В тени желаний (сборник) - Евгения Чепенко

— Ай, какой кошмар!

Встала, перекинула волосы, плотной пеленой закрывшие обзор, назад. В проеме кабинетной двери возвышалась секретарь нашего деканата. Я мило улыбнулась и сделала немного несчастные невинные глаза. Работает безотказно. Ну и потом я в списке особо ценных студентов.

— Саша, ты с ума сошла?

— Доброе утро, — я наклонилась, подняла деревянную палочку, исправно служащую мне заколкой.

— Ну, да. И тебе, — женщина закрыла дверь. — Так. У нас тут такое дело…

Я снова улыбнулась, вникая в суть дела, и по ходу рассчитывая сколько краски уйдет на это самое дело.

Минут двадцать убила разговором и снова осталась свободна. В коридоре по-прежнему пусто. Разогналась, прыгнула, руки прошли по полу хорошо, а вот приземлиться на каблуки не вышло. Мгновение спустя обнаружила себя на спине навзничь и с гудящим затылком. Чудненько. Развлеклась, дура.

Перевернулась на бок, затем на четвереньки, встала. Добрела до подоконника, подтянулась села, принялась отряхиваться. Как на концерт вот пойду, спрашивается? Папка ж не оценит, если только на глаза ему не попадаться.

Просидела до конца пары, глядя на чугунный забор и проезжающие мимо машины. Возле столба с афишами околачивалась не совсем свежего вида девушка. Некоторые и с утра работают. Когда милиция, наконец, разгонит? Только меня одну уже пару раз пьянющие в хлам товарищи тянули в машину, назначая занятные цены. А сколько нас здесь студенток из корпуса в корпус ходит? В кабинетах поднялся шорох. Я спрыгнула и собрала вещи.

— Саш, так нельзя.

— Как? Ирин, я с ним ничегошеньки не делала. Ты сама знаешь, я всех делю на две категории. Те, с кем можно поиграть и те, с кем нельзя. С ним нельзя. Просто поговорила раз и то от скуки. Все! Это было две недели назад. Как можно влюбиться за две недели, да еще и особо не общаясь со мной? Привет и пока не считаются. Глупость какая-то.

— Саш, человек страдает.

— Да знаю я, что страдает. И хреново мне от этого, хотя не должно быть. Что ты предлагаешь?

— Блин, хотя бы разговаривай с ним!

— А смысл? — я развела руки в стороны, ветер тут же распахнул полы короткого плаща. — Он мне ни в каком виде и планах не нужен. Начну с ним общаться — дам надежду. Только на что ему надеяться? Потом только в два раза больнее будет, если с кем встречаться стану. А так пусть считает, что мне плевать, и я — стерва.

— Ты и есть стерва… И я вместе с тобой…

Меня тут же привлекло Иркино замечание. Насторожила уши. Сейчас будет что-то интересное! Я заскочила перед подругой и пошла лицом к ней.

— Колись!

— С Антоном по телефону до ночи разговаривали.

— Опять?

— Не опять, а снова, — Иринка хмыкнула. — И не смотри на меня так. Сама знаю. Урод, козел, бабник, но такая прелесть.

Я картинно закатила глаза, обернулась, проверяя дорогу на наличие открытых люков, бордюров и прочих неприятностей. Удовлетворилась ситуацией, вернулась к разговору.

— Прелесть… понятно. А дальше?

— Ну а дальше, ты знаешь мой язык. Со мной можно говорить долго и ни о чем. А похвастаться он любит…

— Короче, Склифосовский!

— Короче он хвалился размерами сама поняла чего, а я посмела усомниться, он тут же сорвался ко мне… в пол четвертого утра…

— И ты вышла, — нисколько не сомневалась, что подруга поступила именно так. К Антону она имела необъяснимую слабость.

— Вышла… с линейкой.

— Умница моя!

Иринка прыснула, мы остановились, сгибаясь пополам от смеха. Приступ закончился, отправились дальше.

— И как, правду сказал?

— Правду, — подруга кивнула и виновато отвела глаза.

— О, бли-ин, — протянула я.

— Ну, хочу я его! Ничего не могу с собой поделать.

— Скорее уж не хочешь ничего поделать.

— Бе-бе… — она резко осеклась. Мимо прошли двое одногруппников. Я улыбнулась обоим, повела бровью (этому фокусу научилась еще в старших классах), опять же действует безотказно. Игорь со Славкой ответили мне тем же. Первый быстро отвернулся. Знает, что не нужен. Есть девушка, а я чужого не забираю, мне оно не надо. Зато Славка добавил к улыбке долгий восхищенный взгляд. Я прищурилась и одними губами шепнула «привет». Взгляд стал не просто восхищенным, а многообещающим.

Подивилась про себя. Неужели искренне верит, что допущу до своего тела? Наивный.

Ребята прошли мимо.

— Блин, хочу, чтоб Антон на меня так же смотрел! Славик же слюной сейчас подавится.

Я пожала плечами.

— Откажи ему хоть раз.

— Не могу!

Я скептично сжала губы.

— И не делай вот так, — лицо девушки приобрело мечтательное выражение. — Ты понятия не имеешь, каково это оказаться…

— Не надо! — прервала я Иринку. — Не дай Бог!

Она засмеялась.

— Вот за что ты мне нравишься, Саш, так это за разницу во вкусах к противоположному полу.

— Ты мне тоже.

Мы миновали ворота. Подруга вынула из сумочки телефон.

— Ну и куда теперь?

Я пожала плечами.

— В кафе посидим, а там и на дачную можно.

— Нормально.

— Саш! — проорал мне в ухо знакомый голос. Я очнулась от созерцания ребят, задорно галопом скачущих по сцене, и обернулась к подошедшему отцу.

— А?

— Я здесь закончил. У меня расписание дальше поджимает. Часам к двенадцати я подъеду. Хорошо?

— Ага! — проорала я. Иринка рядом вздрогнула и повернулась к нам.

— Ой! Здрасьте! — гавкнула подруга.

— Привет! — папка кивнул, развернулся и исчез за сценой, бесцеремонно раздвинув двоих охранников. В очередной раз подивилась как он все успевает быстро, а главное качественно устраивать.

Мы бесились все три с половиной часа под хмурые взгляды охраны у сцены. После конца вместе с толпой вытекли с площади.

— Все, Саш, я побежала. В мой сейчас не забьешься.

— Давай.

Мы попрощались. Я отошла подальше от шумных пьяных выкриков, достала телефон, набрала номер отца.

— Сань, — на том конце прозвучал встревоженный голос.

— Да?

— Иди к охране, спроси Сергея Витальевича. Побудешь с ним.

Мне вдруг стало нехорошо. На ум почему-то пришли мама и брат.

— Что случилось?

— Я застрял. Тут не пробиться. На мосту столб упал.

— Ага. Поняла.

— Умница. Иди. Позвонишь.

Отключилась, убрала телефон.

На плечо легла чья-то тяжелая рука. Носа коснулся неприятный запах. Я сморщилась, обернулась. Сердце ухнуло в пятки.

Трое.

Окинула быстрым взглядом окрестности. Дома. Ни души. Какого, спрашивается, меня понесло во двор?

— И как нас зовут? — обладатель тяжелой руки слегка покачнулся и как-то бессмысленно улыбнулся. Двое других встали по бокам.