Момент судьбы - Алисия Дайтон

— Вот так-то, Роналд. Но единственный, кто меня вчера расстроил по-настоящему, — это ты.

Последнего заявления он уж никак не ожидал от нее.

— Поверь, меньше всего я хочу доставить тебе неприятности, Джекки.

— Знаю. Но проблема в том, что ты слишком опекаешь меня.

Последовавшие за этим слова Роналда прозвучали на редкость серьезно.

— Тогда объясни мне то, что я, видимо, не понимаю.

Жаклин помолчала, собираясь с мыслями.

— Я уже не та наивная шестнадцатилетняя девочка, которую ты вытаскивал из машины Джо Самерса много лет назад.

— Рад услышать это. Но, судя по твоим нынешним приятелям, твой вкус по-прежнему оставляет желать лучшего.

— Может быть. Но это мои друзья, а не твои! И не надо относиться ко мне как к легкомысленной особе, которая готова упасть в объятия первого попавшегося более или менее симпатичного парня.

— Откуда такие мысли? — удивленно спросил он.

— Я бы изменила мое мнение о тебе, если бы ты перестал считать меня маленькой девочкой.

Он рассмеялся:

— Джекки, но единственной, кем ты можешь быть, так это несносной маленькой девчонкой!

— Ну почему, Роналд, с тобой просто невозможно разговаривать серьезно! Неужели ты и впрямь видишь во мне наивную глупышку?

— Вовсе нет!

— Нет?

— Нет.

— Тогда объясни, почему тебя волнует, во сколько я возвращаюсь домой?

— Потому что, черт побери, — Роналд уже явно начинал раздражаться, — я уже говорил, что беспокоился за тебя. Было очень поздно, а ты не оставила даже записки.

— Но как ты узнал, что меня нет дома? Машина же была в гараже.

— Когда я заглянул в твою комнату, то…

— Ты заглянул в мою комнату?

— Каждый вечер, возвращаясь домой, я делаю это.

— Делаешь что? Проверяешь, почистила ли я зубы и помолилась ли на ночь? Уверяю тебя, я не принимаю мужчин у себя в комнате, хотя, наверное, могла бы себе это позволить. Мне двадцать четыре года, и я имею право на личную жизнь, даже если живу в твоем доме.

— Ты закончила?

— Еще нет.

— Жаль, потому что я хочу кое-что сказать тебе.

— Я больше не желаю тебя слушать.

И, резко повернувшись, она направилась к двери. Но он успел схватить ее за руку. Другой рукой Роналд сжал ей подбородок и повернул ее лицо к себе. Теперь они смотрели друг другу прямо в глаза. Жаклин чуть не поддалась искушению и не коснулась пальцами его щеки. Их губы были совсем близко.

— Я захожу к тебе в комнату по вечерам, чтобы пожелать спокойной ночи, и больше ничего. Я вполне сознаю, что ты достаточно взрослая для того, чтобы решить, должна ты молиться на ночь или нет. И я не собираюсь посягать на твою драгоценную личную жизнь.

— Может быть, ты подтвердишь это в письменной форме? — язвительно поинтересовалась Жаклин.

— А что касается мужчин в моем доме, то у меня есть на сей счет четкие правила, — словно не слыша ее, продолжал Роналд.

— О господи! Опять правила! И что они гласят?

Роналд еще крепче сжал ее подбородок.

— Ты не должна приводить их сюда. Поняла?

— Поняла. Твой дом — это твой дом, и ты здесь хозяин. Может быть, у тебя есть еще какие-нибудь правила, о которых я ничего не знаю…

— Что ты хочешь этим сказать? — Он строго, почти сурово посмотрел на Жаклин.

— Ну ладно, ладно, я пошутила…

— Пошутила?! — Он был вне себя.

Как она может быть настолько слепой? Или она не видит во мне мужчину, попавшего в плен ее чар? — думал он, тщетно пытаясь успокоить бешеное биение сердца. Он страстно желал обнять ее, прижаться к ней в долгом поцелуе. Сделай! Сделай это! — убеждал он себя. Только один раз. Рискни!

— Джекки пошутила! — повторил он. — Тебе не кажется, что твое легкомыслие не доведет тебя до добра? Что будет, если какой-нибудь беспринципный малый воспользуется моментом и?..

— Ладно, хватит, — сказала она, резко освобождаясь из его рук. — Это уже слишком. Даже для тебя.

И тут он решился. Пусть это послужит тебе хорошим уроком, который ты запомнишь надолго, подумал Роналд, одним быстрым движением притянул ее к себе и крепко прижался губами к ее губам.

На его беду, Жаклин оказалась очень способной ученицей…

7

В сознании Жаклин молнией промелькнула мысль: сейчас он меня поцелует! А затем губы Роналда слились с ее губами.

От удивления она слегка приоткрыла рот, но в отличие от тех, с кем она целовалась раньше, Роналд не спешил воспользоваться преимуществом момента. Его поцелуй был нежным, словно касания крыльев бабочки, и невообразимо волнующим. В ответ она приподнялась на цыпочки и обхватила его руками за шею. Это был поцелуй, которого она ждала долгие восемь лет. И Жаклин не могла не ответить на него.

Роналд чувствовал, что теряет голову. Даже самому себе он боялся признаться в том, как мечтал о Джекки, не представляя, сколько блаженства в себе таит ее близость.

Жаклин охватила сладостная дрожь. Ничего удивительного! Ее целовали тысячу раз. Это были поцелуи при встречах знакомых и подруг, поцелуи коллег, но никогда ее чувства не приходили в такое смятение, как сейчас, когда она замерла в объятиях Роналда. Он сводил ее с ума, заставляя испытывать ни с чем не сравнимое наслаждение. Его руки гладили плечи, волосы, шею…

Но ей хотелось большего. Каждая клеточка ее тела жаждала нежных прикосновений его пальцев и губ. И она уже мысленно упивалась его ласками.

Роналд медленно убрал руки с ее плеч. А она все продолжала ждать, надеясь, что сбудется ее самое заветное желание. Не замечая, что в царстве грез ее оставили одну.

— Довольно, Джекки! — Его резкий холодный тон вернул Жаклин на грешную землю, заставив почувствовать себя брошенной и униженной. — Ты стремишься во всем дойти до совершенства, да, Джекки? Но я не собираюсь быть объектом для твоих упражнений.

Она не могла ничего сказать в ответ. Лишь стояла, уставившись на мужчину, дыхание которого было сейчас таким же прерывистым, как и у нее. Он был рядом и в то же время бесконечно далеко. Ей хотелось наброситься на него с кулаками за то, что он в одно мгновение уничтожил все, что было ей дорого. Усилием воли она заставила себя успокоиться. Гордость взяла верх над уязвленным самолюбием.

— Ты начал это, Роналд. Не надо винить во всем одну меня. При твоем опыте общения с женщинами ты легко мог представить, чем это кончится.

Роналд увидел, что машина Джины въезжает в гараж, и взглянул на часы. Жаклин задержалась минут на тридцать.

После того злосчастного поцелуя он чувствовал себя ужасно. Весь следующий день он только и думал о ней, о том, что произошло между ними. Пытался понять, почему случившееся вызвало у него столь сильное раздражение.