Восхождение Королевы (ЛП) - Кроуфорд К. Н.

Я сделала это.

«Я — Смерть».

И был ли вообще этот мужчина виновен? Я уже не была уверена. Мама сказала, что он виновен.

Но… мама не всегда говорила правду, ведь так? И что, если я поняла неправильно? Ещё одна жертва ради власти, как Шахар.

Кровь яркой паутиной блестела на его изувеченном теле, рот приоткрылся в гримасе ужаса. Как будто он говорил: «Я вижу тебя. Я знаю, что ты такое. Ты так же прогнила насквозь, как и мой труп».

Мои собственные мысли воевали с музыкой моря.

«Принеси мне жертву… — твердил бог в моём сознании. — Отдай мне твою жизнь, твоё дыхание, твою кровь, и я сделаю то, что ты хочешь».

Моя кровь взревела, как гром за горизонтом.

Подо мной изувеченный мужчина как будто растворился в воде, его кожа и зубы сделались бледными частицами, уносимыми морем.

Я была уверена, что сердце в любой момент может вырваться из моей груди.

Резкая боль пронзила мои запястья, словно по венам растекалась кислота. Я посмотрела на них, шокированная тем, как тёмная магия волнообразно струилась под поверхностью моей кожи. Спиральный узор вокруг моих запястий. Токсин.

«Когда завитки магии завершат свой путь, смерть найдёт тебя. Используй мою магию, заплати мою цену».

«Отдай мне свою жизнь, Аэнор».

Голос бога пел. Я больше не могла слышать собственные мысли, больше ничего не могла различить. Лишь фрагменты фраз, грохочущие в моём разуме: казнь… вина… жертва… ил жизни… реки, текущие из твоей магии… жизнь требует смерти…

Мне нужно направить это в нужное русло, но это ошеломляло.

Я чувствовала его тепло, движущееся ко мне, это ощущение безопасности.

Салем обвил меня руками, привлёк моё тело к своему. Мой позвоночник выпрямился, когда он помог выпустить магию из своего тела, и она полилась из моей груди, вниз к бёдрам и стопам, и вышла через пальчики на ногах. Заструившись из их кончиков, сила бога пронеслась по морскому дну.

Пока магия выходила из моего организма, я смотрела на раскол. Красная магма, протекавшая там, уже выглядела более тусклой и холодной. Затем кровавый разлом в камне начал постепенно закрываться. Пожары погасли, холодное море затушило пламя.

Раскол в океане с колоссальным стоном начал закрываться, мир вокруг нас трясся и рокотал. Ледяная, пронизывающе сырая жизнь прокатилась по дну моря.

В моей груди что-то расслабилось, и усталость начала просачиваться в мои мышцы. Глубинное истощение. Примитивные мысли проскользнули в моё сознание, образы смертности. Мысли о гниющих телах, похороненных в почве.

Но я находилась в руках Салема, и он плыл вместе со мной, направляясь к поверхности моря.

Я знала, что что-то не так… но в то же время понимала: я сделала это. Я спасла своего наречённого и остановила фоморов навсегда. Я выполнила задачу, которую поставила передо мной Анат. И это всё, что имело значение, так?

Когда мы добрались до поверхности, солнце на мгновение ослепило меня. Я смутно осознавала, что Салем вытащил меня со дна моря, и что свет был ярким. Под волнами было немного лучше, во тьме и тишине. Мне понадобилось некоторое время, чтобы сориентироваться… осознать, что я лежу на коленях Салема, а он прижимает меня к своей груди.

Когда мои глаза адаптировались к солнечному свету, я увидела, что надо мной стоит Лир, выглядящий так, будто ему хотелось убить Салема.

Но Салем не отводил глаз от меня, уставившись так напряжённо, что моё сердце бешено забилось. Морская вода каплями собиралась на его золотистой коже, глаза горели призрачным огнём.

— Ты выглядишь так, будто умираешь.

В его бархатном голосе звучал страх?

— Я бы не позволил ей так рисковать из-за меня, — сказал Лир.

Я чувствовала жар, исходящий от Салема, и я нуждалась в этом. В его глазах блеснула злоба.

