Аккордеон и Скрипка - Алексей Сергеевич Рудницкий

впереди! Я – за тобой! Но предварительно отдай приказ, чтобы дневальный доставил из моей комнаты на пропускной пункт аккордеон! А ты вынесешь его на улицу! За пределы воинской части!

Кларк видит свирепое лицо Буонарроти, готового на все, подчиняется ему. По мобильному телефону сообщает дежурному.

КЛАРК. Майор Райс приказал сопровождать рядового Буонарроти в местный клуб! Доставьте на пропускной пункт его аккордеон!

Когда они достигают пропускного пункта, там уже стоит одетый в футляр аккордеон. Кларк берет его. Вместе с Джоном выходит на улицу. За углом Джон бросает к ногам сержанта пулемет, выхватывает у него из рук аккордеон и исчезает в темноте ночи.

* * *

Воинская часть, расположенная на территории американского посольства. Пропускной пункт. Рог улицы. Кларк поднимает брошенный Джоном ему под ноги ручной пулемет.

КЛАРК. Неужели мы с Райсом последние кретины? Устроили этому Буонарроти кросс с боевым оружием. Сами подтолкнули его к преступлению. Но теперь кретинства не будет! Этот вероотступник с итальянской фамилией мнит себя потомком Микеланджело, художника и мыслителя эпохи Возрождения. Но мы, истые христиане, не позволим «возродиться» этому вероотступнику!

Кларк на пропускном пункте передает пулемет одному из дежурных. Садится за пульт управления, докладывает Райсу о происшествии.

Райс у себя в кабинете по видеотелефону связывается с послом.

РОНАЛЬД. Прошу, господин посол, разрешить нам, военным, действовать сообща с местной полицией. Джон Буонарроти совершил тяжкое преступление. Он около часа держал в заложниках сержанта Кларка, угрожал убийством, а после сбежал в город. Его следует отдать под суд.

ПОСОЛ. Разрешаю предпринять эффективные меры к поимке беглеца и возврату на территорию посольства.

РОНАЛЬД. Благодарю за доверие! Живым или мертвым мы доставим сюда Буонарроти!

* * *

Буонарроти спешит на берег, оббегает пляж. Натыкается на перевернутые рыбацкие лодки. Заглядывает под каждую из них. Осматривает грибки, раздевалки, валуны, что лежат наполовину в воде. Беназир нигде нет.

ДЖОН (ходит вдоль берега). Неужели ревность пробудила череду галлюцинаций? Мне привиделось, что Беназир отказалась исполнять обязанности жены, прогнала со своей спальни Саддама?.. Мало того, я вроде бы воочию видел, как она убегает из его дома? Устремляется к берегу моря – к тому месту, где меня и ее настигла любовь?.. Но я ошибся?.. Желанное выдал за действительное. У нее не такое сильное чувство страсти, как у меня. Да и преград у нее больше. Она покорилась Саддаму. Ей не удалось преодолеть насилия над собой. Бируни вцепился в нее, как паук. Я все ей прощаю, ни в чем не обвиняю. Но мне вдвойне тяжелее от гнета обстоятельств. Что делать? Возвратиться в часть? Бросить себя в лапы Рональда и Ко ? Сгноить молодость в тюрьме?.. Без Беназир мне все равно не жить… Не лучше ли в эту звездную ночь умереть, вспоминая счастье, которое здесь испытал?.. Я войду в море и буду плыть, пока хватит сил, а потом утону, передавая водной бесконечности свою любовь к Беназир.

Буонарроти сбрасывает с себя армейскую форму, аккуратно складывает на пляжном лежаке, где он раньше оставил аккордеон. Нагишом, в одних плавках, идет к воде.

ДЖОН. Все, даже казарменные трусы я снял. Отрекаюсь от своей военной сути. Хочу перед смертью быть свободным от всех армейских тиранических традиций, зароков, законов, догм, религиозных заповедей… Сейчас я исповедую один единственный закон – Закон Любви. Он велит себя отдать любимой женщине. А если это невозможно – я умру с ее именем на устах. Прощай, Беназир! Беназир! Беназир!..

Джон входит в воду, начинает плыть, все время повторяя имя любимой. Вдруг слышит за своей спиной голос Беназир.

БЕНАЗИР. Вернись, любимый! Вернись ко мне! Я давно ожидаю тебя!

Буонарроти оборачивается – из-за пелены слез на глазах не видит Беназир.

ДЖОН. Мне почудился твой голос, Беназир!.. Неужели ты на небе – и оттуда окликаешь меня?!

БЕНАЗИР. Я взобралась на скалу, где установлен маяк, чтобы броситься в море. Я, как и ты, хотела умереть. Но вот вижу тебя и теперь, вместе с морскими каплями, хочу припасть к твоему телу.

Девушка по винтовой лестнице от маяка сходит вниз к кромке берега. Джон выныривает из воды, подхватывает Беназир на руки и несет по той же лестнице вверх к маяку. Там опускает на широкий деревянный топчан. Девушка припадает к парню, как та морская капля. Они сливаются в безумном поцелуе, забывают обо всем на свете. Кем-то вспугнутая чайка проносится над ними, издавая протяжный крик, схожий с рыданием. Она долго кружит над маяком, словно предупреждает влюбленных: страдание, только одно страдание объединяет все живое на земле.

Но девушка и парень не слышат голоса птицы. Они ничего вокруг не видят и не слышат. Каждый слышит только свое сердце и сердце любимого. Бурный поток чувств отстранил их от всего сущего. Весь мир – это они, спаянные сладостью обладания друг другом. Они счастливы! Они всемогущи!

А когда на мгновения прерывается песня рук и губ, вспыхивает костер нежных слов.

ДЖОН. Кто мне подарил сверхчувство? За несколько километров от тебя я ощущал твои страдания? Какой ветер принес ко мне потоки твоей боли? Ведь это точно – я слышал твою мольбу прийти на берег!

БЕНАЗИР. Я тоже ощущала твои муки. Глазами не видела, а душой содрогалась от унижений, которым подвергали тебя… Кто же нас приобщил к такому сверхъестественному общению?

ДЖОН (с иронией). Бог подарил нам эти свойства!

БЕНАЗИР. Не смейся! Твои одноверцы христиане и мои одноверцы считают нас вероотступниками. И все делают для того, чтобы нас разлучить. Но выходит мой Аллах и твой Христос помогли нам встретиться. А может, правы те, что говорят «Бог один – а значит, и религия на Земле должна быть одна».

ДЖОН. Это будет! Я уверен! И нас с тобой (смеется) канонизируют как первых святых этой религии – религии Любви, Справедливости и Равенства!

Беседа влюбленных снова перерастает в поцелуи, ласки. Джон и Беназир не замечают, как приближается рассвет. Только когда лучи солнца падают на их лица, вспоминают о беге времени, о своем трагическом положении. Первой спохватывается девушка.

БЕНАЗИР. Луч солнца – вестник счастья. Давай возвратимся в город и скажем всем, что нас соединил Бог. Люди не вправе перечить этому!

ДЖОН (печально). Твой Бируни и мой Райс скорее сами себя растерзают, чем позволят нам оформить документально наше супружество.

БЕНАЗИР. Куда же нам податься? Везде бездушие, пороки и ханжество!

Девушка припадает к