Ш-ш-а... - Пол Тот

– Ненормальный ты, Рей Блевотина, – сказала Бриджет.

– Рей, – сказал Карл, – ты слышал когда-нибудь от врача выражение «шизоаффективный психоз»?

– Вижу, к чему ты клонишь, – сказал Скотт Карлу.

– Откуда? Я у врачей пятнадцать лет не был.

– Проходил какое-нибудь обследование, какое-нибудь…

– Мне можно идти?

– Конечно можно, Рей, – сказал Карл, похлопывая меня по спине. – Если хочешь. Только сначала доктор Эйбрахам хотел бы с тобой встретиться. Пойдем, я тебя провожу. Скотт, один справишься?

– Разумеется.

– Тогда пошли, Рей.

Когда мы выходили, Бриджет сказала:

– Разве мне поможет, если я буду выслушивать сумасшедших?

Мы поднялись в лифте на один этаж. По пути Карл чиркал что-то на желтом листочке. Двери разъехались. Мы оказались в приемной.

– Дай мне всего пару минут, – сказал он.

Я сел, уставившись в журналы. Наконец, дверь открылась.

– Желаю удачи, Рей, – сказал Карл.

– Она мне понадобится, – улыбнулся я, глядя на ситуацию с положительной стороны, просто чтоб он почувствовал, что завершил какое-то дело.

– Я имею в виду не везение, Рей, а то, что надо делать то, что надо делать. В жизни делаешь не то, чго хочется. Запомни это, и засыплешь пропасть между собой и реальностью. Мир не зеркало, Рей. Старайся всегда помнить, что мир важнее, чем ты.

– Заходи, Рей, – сказал доктор Эйбрахам.

Подвел меня к другому оранжевому стулу, сам уселся за письменный стол. Какое-то время пристально смотрел на меня.

– Ну? – сказал он, наконец.

– Я должен догадаться? Не знаю ответа.

– Ответа нет.

– Я тоже начинаю так думать.

– Ты сердишься, Рей?

– Нет, не сержусь.

– Чувствую, ты на меня обижен. Не обязательно здесь оставаться. Мы ведь только старались помочь. Иногда помощь не кажется помощью.

– Правда. Когда приезжает полиция, это не помощь. Когда приходят врачи, жди неприятностей. Когда домовладелец сдает тебе жилье, то сам там поселяется. Даже когда люди радостно смеются и аплодируют, никогда точно не знаешь… никогда не знаешь…

– Рей, тебя огорчает, что люди говорят одно, а подразумевают другое?

– Похоже, подразумевают сразу тысячу всяких вещей.

– Вот теперь мы куда-то пришли.

– Куда?

– А куда тебе хочется?

– Вы хотите сказать, где-то есть такое место?

– Ты просто надо мной потешаешься. Любишь гонять людей по кругу, да, Рей? Говоришь, что имеешь в виду лишь одно, а в действительности даже сам не уверен, что именно имеешь в виду. По-моему, тебе это нравится. Строишь мир для себя одного.

– Почему вы президента говнюком назвали?

– Не уходи от темы. Это было побочное замечание.

– С какого боку?

– Ладно, Рей, – сказал он. – Вижу, мы ни к чему не придем. Сейчас один совет тебе дам. Сны, которые ты повсюду носишь у себя в голове, – половина проблемы, а вторая – старания разгадать всех и все. Нет никакого секретного шифра, Рей. Если не хочешь пройти терапию, лучше найди хорошую простую работу, которая займет время; такую, чтобы к вечеру уставать до смерти. Это тебе поможет ценить мелочи жизни вроде заката по пути домой после честного трудового дня. Поможет обуздать воображение, загнать его в обычные житейские рамки. Знаешь, что значит обыкновенная жизнь, Рей? Это то, что мы все разделяем. Это должно быть твоей главной целью. Перестань быть особенным. Ты перекомпенсирован. Знаешь, что это значит? Значит, ты себе настолько не нравишься, что строишь на свой счет фантазии. Могу поспорить, если крепко подумаешь, то увидишь, что это правда. Потому что это правда, Рей.

– Хорошо.

– Вот визитка. Прошу тебя сходить по этому адресу. Объясни, что ищешь легкую работу. Тебя возьмут, будешь честно зарабатывать доллары. Скоро почувствуешь себя лучше. Увидишь.

– Это я уже слышал.

– Желаю удачи, Рей, – сказал он, пожимая мне руку. – Она тебе понадобится.

9

Может быть, не стоило выкидывать перед доктором Эйбрахамом старые штучки-дрючки, да ведь он не отличит дырку в собственной голове от задницы в стенке. Я всегда вижу, когда кто-то хочет меня одурачить, заставить думать одно, а делать другое, вытаскивает зеркала и волшебные палочки, произносит громкие слова, бросает косые взгляды, таинственно хмурится, присаливает и приперчивает шуточками, подает ложь на тарелочке с пылу с жару, а на гарнир «ку-ку» и «пока».

