Ревнивая лампа Аладдина - Шахразада

Магрибинец, поклонившись, неторопливо вышел на шумную улицу. Следом за ним поспешил и Аладдин. А мастер Салах остался во дворе, удивляясь и внезапному послушанию сына и той тревоге, что теперь еще сильнее терзала его сердце.

Макама седьмая

Первым заговорил, как это ни странно, магрибинец. Его уже сжигало нетерпение, но пока он еще мог этому противиться. Он знал, что вот-вот обретет Камень Судьбы. Ведь не зря же ему показалась белая коза (пусть о ней со страхом говорил сосуд мудрости), и звезда Телеат, смилостивившись, подсказала ему имя человека Предзнаменования. Да и сам человек Предзнаменования, вернее, мальчишка, уже найден. И более того, Инсару-магу удалось уговорить его пойти к нему в ученики. В этот, последний, раз все складывалось благополучно. К тому же наступало время, предсказанное многими магами и звездочетами мира – время парада планет. Следующие несколько вечеров будут скрыты от всевидящего глаза Аллаха. Так, во всяком случае, уверяли его учителя в Магрибе. Это будет время, когда силы черные смогут бороться с силами светлыми, и бороться на равных. А значит, близко время, когда Предначертанное может свершиться.

«Вот поэтому была ко мне милостива звезда Телеат! Но где же искать Камень Судьбы? Не на базаре же…»

– Скажи мне, мальчик, знакомы ли тебе холмы там, на полудне, за городской стеной?

– Конечно, учитель. Только это не холмы. Говорят, много столетий назад там были каменоломни. Потом о них забыли, земля провалилась. А потом ветра времени сровняли пески пустыни и скрыли подземелья.

– Каменоломни! Конечно! Это могут быть только каменоломни!

– Что, учитель? Почему это могут быть только каменоломни?

Оказывается, магрибинец произнес последние слова вслух. Произнес – и сам не заметил этого.

– Знай же, ученик, что в далеком Магрибе обучался я азам божественной науки, науки о звездах, – начал свой рассказ магрибинец. – В библиотеке нашего учителя, да ниспошлет ему Аллах долгие годы мудрости, я нашел удивительный свиток. В свитке этом рассказывалось вот о чем: за стеной далекого и прекрасного города, что стоит на великой реке Тигр в двух днях пути от прекрасного теплого моря, лежат заброшенные каменоломни. Были когда-то эти каменоломни не обычными: добывали там не только камни для домов и мечетей, но и камни, что меняли историю людей и стран…

Магрибинец решил рассказать Аладдину почти всю правду. Вернее, часть правды – ту, что более всего похожа на волшебную сказку и не испугает юношу.

– Волшебные камни, учитель?

– Да, мальчик мой, волшебные камни. Говорят, что в те немыслимо далекие годы человек, взяв в руки такой камень, мог стать бесконечно богатым, необыкновенно мудрым, почти всесильным. Свиток тот и поведал мне, как найти подобный камень и отличить его от любого другого…

– А как?

– О-о-о, юноша, это целая наука. Там было написано, что камни эти светятся в кромешной тьме… А если их тронет человек, которому этот камень предназначен, вокруг раздастся многоголосое пение. Тот, кто такое пение услышит, сразу поймет, что предначертано ему судьбой. И вот сейчас, когда ты рассказал мне, что эти холмы – заброшенные каменоломни, я вспомнил о том свитке, вспомнил ту старую историю.

– А почему ты спросил о холмах? Ну, тех, которые не холмы, а старые обрушившиеся ходы?

– Я думал, о мой любопытный ученик, что среди этих холмов можно будет разбить лагерь на несколько дней и наблюдать за звездами. Говорят, что лучше всего они видны именно с полуденной стороны вашего города.

– Лагерь, учитель? – в голосе Аладдина звучал мальчишеский восторг. – Мы будем всю ночь смотреть на звезды? Считать их? А ты научишь меня различать созвездия?

– О, мой ученик, да ты любопытен! Но, говорят, ты перечитал все книги и свитки в лавке книжника Мустафы. Разве там не было книг о светилах?

– Были, учитель. Это были свитки, привезенные дедом нашего Мустафы, великим путешественником и книжником, из некогда великой Кордовы, свет знаний которой освещает весь мир, что лежит пред глазами Аллаха всемилостивейшего и милосердного. Но это были только книги. А городские огни мешают толком рассмотреть удивительные узоры, в которые слагаются строки небесной летописи…

– Ну что ж, я научу тебя читать по звездам, ученик. Но не сейчас. В этот тихий вечер нам с тобой надо решить, с чего мы начнем обучение. И что будет твоим первым уроком.

– А давай начнем с этого! Ну, со звезд. Ведь только-только стемнело. До полуночной стражи времени еще много. Давай прямо сейчас выйдем за полуденные ворота и посмотрим на небо!

Аладдин разве что не подпрыгивал от нетерпения – так его зажег немногословный рассказ магрибинца. А может быть, нетерпение, что сжигало душу Инсара-мага, передалось и юноше.

– Но до полуденных ворот так далеко! А я сегодня целый день был в пути и очень устал.

– До полуденных ворот совсем недалеко. Я знаю самую короткую дорогу!

Магрибинец кивнул, соглашаясь.

– Пойдем, ученик. Нам ведь все равно надо будет выбрать место для будущего лагеря.

Аладдин не слышал последних слов мага. Он уже отошел на несколько шагов вперед. Оглянувшись, он воскликнул:

– Ну что же ты медлишь, учитель? До полуденных ворот рукой подать!

И магрибинец поспешил вслед за учеником.

Темнело. Светлая чалма Аладдина мелькала уже возле городской стены. Мимо прошли две девушки-иноземки, укутанные в богатые накидки.

– Что здесь делают девушки? Да еще ночью?

– Наверное, это женщины франков… Или еще какие-нибудь иноземные гостьи. Видишь же, учитель, они идут сами, смело.

– Им некого бояться?

– Конечно, учитель. Ведь ты же решил поселиться в Багдаде, городе мудрости и терпимости. Наш халиф привечает всех, любому дает кров и никого не обделяет вниманием. Каждый у нас в городе волен поступать так, как ему велят его обычаи. Если, конечно, это не оскорбляет чувств и обычаев других людей.

– Но ведь женщины, которые ходят вечером по улице, да еще и с открытыми лицами – это не в обычаях вашего города.

– Это их обычаи. И не нам навязывать иноверцам наши нравы.

Аладдин вытянул вперед руку.

– Смотри, учитель! Вон там каменная лестница. Говорят, она появилась в городе самой первой! Слышишь, шумит река? Вскоре мы перейдем ее по мосту. И сразу за мостом будут полуденные ворота города. А вот и стража!

Городская стража удивила магрибинца. Он ожидал увидеть рослых мамлюков – иноземцев на службе у халифа. Но мимо прошли двое мужчин в летах. Они мирно беседовали. Казалось, они ни на что не обращают внимания.