Холодные деньки - Джим Батчер

Только поймите правильно — тогда она была не столь обнажена.

Я едва смог разглядеть эти детали.

— А вот и наш именинник! — произнесла Мэйв певучим голосом, взметнув обе руки вверх. Она двинулась ко мне медленной походкой, слегка растягивая шаги. Технически, она была не совсем голой. У неё был серебряный пирсинг в сосках, в нижней губе, в пупке, и, вероятно, ещё кое-где. Я не позволял себе присматриваться. Ее безупречная белая кожа также была украшена драгоценными камнями. Я не знаю, как они были прикреплены, но они держались на ней, отбрасывая маленькие разноцветные вспышки на все поверхности пещеры, когда она двигалась. Наиболее густо они были расположены вокруг и поверх её… ну, в общем, вы поняли.

В наступившей тишине она подошла ко мне — её зелёные глаза были обрамлены полумаской из драгоценных камней и какой-то краски вроде хны, бёдра покачивались, и она буквально излучала секс. Не то чтобы она никогда раньше не была соблазнительной, но сейчас это было возведено на совершенно новый уровень.

— Только посмотрите на него, — сказала она, обходя меня кругом и разглядывая, неторопливо и тщательно. — Похоже, слухи о твоей смерти оказались сильно преувеличены.

— Привет, Мэйв, — сказал я. — Знаешь, я чуть было не пришёл в таком же наряде. Вот вышел бы конфуз.

Зимняя Леди, преемница и заместительница Мэб, завершила круг и остановилась передо мной, просто источая чистое животное влечение.

— Это День рождения. Я одета в костюм «в чём мать родила».

Она глубоко вздохнула, в основном, для эффекта.

— Надеюсь, тебе понравилось.

Чёрт побери, да, мне понравилось. Или, по крайней мере, всему, что находится южнее моей верхней губы, причём намного больше, чем следовало бы. Она не наводила на меня никакой магии; я бы сразу почувствовал сигнал тревоги, как только увидел её. Должно быть, всё дело в отдыхе, физических упражнениях и хорошем питании, чего я в прошлом, в реальном мире, по большей части благополучно избегал. В результате у меня здоровое, стойкое, но совершенно нормальное либидо. Абсолютно естественное.

Произошедшие во мне перемены ни при чём. Всё, что сделала для меня Мэб, исцелив перелом позвоночника, дав мне возможность двигаться со скоростью вампира и наделив своего рода рефлексами, которые позволяли уворачиваться от атаки разъярённого малка, не изменило меня на каком-то фундаментальном уровне.

Здесь, в Запретных Землях, всё это было абсолютно здоровым и нормальным.

Взгляд Мэйв встретился с моим, и она одарила меня медленной, медленной ленивой улыбкой. Я почувствовал, как всё моё тело содрогается в ответной реакции на Мэйв, на её присутствие, её близость, её… всё. Было что-то в этой улыбке, передавшееся мне в этот краткий миг — Мэйв, как она будет выглядеть в экстазе, подо мной, глядящая на меня с бессмысленным от возбуждения выражением прелестного лица. Вместе с этим видением пришли сотни, а то и тысячи других — каждый образ был одним остановившимся мгновением, моментом из тех, что можно пережить лишь в безумном сне — застывшие и наложенные поверх друг друга, каждое из них обещание, предсказание, и каждое нацелено прямо на самые базовые, наиболее примитивные части моего мозга. Эта информация не ограничивалась зрительными образами. Каждый слой-вспышка имел своего рода оболочку чувственной памяти, у каждого она была частичной, но интенсивной, — осязание, вкус, запах, слух, зрение — десятки и десятки желаний и фантазий, сжатые в один миг порочного вдохновения.

Даже секс порой не доставлял мне столько удовольствия, как улыбка Мэйв.

«Ты слышишь меня, — пришла мысль Мэйв, вместе с образами. — Ты слышишь меня сейчас, потому что мы теперь вместе, точно так же, как ты с Мэб. Видишь ли, я чувствую то же, что и ты, с тех пор, как ты присоединился к нам. И я хочу чувствовать ещё больше. Ты и мой Рыцарь, Дрезден. Позволь мне оказать тебе радушный приём. Приди ко мне. Составь мне компанию. Прогуляйся со мной при свете звёзд, и я открою тебе секрет наслаждения».

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить, что я всё ещё стоял там, в ледяном зале, по-прежнему одетый в смокинг, всё ещё на расстоянии вытянутой руки от Мэйв. Наконец я процедил сквозь зубы:

— Извини, Мэйв. Уже есть другие планы на вечер.

Она откинула голову назад и рассмеялась.

— Приведи её, — сказала она, и в её глазах заплясали огоньки. Её взгляд метнулся к Сариссе, которая сдавленно охнула и застыла рядом со мной. — Она красива, и мне бы хотелось… познакомиться с ней поближе.

«Только представь себе возможности, мой Рыцарь».

Новое мультисенсорное слайд-шоу замелькало в голове, и каждый образ был вроде предыдущих — я понимал, что нельзя проявлять интерес, но не мог заставить себя полностью игнорировать — только на этот раз с участием Сариссы.

«Я могу показать тебе удовольствия, о которых ты, возможно, даже не мечтал. Приводи свою очаровательную спутницу. Я подарю тебе её и многих, многих других».

И вновь сознание заполонили видения головокружительных, пронзающих удовольствий, и от напряжения я был готов сорвать с себя все одежды.

И, только на мгновение, я позволил себе их принять.

Это не повод для гордости, но и не значит, что я превыше искушений — ведь я всего лишь мужчина, поэтому на секунду задумался, что же может быть за этой дверью. Да, это неразумно — и забавно, но очень, очень неразумно. Знал, что буду последним глупцом, если уступлю желанию, но всё же…

Когда-нибудь меня убьют. Вполне возможно, что сделает это какое-нибудь чудовище. Возможно, причиной станет моя непроходимая глупость. Хотелось бы мне, чтобы причиной этого стало то же, что и у многих: безжалостное, неумолимое время (но я бы не ставил на эту возможность). В последнее время, будучи мертвым, ну или практически мертвым достаточно долгое время, я начал свыкаться с мыслью о своей смерти, хотя она и не доставляла мне удовольствия. И мне не хотелось бы покинуть бренный мир столь же жалко и болезненно, как я умудрялся проделывать это раньше.

Но если и придется, то, наверняка, найдутся более отвратительные способы, чем сгореть дотла в пламени эйфорического наслаждения.

Проклятье, Мэйв сделала неотразимое предложение.

Мдас.

Новичку всегда что-то впаривают.

В зале наступила звенящая тишина, в которой было слышно лишь мое учащенное дыхание, и я ощутил, какое напряжение висело в воздухе. Все существа замерли в ожидании, и внезапно меня осенило, что это вторая попытка за вечер покончить со мной. Мэйв пыталась уничтожить меня.

— А Ллойду ты такое предложение делала? — задал я вопрос.