А может быть, он прав, и мысль о работе хорошая. На лишние деньги можно будет купить телевизор, одежду про запас. Плюс к тому, кажется, неплохо выйти в мир, повидаться с людьми, отдохнуть от себя. Если подумать, со временем почти каждый человек на свете надоедает до тошноты, и приходится от него уносить ноги ко всем чертям. Но поскольку ты вынужден – ничего не поделаешь – постоянно вертеться вокруг себя, то именно мы сами особенно себе противны, а от себя не убежишь, будь я проклят. Даже напиваясь в веселой компании, все равно слипся с самим собой, только при этом валяешь совсем уже полного дурака, не думая, что о себе подумаешь завтра.

Такова ситуация. По правде сказать, я и сам давно чувствую, до чего мне обрыдли старания все разгадать, надоело предполагать, размышлять и предсказывать. А особенно осточертели собственные деяния. Действительно, хочу того, что доктор прописал: радости и усталости. Хочу глядеть на солнце и небо, не имея сил о них думать, а тем более вкладывать слова в уста солнца и неба. Оставить все в покое. Смотреть на то, что есть, не переставляя с места на место, не соединяя друг с другом и не разделяя. Пусть все идет естественным ходом.

Я и раньше рассуждал в таком духе, хотя не дольше пары-тройки минут. Будто выключишь телевизор, и вдруг слышишь, как птицы щебечут, как ветер шумит. Но ведь эти звуки раздавались и прежде, а ты не замечал под ракетные выхлопы в своих мозгах. Правда, в мозгах у меня гудит, воет, грохочет, звенит – динь-динь-динь, – словно я тот же младенец, падающий день и ночь с лестницы.

Порой, когда напиваюсь, мир складывается воедино, а потом расплывается, развинчивается, детали разлетаются в стороны, пока я снова не окажусь там, откуда начинал.

Поэтому я направился прямо по адресу, указанному на полученной от доктора визитке. Называется «Индастриал солушнс», находится недалеко от моего дома. Стараюсь припомнить историю своей трудовой жизни. Конечно, надо было бы больше работать, да на что годен парень вроде меня? В любом случае важна не работа сама по себе, а конечный результат – душевный покой, отдохновение от шума и суеты.

– Садитесь, мистер Пуласки, – сказал мужчина в «Индастриал солушнс» и просмотрел мое заявление. – Трудовой стаж у вас невелик. Стрижка газонов. Помните, в каком году вы косили газоны? тут в анкете пропущено.

– По-моему, это было…

– Ладно, знаете, косили так косили. Когда, большой разницы не составляет. Если только точно косили. Не выношу лжи.

Я рассмеялся.

– Нет, косил, точно помню.

– А еще что умеете делать? Знакомы с какой-нибудь техникой?

– С газонокосилками.

– Это я уже понял. А еще?

– Нет, простите.

– Не извиняйтесь, мистер Пуласки. У нас найдется работа для каждого, кто в ней нуждается. Начнем с минимальной оплаты. Работать будете не каждый день, скорее, три-четыре в неделю. Но рабочий день порой длится часов по двенадцать. Если отработаете больше сорока часов в неделю, это составит полторы нормы. Получасовой перерыв на обед за свой счет, и два перерыва по пятнадцать минут. Через полгода получите право на заключение медицинской страховки. Страховая премия рассчитывается непосредственно по зарплате. Впрочем, это обсудим в свое время. Вам придется сдать анализ на наркотики. При положительном результате повторите через три месяца. Если мы вас примем, анализы надо будет сдавать регулярно. Работа тяжелая, мистер Пуласки. Вы человек выносливый?

– Выкашивал по три газона в день.

– Ну, газоны разные бывают, правда? Скажем, выкашивал по три домашних газона. Три чертовых автостоянки перед домом. Стало быть, ты, парень, ленивый сукин сын. И еще одно. Работа временная, так что даже не вспоминай слово «профсоюзы». Понятно? Сию же минуту выбрось из головы. Хочешь получать деньги, посиживая сложа руки?

– Вы хотите сказать, чтобы кто-то платил мне зато…

– Вот именно. Никто в здравом рассудке такого не сделает. А я в полном рассудке. Поэтому забудь о профсоюзах. Если тебе так уж нужен союз, то женись. Кстати, ты женат?

– Нет.

– Тем лучше. Лучшие мои работники холостые. Женатые дома яйца напрягают. А ты будешь оба вкладывать в работу?

Я улыбнулся.

– Хорошо. Одно мне не требуется, нужны два. Дальше. Придешь на работу пьяный – и все. Многие нанимаются, думают, что работа простая, вполне можно перед началом рабочего дня пропустить пару рюмок, а потом еще за обедом. Правильно, пока кто-то не свалится с лестницы, переломав ноги. А кто будет за это платить? Я. Да, вспомнил. Что касается компенсации, у нас этого слова не любят. У нас адвокаты хорошие. Лучше дай себе яйца отрезать, чем пытаться поджаривать нас на углях ради компенсации. Мы все решаем в суде. Если один хренов лодырь начнет из нас вытягивать крупную сумму, сразу вылупится еще десяток. Если хочешь обедать бесплатно, иди домой к маме.