Мир не меч - 2 - Татьяна Апраксина

— Ну что, берешь?

— Смотритель, мне кажется, что тут какая-то засада... — взъерошив когтями длинные черные с синевой волосы, сказал Дерран. — Слишком дорого платишь за такой плохой товар. Объясни, зачем?

— Зови свидетелей, — улыбнулся Лаан. — Все оформим честь по чести...

— Хорошо, верю, что нет засады. Но в чем юмор?

— Не знаю пока. А ты лови удачу, пока я добрый. Ну что, где свидетели? Если товар придет в некондиционное состояние, пока мы говорим, я платить не буду.

— Обойдемся без свидетелей. Забирай, он твой. Носильщиков дать?

— Было бы неплохо.

Аэль отпустила руку Лаана, подошла к валявшемуся на земле телу. Присела, проведя ладошкой над его головой, стараясь не касаться окровавленных волос. Потом прижала пальцы к шее — проверила пульс, принюхалась.

— Охо-хо-нюшки... Лаан, я бы за эту кучу потрохов и ломаного колечка не дала.

— Да нет, красивая, что ты! Он завтра встанет уже! Это ты потрохов не видела! — засуетился волк-оборотень, пытаясь в одиночку приподнять тело и взгромоздить на носилки.

Аэль смерила его презрительным взглядом, фыркнула себе под нос и промолчала. Было бы смешно и нелепо доказывать волчку, что как раз он и не видал потрохов, а она видела то, что ему и в кошмарах присниться не могло; видела чаще, чем хотелось бы. Она взяла жертву побоев за ноги, огорченно хмыкнула — уж больно здоров был свежекупленный товар, но на пару с волком они положили его на носилки. Аэль брезгливо рассмотрела испачканные руки, понюхала их и попросила тряпку.

— Зачем такая красивая девушка берется за мужскую работу? — продолжил заигрывать волчок. — Такие хорошенькие ручки, разве ими можно браться за что ни попадя? А нету тряпки, нету, красивая...

Аэль развернулась и молча вытерла руки о рубашку тенника, оставив две темно-красных полосы. Оборотень ошеломленно отвесил челюсть, оглянулся на Деррана, не представляя, как нужно реагировать. Желтоглазый заржал, и волчку тоже пришлось захихикать.

— Ай, какая решительная девушка... На такую ночью нарвешься — без головы уйдешь! — попытался сделать он комплимент.

Девушка впервые улыбнулась.

— Без головы не ходят, говорю тебе, как врач со стажем. А ночью нарываться на девушек вообще не стоит. Шакалье это дело.

— Хватит болтовни. Болло, Рейме — берите носилки и идите, куда скажут. — Деррану очень не хотелось, чтобы Зверь все же отправился туда, откуда не возвращаются, прямо здесь и сейчас. Что с ним станется за пределами Арены — не его дело, сделка состоялась. Но сдохни урод сейчас — а с него сталось бы, Дерран подозревал, что у гладиатора хватит подлости подкинуть Деррану еще одну неприятность, — пришлось бы платить отступные. Хотя Молот стоил того, чтобы отдать все имущество Деррана и еще пообещать отдать втрое больше в течение года. Впрочем, Дерран представлял, что все его имущество Смотрителю не нужно.

— Пойдем в Квартал Наемников, но не пешком, а по коротким тропинкам, — сказал Лаан носильщикам на выходе из здания Арены.

— Куда? Нет, мы так не договаривались! — возопил Болло-волчок, пытаясь поставить носилки на землю и при этом не уронить ношу.

— Дерран сказал — «идите, куда скажут». Предлагаешь мне вернуться и спросить подтверждения? — вежливо поинтересовался Лаан.

Болло прикинул последствия и подумал, что Квартала Наемников боится чуть меньше, чем наказания от Деррана. У босса была манера под дурное настроение загонять ослушникам когти под челюсть или в живот; раны потом заживали, конечно, но Болло один раз испытал на себе гнев Деррана и помнил, что ему было обещано «следующий раз оторвать то, чем он думает», и Дерран отнюдь не имел в виду голову. А в том, что босс оторвет — по живому, когтями и «по самое не балуйся», Болло не сомневался. Оставалось надеяться, что в Квартале Наемников ему никаких важных частей тела не оторвут. В крайнем случае — руку или ногу, отрастет со временем. Но не самое дорогое...

Вел Лаан — и всего пути оказалось минуты три; Болло с трудом удерживал в руках носилки, и думал в основном о том, как бы их не уронить, а потому не слишком оглядывался. Да и смотреть было особо не на что — мутная серая дымка, в которой проступали призрачные контуры домов, туманные силуэты спутников. Наконец, дым рассеялся и Лаан сказал — «Пришли, ставьте носилки на пол!», только тогда Болло словно бы очнулся. Они стояли в небольшой комнате, занимая ее почти целиком. Все предметы обстановки здесь были черными и, в основном, пластиковыми. Болло показалось, что даже обивка дивана — из какой-то твердой пластмассы. Комната ему не понравилась — слишком уж здесь воняло человеческими медикаментами, от запаха которых волка обычно тошнило. И ничего живого — металла, дерева, камня — не было. Ему быстро показалось, что он задыхается. Судя по гримасе, на лице Рейме-гепарду было еще хуже.

— Вы свободны, — сказала Аэль, потом повнимательнее присмотрелась к носильщикам. — Так, вот только на пол блевать не надо, а то сами будете убирать.

— А возвращаться как? — жалобно спросил Рейме. — Мы сами по Тропинкам еще не умеем...

— Я вас выведу, — сказал Лаан. — Дверь за спиной, через нее-то сумеете выйти?

Оба тенника выскочили наружу прыжками и остановились у подъезда, глотая более свежий и чистый воздух. Лаан вышел следом, показал рукой куда-то на запад.

— Дойдете до конца улицы — там и будет выход. Вон, у той башни с балкончиками. Отсюда видно, не заблудитесь...

— А... а если...

— Если будете идти тихо и скромно, не будет никакого «если», — усмехнулся Лаан. — Глазки вниз, языки за зубы — и все будет хорошо. Если спросят, что здесь делаете — скажете, что помогали мне, и все будет хорошо. Ну, вперед.

Ему хотелось посмотреть, как две вибрирующие от страха фигуры будут брести по улице, шарахаясь от каждого прохожего. Человека, случайно зашедшего в кварталы тенников, на этой завесе могли напугать и обидеть просто так, без особой цели — лишь потому, что зашел на чужую территорию. И шутки обычно бывали очень жестокими. Лаан мстительностью не отличался, но в двух дрожащих запуганных до полусмерти тенниках было что-то забавное. Квартала Наемников боялись и многие люди — чужих здесь не любили, зашедших поглазеть бесцеремонно выставляли вон, а тех, кто сопротивлялся, впечатляли на многие годы вперед. Были, впрочем, гости, которых здесь принимали с радушием и вниманием — несколько хороших музыкантов, оружейников и врачей. С уважением обращались и с потенциальными нанимателями. А вот тенников сильно не любили — было за что. Хулиганистых детишек Города огорчал тот факт, что какой-то квартал закрыт для них, способных проходить через стены, под землей или по теням. И они нередко пытались качать права и даже штурмовать Квартал. Как правило, на десять серьезно пострадавших тенников приходился один легко раненный обитатель Квартала. Здесь умели защищаться и от острых когтей, и от агрессивной магии.