— Я не мог остановить её, учитывая, что я находился в клетке души. Но ты-то был здесь, не так ли, Лир? — он источал тихую угрозу, губы медленно изогнулись в убийственной улыбке. — Знаешь, я очень даже в настроении сжечь кого-нибудь, и я очень надеюсь, что ты дашь мне повод.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Я был в Акко, когда она заключила договорённость, — сказал Лир и показал на Оссиана. — Но вот твой слуга ей помогал.

Оссиан сморщил нос.

— Я бы не назвал себя слугой, и это был выбор Аэнор.

— Морской бог сделал это, — шёлковое бормотание Салема содержало те же жестокие нотки, которые напоминали мне Анат. Тьма как будто сочилась из него.

— Я сама принимаю решения, — слабо произнесла я. — Слушай, Салем, твоя мама… она собиралась вывеять нас, если мы тебя не вытащим. И это же сработало, так? Ну, если не считать того факта, что я могу умереть через пару дней.

— Что ты имеешь в виду? — и снова… тот лёгкий шёпот страха в его спокойном тоне.

Я подняла запястья, показывая струйки тёмной магии, спиралями вившиеся под кожей. Они повторяли очертания ручейков крови, которые я видела на казнённом мужчине.

Смерть двигалась под моей кожей. Это бог моря вынуждал меня расплатиться за моё прошлое.

— Это узор, — я прислонилась к тёплой груди Салема. — Когда я использовала силу бога моря, он показал мне видение первого мужчины, которого я убила. Я казнила его за измену и попытку убийства королевы. Кровь изменника вытекала из его груди, струилась ручейками по его рукам и вокруг запястий. И морской бог сказал, что когда пути струек завершатся, я умру. Они медленно движутся в обратном направлении. Когда это дойдёт до моего сердца, мне конец.

Объятия Салема были на удивление нежными, когда он привлёк меня поближе.

— Ну, нам просто нужно остановить это, да?

Он сказал это с такой убеждённостью, что я ему поверила. Держа меня в руках, он поднял меня с земли. Затем тёмные оперённые крылья появились за его спиной.

— Нам понадобится минутка наедине.

Лир что-то протестующе закричал, но крылья Салема захлопали по воздуху, заглушая его слова. Мой желудок ухнул в пятки, когда мы поднялись в воздух, и ветер вокруг нас засвистел.

Во рту у меня сделалось слишком влажно, как при избытке слюны перед рвотой. Я очень не хотела блевать на него.

— Почему мы сейчас летим?

— Я опущу тебя через мгновение. Мне нужно было забрать тебя от остальных, — он взглянул на солнце. — Сколько дней я там пробыл?

— Всего один.

Он испустил протяжный вздох.

— Ах, значит, время ещё есть.

Я тяжело сглотнула, борясь с тошнотой.

— Время для чего?

Мы нырнули ниже, под тень дубового дерева. Салем положил меня на замшелую землю… так осторожно, будто думал, что может меня сломать. Он держал мою голову на сгибе своего локтя, но я отвернулась от него и перекатилась, встав на четвереньки на камнях.

Я содрогнулась в конвульсиях, затем меня стошнило. К счастью, этим утром я почти не ела. Там был в основном чай, и он оставил горькое послевкусие. Я вытерла рот рукой и отодвинулась обратно на мох.

— Как бы мне хотелось, чтобы ты не приносила эту жертву ради меня, Аэнор, — ладонь Салема мягко легла на мою спину, но в его голосе звучали стальные нотки. — Твоя жизнь в обмен на мою. И чего ради? Ты принесла жертву ради того, кто вообще не может тебя любить.

Ауч.

И может, он прав. Я только что отдала свою жизнь за того, кто едва может испытывать эмоции?

Глава 9

Аэнор

«Ради того, кто вообще не может тебя любить».

Слова впитались в мои кости как яд, как разъедающая субстанция. Они переплетались с тёмной магией в моём теле — два токсина. Я повернулась и снова содрогнулась в рвотном позыве, но в этот раз ничего не вышло.

— Твоя мама, — начала я, — умеет эффектно создать ужасающий образ. Я сделала то, что она мне приказала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Полагаю, я не удивлён, — его мягкая ладонь на моей спине контрастировала с его словами. — Если не считать кровавой резни, то ужасающие образы, пожалуй, её величайший навык.

Борясь с тошнотой, я закрыла глаза. Тёмный голос шептал в моей голове. Слабый, как ветер, шелестящий в морской траве зловещим, тихим шёпотом: «Недостаточно хороша… Не может любить тебя…»