Станционный Cмотритель - Георгий Юров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Костяк армии Велиара составлял Седьмой Несгибаемый легион. Именно он, усиленный копейщиками, во главе со своим прежним командиром стоял на главном направлении удара, держа строй, тогда как фланги войска постепенно вдавливались назад. Правый берег был крут, генерал не видел, что происходило за ним, но именно оттуда валили всё новые и новые орды каргаронов.
– Командир, нужно отступать! Легионы пали. Все кроме Седьмого, пехота рассеяна! – услышал он голос Нострума. Верный друг был прав, эта битва была проиграна, оставалось лишь победить в войне.
– Труби наступление! – хрипло прорычал он, втыкая четыре закруглённых клинка в пасти наседающих на него тварей. – Пусть все кто ещё может двигаться, идут за мной!
– Наступаем?! Куда?! – воскликнул Нострум, отбиваясь от наседающих на них существ. Впрочем, каргароны не столько старались разорвать их, сколько отрезать от остальных. – Услышь меня, командир, у тебя больше нет армии, только остатки Седьмого…
Выхватив из чехла на седле сигнальный рог, Велиар протрубил в него прерывисто несколько раз, что было сигналом атаки и морлоны привыкшие к ним ринулись вперёд, сметая с пути каргаронов. Сколько их было, оставшихся в живых и последовавших за своим командиром, Велиар не знал, но даже если б он остался один, всё равно не отказался бы от безумного плана, пронзившего его молнией в самый разгар битвы. То, что сейчас происходило, не было обычными приграничными стычками, это было переселением, когда одна раса поглощает другую, подстраивая под себя ранее обжитую территорию. И нужно было положить этому конец.
Если в начале чужаки практически не оказывали сопротивления, занятые истреблением спасающихся аркеронцев, то по мере приближения к реке оно делалось всё более ожесточённым. Велиар первым на своём морлоне, густо покрытом кровью врагов, взобрался на другой берег и от увиденной картины его дух перехватило.
Между рекой и линией горизонта в небо уходил гигантский чёрный смерч. Он был неподвижен, огромной медленно вращающейся воронкой упирался в небо, словно не давая ему упасть, а оттуда где остриё касалось почерневшей земли, из его чрева появлялись всё новые и новые враги.
– Генерал! – окликнул его один из солдат, указывая окровавленным мечом в направлении не замеченного раньше предмета, похожего на огромное чёрное яйцо. Вновь появившиеся каргароны больше не стремились на поле боя, а спешили к нему, заслоняя его своими телами. Если и было что-то, что направляло их сюда, то «яйцо» имело к этому самое непосредственное отношение. Подгоняемый силой мысли, морлон рванул к нему даже раньше, чем линериец успел это приказать. Обернувшись, Велиар увидел, что будто повинуясь неслышному зову, прозвучавшему одновременно во всех головах, бездушные существа застыли на мгновение, а потом словно забыв обо всём, бросились к переправе.
Времени не было. Морлон, вытянув стрелой хвост, переваливаясь из стороны в сторону, мчался изо всех своих сил, мощно отталкиваясь от земли задними ногами. Гигант прижался к его огромной голове, стараясь успеть к яйцу, прежде каргонов. Они оказались там почти одновременно. Уцелевшие солдаты держали оборону, окружив чёртово «яйцо», Велиар же, словно застыв, стоял напротив, держа наизготовку свои мечи. Внутри огромного овала пульсировала инородная жизнь, она была не доброй и не злой, она была иной – просто те, кто послал Велиара, не знали об этом.
Генерал смотрел, как по гладкой, вблизи почти прозрачной коже бегут серебряные искры, складываясь в неведомые ему символы. Существо, силой своего разума вызвавшее этот исход пыталось заговорить с ним, но воин, не в силах понять их только смотрел на искрящуюся пульсацию, и тогда в его голове вновь прозвучало так знакомо: – Ве-ли-ар…
– Командир, приди в себя! – затряс его за плечо появившийся рядом Нострум. – Убей эту тварь или остальные сожрут нас сейчас!
Натиск каргаронов с каждой секундой становился всё сильнее, они просто кишели вокруг, не считаясь с потерями, и оставшимся в живых легионерам с огромным трудом удавалось сдерживать их натиск. «Убей!», «убей!» – эхом пронеслось в голове и он, не в силах прогнать наваждение, продолжал стоять неподвижно, глядя на сходящиеся лепестками отростки в верхней части овала, до которой едва мог дотянуться.
Лепестки раскрылись; внутренняя их часть была густо усыпана мелкими треугольными зубками, они шевелились, они манили его, начав казаться почти безобидными. Кто-то другой был смертельно опасен, кто-то другой заслуживал смерти. Время текло, гибли последовавшие за ним воины, всё ближе слышалось щёлканье острых зубов – казалось смерть уже неминуема и тогда Нострум, встав ногами на седло, оттолкнулся от крупа своего морлона и в прыжке вонзил копьё в чрево мерзкого существа. «Яйцо» сжало товарища в смертельных объятьях, он слышал хруст костей, чавканье раздираемой плоти, ощутил, как кровь, брызнув фонтаном, густо залила лицо. Велиар пытался помочь ему, только Нострум был уже мёртв, но смерть его, одна из многих тысяч за сегодняшний день привела генерала в чувство. Сбросив оцепенение, он с яростью рубил ненавистное нечто, ослабившее безжалостную хватку своего разума и пусть с трудом, но всё же смог распороть его матовый панцирь, раз, за разом вонзая внутрь клинки.
Натиск мерзких тварей заметно ослаб и воины, вымещая на неведомом монстре свою злобу, весь пережитый за день страх и боль за погибшую армию Акрерона неистово кололи, рубили, резали его и вскоре от жестокого существа остались лишь покрытые чёрной слизью ошмётки. Смерч исчез, каргароны жалобно скуля, в ужасе разбегались в разные стороны по равнине и уцелевшие солдаты, немногие из огромной аркеронской армии, прекратившей в этот день своё существование, с ненавистью убивали всех, кого могли настичь.
Войне конец. Положив легионы, Велиар уничтожил врага и теперь смотрел опустошённо, на то место где совсем недавно чёрное облако рождало орды пришельцев. По грубо скроенному лицу его текли слёзы, слишком глубоко было потрясение того, что он смог сегодня пережить. И он смотрел, смотрел на пустошь, не желая, чтобы кто-то увидел их и, боясь взглянуть в глаза чудом выживших солдат погибшей армии. Великой армии Аркерона.
Внезапно он ощутил дуновение ветра, приведшее его в трепет. Весь этот год ветер дул с севера, он дул и дул из Ваалийской пустоши, превращая плодородные земли в безжизненную пустыню и вот сейчас, впервые за долгое время наконец-то подул с юга.
***
После битвы на Красной речке прошло два месяца. Всё это время Велиар с остатками армии продолжал находиться на границе с пустыней, что не так быстро, но всё же неудержимо всё дальше отодвигалась на север. То там, то тут на черной земле появлялись синие кляксы плодородной
