Костюм с водой — это было что-то. Механик заливал его через отверстия в верхней части с помощью воронки и кувшина (насколько я помню, требовалось несколько кувшинов). По возвращении с задания вы садились на крыло, открывали две пробки на лодыжках, и вода вытекала из них серебристыми струйками. Главный недостаток этого костюма — он был очень холодным. Мы пытались заполнять его теплой водой, но на высоте семи миль она быстро остывала. Костюм с воздухом был присоединен к клапану, который под воздействием перегрузок начинал подавать воздух от вакуумной помпы двигателя. Он состоял из трех частей, охватывающих икры, бедра и брюшную полость и надувался автоматически. Это работало гораздо лучше».

«При использовании противоперегрузочных костюмов мы могли летать немного лучше, виражи стали более компактными. Мы могли выходить на более большие перегрузки, что давало нам преимущество. Использование костюмов не вызывало сопротивления, поскольку мы понимали, что надевая их мы как бы делаем самолет лучше».

На пороге новой эры в авиации пилотам американских истребителей требовалась гермокабина, чтобы избежать болезненных ощущений, столь хорошо знакомых ныряльщикам. При полете на высотах более 40000 футов, при использовании кислородной маски, растворенный в крови азот начинал закипать, вызывая сильную боль в суставах. В 1944 году попробовали следующий способ борьбы с этим явлением: перед полетом пилот дышал чистым кислородом, выводя, таким образом, азот из крови. Не на всех пилотов это «лекарство» действовало одинаково; некоторые из них обнаружили, что постоянное длительное пребывание на больших высотах вызвало адаптацию организма.

На больших высотах возникали и другие проблемы. Иногда отказывала система удаления водяного конденсата и пилот ничего не мог разглядеть за запотевшим фонарем. Случались и отказы пулеметов, особенно если их обогреватели работали со сбоями.

Миссия выполнена

После короткого всплеска активности во время проведения операции «Боденплатте» в первые дни 1945 года, истребители Люфтваффе больше никогда не противостояли союзникам в таком количестве. ВВС США и Великобритании на западе и ВВС Красной армии на востоке взяли врага в кольцо. В последние месяцы войны бомбардировочная авиация 8-й Воздушной Армии продолжала атаковать Германию с запада, в то время как бомбардировщики 15-й Армии, взлетая с итальянских аэродромов, наносили удары по целям в Австрии и Восточной Европе.